Главная | Правила форума Новые сообщения | Регистрация | Вход

Ракурсы

 
Ракурсы » Миры земные » Планета людей » Истории любви (Великие,романтические,исторические и просто истории любви.)
Истории любви
Melodia
Сообщение #141 | Пт, 03.06.2016, 09:41
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Антон Чехов и Лика Мизинова. Роман в письмах.

«Будут ли дни мои ясны, унылы,
Скоро ли сгину я, жизнь погубя,
Знаю одно, что до самой могилы
Помыслы, чувства, и песни, и силы
Всё для тебя!!!» (А. Апухтин)

«Он был очень красив... Русская интеллигентная женщина ничем в мужчине не могла увлечься так беззаветно, как талантом. Думаю, он умел быть пленительным...» (В.И. Немирович-Данченко).

Чехов, действительно, пользовался у представительниц прекрасного пола огромной популярностью. Дуня Эфрос, Лидия Авилова, Ольга Книппер, Лика Мизинова — женщины яркие и незаурядные. Отношения с каждой заслуживают особого внимания, но я хочу остановиться на «романе-дружбе», «романе-хихиканье», «романе-загадке», так и не разгаданной по сей день современными исследователями творчества и биографии А.П. Чехова.

Так кто эта женщина, переписка с которой будоражит умы филологов, литературоведов, психологов и обычных людей?

Лидия Стахиевна Мизинова, «прекрасная Лика», была приятельницей Марии Чеховой по курсам, учительствовавшая с ней в одной из гимназий. Как-то Маша позвала подругу в гости, где уже собралась весёлая компания во главе с её старшим братом Антоном. «Застенчивая», «конфузливая», «стыдливая» она произвела на Чехова огромное впечатление. Лика нравилась ему...

«Её пепельные вьющиеся волосы, чудесные серые глаза под очень тёмными бровями, вся необыкновенная мягкость и непередаваемая прелесть в соединении с полным отсутствием ломанья и почти суровой простотой делали её обаятельной» (Т. Щепкина-Куперник).

Но помимо привлекательных внешних данных, она оказалась весьма общительной девушкой, весёлой и остроумной, способной поддерживать любой непринуждённый разговор. Лика прекрасно пела и знала языки.

За этой встречей последовала другая... Позже Чехов уехал на Сахалин, а Лика осталась ждать его возвращения, попутно выполняя данные им задания по поиску литературы. Так зарождалась любовь-дружба, длившаяся около десяти лет между 18-летней красавицей и 30-летним писателем. И несмотря на то, что роман между Антоном и Ликой начался лишь спустя три года после их знакомства, со временем их отношения становились всё ближе и ближе, «а переписка между ними и по сей день является единственным полновесным свидетельством... любви» Чехова и Мизиновой...

Их письма отличались достаточно шутливым и даже ироничным тоном. И это было удобно обоим, но только сначала... Когда отношения между ними вступают в фазу, в которой происходит переход от ухаживания к более серьёзным отношениям, и становится необходимой открытая искренняя речь, они так и не могут преодолеть эту «хихикающую» интонацию и прямо сказать друг другу слово «люблю». И весь трагизм их отношений заключается в том, что «у одного хватает духу для произнесения заветного слова, но оно отсутствует в его словаре, тогда как другому известно это слово, но не хватает духа его произнести».

В январе 1891 года Чехов выезжает в Петербург, после чего Лика посылает ему из Москвы письмо, открывшее «роман в письмах» - их переписку, продолжавшуюся до 1900 года.

«Ответа от Вас я, конечно, не жду. Потому что я ведь только Думский писец, а Вы – известный писатель Чехов» (в первом письме) и «Ваши письма, Антон Павлович, возмутительны. Вы напишите целый лист, а там окажется всего только три слова, да к тому же глупейших».

На что Чехов отвечает ей: «Увы, я уже старый молодой человек, любовь моя не солнце и не делает весны ни для меня, ни для той птицы, которую я люблю» - И тут же отшучивается: «Лика, не тебя так пылко я люблю! Люблю в тебе я прошлое страданье и молодость погибшую мою».

Не дождавшись от Чехова открытого признания в любви, Мизинова начинает флиртовать с другими мужчинами, среди которых был известный художник Левитан, а позже писатель Потапенко. Чехову были неприятны романы Лики, что следует из его писем не только ей, но и самому Левитану. И Чехов предпочитает новую разлуку, надеясь, что время определит его отношения с девушкой. А после они изредка встречаются в Богимово, где писатель снимает второй этаж дома местного помещика.


Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. Ты другой человек. Ты лучше.

Сообщение отредактировал: Melodia - Пт, 03.06.2016, 09:46
Melodia
Сообщение #142 | Пт, 03.06.2016, 09:47
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Поселившись в Богимово, Чехов усиленно зовёт Лику в гости: «Приезжайте нюхать цветы, ловить рыбку, гулять и реветь… Приезжайте, и мы со всего размаха бросимся к Вам в объятия».

И Лика будто бы соглашается: «Мне ужасно хочется попасть поскорее в Богимово и повисеть у Вас на руке, чтобы потом у Вас три месяца ломило и сводило руку и Вы постоянно вспоминали бы обо мне с проклятием». Тем не менее так и не решается приехать, возможно потому, что слишком увлечена Левитаном. Она везде путешествует с ним и его пожилой любовницей, Софьей Кувшинниковой, а Чехов продолжает звать её и ждать. «Кланяйтесь Левитану, - пишет он Лике. – Попросите его, чтобы он не писал в каждом письме о Вас. Во-первых, это с его стороны не великодушно, а во-вторых, мне нет дела до его счастья».

Чехов и Мизинова, встречаясь от случая к случаю, продолжают переписываться, верно соблюдая всё тот же шуточно-ехидный тон.

Однажды они решаются бежать на Кавказ, вместе и тайком. Лика заказывает билеты в разных вагонах, а своей матери сообщает, что едет с подругой... Однако в их жизнь неизменно вмешивается судьба — на Кавказе бушует холера, и поездка откладывается на неопределённое время, чтобы так и не совершиться в реальности. «И с этого момента начался закат их любви, они дали друг другу всё, что могли» (А. Афанасьев).

Антон Павлович снова зовёт её, а Лика не едет, потому что стесняется приезжать одна... Чехову уже не до шуток — впервые за всё время их романа-переписки он пишет вполне серьёзно: «В Вас, Лика, сидит большой крокодил, и в сущности я хорошо делаю, что слушаюсь здравого смысла, а не сердца, которое Вы укусили. Дальше, дальше от меня! Или нет, Лика, куда ни шло: позвольте моей голове закружиться от Ваших духов, и помогите мне крепче затянуть аркан, который Вы уже забросили мне на шею. Воображаю, как злорадно торжествуете и как демонски хохочете Вы, читая эти строки… Ах, я, кажется, пишу глупости. Порвите это письмо. Извините, что письмо так неразборчиво написано, и не показывайте его никому. Ах, ах!».

И Лика отвечает ему с большим сожалением: «А как бы я хотела (если бы могла) затянуть аркан покрепче! Да не по Сеньке шапка! В первый раз в жизни мне так не везёт!»

Антон и Лика по-прежнему продолжают встречаться и переписываться, но в их отношениях что-то не склеивается... Письма их всё чаще носят резкий тон, и между ними вспыхивают ссоры.

И тут, весьма некстати, появляется Игнатий Потапенко, новый приятель Чехова, позже ставший знаменитым писателем. Чехов знакомит свою сестру и Лику с ним, который удивительно быстро подружился с обеими. Спустя некоторое время Лика пишет Чехову: «Я окончательно влюблена в … Потапенко! Что же делать, папочка? А Вы всё-таки сумеете отделаться от меня и свалить на другого!» И теперь по приглашению Чехова в Мелихово она приезжает, но уже с новым воздыхателем. Они все вместе встречают 1894 год: смеются, веселятся, Лика не скрывает своей любви к Чехову... И всё же они разъезжаются каждый в свою сторону: Мизинова — в Париж, а Чехов — в Ялту. И вот уже летят в письме её отчаянные слова ему: «Хочется поскорее добраться до места и хочется также Берлин посмотреть. Ведь я скоро умру и больше ничего не увижу. Напишите мне, голубчик, по старой памяти. И не забывайте, что дали честное слово приехать в Париж в июне. Не забывайте отвергнутую Вами». Но он не предал должного значения её словам: «... Вы всё-таки сумеете отделаться от меня и свалить на другого». А она ведь уезжала заграницу с Потапенко... Однако Чехов в своём письме Суворину оговаривается: «Будь у меня тысяча или полторы, я бы в Париж поехал. И это было бы хорошо по многим причинам». В Париж он не поехал.

Три недели, проведённые с Потапенко, кончились. В Париж приехала его жена, и Потапенко сбежал.


Melodia
Сообщение #143 | Пт, 03.06.2016, 09:51
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Чехов же получает Ликино письмо: «Вы, конечно, не знаете и не можете понять, что значит желать чего-нибудь страшно и не мочь, - Вы этого не испытывали! Я нахожусь в данное время в таком состоянии. Мне так хочется Вас видеть, так страшно хочется этого, и вот только – я знаю, это желанием и останется… Мне надо… знать, приедете ли Вы и когда или нет? Всё равно, только бы знать. Ведь мне осталось только три-четыре месяца Вас видеть, а потом, может быть, никогда». Лика была беременна. Все последующие её письма отличались тревогой и недоговорённостью. Вдруг невозможен стал тот шутливый, ни к чему не обязывающий тон, какой установился между ними в прежние годы. В ноябре 1894 года у Лики родилась дочь, от Потапенко. А через два года девочка скончалась.

Переписка Мизиновой и Чехова будет продолжаться до 1900 года. А после их пути разойдутся раз и навсегда. В жизни Чехова появится актриса Ольга Книппер, на которой он вскоре женится. А Лика выйдет замуж за Санина, актёра и режиссёра театра МХАТ, в котором будет работать. Оба умрут в болезни, с той только разницей, что Лика переживёт Чехова на 34 года.

В жизни А.П. Чехова было немало женщин, но ни одна из них не оставила такой заметный след в судьбе и творчестве писателя, как это сделала «златокудрая красавица», «Царевна-Лебедь», «прекрасная Лика» - прообраз Нины Заречной из чеховской «Чайки».


lu-chia
Сообщение #144 | Пт, 03.06.2016, 19:09
Группа: wing
Сообщений: 27113


вот она, Лика, такая..

Melodia, спасибо !
Melodia
Сообщение #145 | Вс, 03.07.2016, 14:10
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
ЛЮБОВЬ В ОГНЕ РЕВОЛЮЦИИ: ИНЕССА АРМАНД - МУЗА ВЛАДИМИРА ЛЕНИНА


Когда речь заходит о женщинах Владимира Ленина, воображение сразу рисует образ Надежды Крупской, прославившейся фантастической работоспособность и всевозможным пособничеством мужу в деле революции. Но в жизни вождя мирового пролетариата была еще одна женщина, которую историки часто называют его "музой", - Инесса Арманд. Она жила в доме Ленина и Крупской, и отношения всех участников этого "тройственного" союза были очень специфическими…

Говоря об Инессе Арманд (урожденной Элизабет Пешо д’Эрбенвилль), стоит отметить, что она прожила очень сложную жизнь и всегда была предана делу революции. Ее личная жизнь сложилась непросто: вначале был брак с Александром Армандом, сыном крупнейшего российского текстильного промышленника. В этом союзе были рождены четверо детей. Однако бытовые заботы не могли ее увлечь полностью, Инесса активно занималась общественной деятельностью, была активной защитницей женских прав и свобод. Инесса была хорошо образована и интеллигентна, вскоре она увлеклась идеями социализма. Поддержку нашла в младшем брате Александра - Владимире.

Владимир познакомил Инессу с трудами Ленина. Она настолько прониклась прочитанным, что даже завела переписку с Ильичом. Общение в письмах длилось несколько лет, за эти годы Инесса пережила многое - была арестована, сумела бежать, похоронила Владимира… Уехав из России, она получила экономическое образование в Брюсселе, здесь же состоялось личное знакомство Инессы с Лениным. 
 
Владимир Ильич предложил Инессе работу домоуправительницы в их доме в Париже. Помимо хозяйственных дел, она занималась переводами, изданием работ ЦК партии, готовила и собственные труды. Именно ее Ленин отправляет в 1912 году Россию, чтобы наладить агитационную деятельность (петербургская ячейка пропаганды была арестована). Повторный арест ожидает и Инессу. На этот раз ее выпускают под залог, оставленный мужем Александром (Инесса тут же вновь сбегает в Париж).
Что касается отношений с Надеждой Крупской, то бытует мнение, что жена вождя знала о связи Ленина и Арманд, но не препятствовала. Крупская даже предлагала мужу развод, но Ленин не согласился на такой шаг. По некоторым сведениям, у Ленина и Арманд даже был внебрачный сын, но эта информация не подтверждена. 
Инесса Арманд умерла в 1920 году от холеры. Это стало настоящим ударом для Ленина, многие склонны верить, что это катализировало его собственную болезнь (Ильич пережил свою музу всего на 3 года). После трагического события Крупская забрала детей Арманд на воспитание, до конца жизни она поддерживала с ними связь и опекала. После смерти мужа Крупская даже хотела похоронить его рядом с Инессой (прах революционерки покоится в Кремлевской стене), однако ее идею не одобрили. 


lu-chia
Сообщение #146 | Пн, 04.07.2016, 17:55
Группа: wing
Сообщений: 27113
Две жены Ефремова

Любители Ефремова немало копий поломали, пытаясь решить вопрос о прототипе главных героинь романов Ивана Ефремова "Час Быка" и "Таис Афинская". Казалось бы, оба имени указывают на вторую жену Ивана Антоновича - Таисию Иосифовну Ефремову (Юхневскую). Один из вариантов имени Фай: Тай, Таис, Фаис, учитывая фонетику древнегреческого языка. Можно предположить, что у обеих героинь, являющихся олицетворением женственности, один прототип. И учитывая также посвящение обоих романов Т.И.Ефремовой, можно предположить, что вопрос о прототипе главных героинь решен.

Однако, есть основания предполагать иное. Дело в том, что хотя Т.И.Ефремова (Юхневская) в действительности была поздней любовью писателя, не она оказала главное воздействие на его формирование. Собственно говоря, и само-то это формирование происходило задолго до знакомства Ивана Антоновича со своей второй женой. Изучая биографию писателя и ученого, можно обнаружить простую истину: настоящей Музой и сотрудницей Ефремова была его первая жена, Елена Дометьевна Конжукова. Вот что сообщает о ней Википедия.



цитата:

Конжукова Елена Дометьевна (3 июня 1902 — 1 августа 1961) — советский учёный (зоолог и палеонтолог, кандидат биологических наук), первая жена Ивана Антоновича Ефремова.
Родилась в Павлодаре. Окончила естественный разряд физико-математического факультета Крымского университета в Симферополе (1926). В 1932—1961 сотрудник Палеонтологического института АН. Научные интересы — брахиоподы карбона и современные, амфибии и рептилии позднего палеозоя, мезозоя и современные. Вначале занималась изучением современных брахиопод, позднее (вероятно под влиянием мужа) переключилась на изучение древнейших позвоночных, преимущественно лабиринтодонтов. Её основные работы по этой тематике опубликованы в 50-х годах. В 1935 присвоена степень кандидата биологических наук без защиты. Имеет более 20 публикаций, в том числе монография «Основы палеонтологии. Земноводные, пресмыкающиеся и птицы» (в соавт., 1964, М.: Наука).

В 1936 году вышла замуж за советского писателя и палеонтолога Ивана Ефремова. От их брака есть сын Аллан Иванович Ефремов.
В честь Елены Дометьевны Конжуковой назван описанный ей род конжуковия (Konzhukovia) подсемейства трифозухины (Tryphosuchinae) семейства мелозавры (Melosauridae) (новое название рода введено Ю. М. Губиным в 1991 году).

Елена Дометьевна - дочь крупного мецената в Павлодаре, Доментия Пантелеевича Конжукова, ученица Вернадского, крупный ученый-палеонтолог. Кроме того, ее родной брат Вадим Конжуков был последователем Кришнамурти в России.

http://pvgazeta.info/region....u] http://www.kishinev.net/1079-iv....итой...

Философ В.Розин вспоминает:

цитата:

Лично я познакомился с эзотерической литературой в 60—70-х годах в период второй эзотерической волны (первая относится к началу века). В тот период самиздатовским путем распространялись замечательные тексты Кришнамурти, ШриАуробиндо Гхоша, Г. Гурджиева, П. Успенского, Рудольфа Штейнера, Елены Рерих, Карлоса Кастанеды, Даниила Андреева, Д. Судзуки, А. Уотсаидр. В определенных слоях советской интеллигенции и городского населения складывались, действовали (год-два, не больше) и умирали эзотерические кружки, где изучались эти тексты и практиковали эзотерический образ жизни, но чаще, конечно, нечто, его напоминающее, подражание ему. Уже тогда я почувствовал на себе влияние не только эзотерических учений, но и их творцов, «гениев эзотеризма», как я их назвал позднее, в период чтения лекций по эзотерическим учениям (они проходили сначала на квартире моего друга - эзотерика Вадима Конжукова, затем, в эпоху перестройки, при достаточно большом стечении народа в «Театре на досках»).

Очевидно, именно посредством связей своей жены Елены Дометьевны Конжуковой Иван Антонович мог познакомиться и с учением Рерихов, а также познакомиться с этой семьей. Воздействие "Агни-йоги" чувствуется и в "Туманности Андромеды", где, разумеется, в измененном виде, приводятся тексты Елены и Николая Константиновича Рерихов.

См. статью А.Юферовой "Иван Ефремов и Агни-Йога" http://www.kishinev.net/1079-iv.... Крыму: 


Ефремов вместе с женой Таисией Иосифовной приехал в Коктебель через несколько лет после монгольских экспедиций. Огромный, добродушный, общительный, он сразу всем понравился. Быстро возникли дружеские отношения с Марией Степановной Волошиной, вдовой поэта. Ефремов восторгается ею: "Поразительная женщина! В войну она немцев не испугалась. Все уберегла во время оккупации Крыма — рукописи, картины, книги. Даже огромный гипсовый муляж египетской царевны Таиах спасла, закопала в саду.

не случайно упоминается тут царевна Таиах! Чуть ниже мы вернемся к этой теме. А сейчас отметим, что из этих воспоминаний может сложиться впечатление. что Ефремов приезжает в Крым в первый раз! На самом деле это не просто не так, это, можно сказать,противоположно истине. Ибо именно в Коктебельском заливе в морской воде растворен, по ее завещанию, прах первой жены Ивана Ефремова Елены Конжуковой. Я думаю, можно сравнить смерть Фай Родис, прах которой в романе "Час Быка" развеян в верхних слоях атмосферы планеты Торманс, и похороны жены Ефремова. Нет! Ефремов давно и прекрасно знал Коктебель. 

Соответственно, не знать истории жизни Максимиллиана Волошина Ефремов также никак не мог. И не мог не сравнивать свою судьбу с судьбой великого поэта и художника. Действительно, у М.А.Волошина также, как и у Ефремова, были две жены.  

Первая жена М.А.Волошина - красавица Маргарита Сабашникова. Как и Ефремов с женой, чета Волошиных увлекалась оккультизмом. Они принимали участие даже в создании Гётенаума, дворца оккультизма, который строил Рудольф Штейнер в Швейцарии. Но на этом внешнее сходство заканчивается. Максимиллиан и Маргарита женились в 1906 году, но вскоре наступает разрыв. Маргарита уходит от М.А., тот,безумно опечаленный, уезжает в Коктебель. С собой в свой Коктеельский дом, Волошин увозит слепок царевны Таиах, имеющий огромное сходство с Маргаритой...
© с сайта ефремовцев

http://www.naslednick.ru/articles/culture/culture_9818.html
Melodia
Сообщение #147 | Сб, 09.07.2016, 19:53
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Мы привыкли считать, что эталоном верности и самопожертвования по отношению к избраннику является человек.Но оказывается, что и среди животных есть настоящие романтики и однолюбы, которые буквально хранят клятву «быть вместе в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас».
Пингвины

Эти птицы сохраняют тепло в своих сердцах в суровых условиях Антарктиды.Они создают семейные пары на долгие годы.Мама и папа по очереди высиживают яйца и кормят малышей.
Белые лебеди
Лебеди хранят верность на протяжении всей жизни.Семейная жизнь лебедей характеризуется прекрасными качествами: дружбой, заботой друг о друге, состраданием.
Орланы

Видимо, орлан был выбран символом национальной эмблемы США из-за своей натуры однолюба.
Гиббоны
Кроме того, что союзы этих животных необычайно крепкие, так они еще и умудряются иметь равные права во взаимоотношениях.
Альбатросы
Секрет крепких отношений альбатросов — длительные командировки мужа и бестолковые, но любвеобильные ритуальные танцы жены.
Волки
Волк очень трепетно и нежно относится к волчице, и разлучить их сможет только смерть.
Бобры

Главной в семье является бобриха, так что секрет долгих и счастливых отношений этой пары — в бесконечной женской мудрости.
Горлицы


Во многих произведениях горлицы появляются парами, и со временем они стали символом любви и преданности. Они даже воодушевили Шекспира на написание стихотворения «Феникс и голубка».
Сипухи

Самец почти год трепетно ухаживает за своей избранницей.Затем строит дом и приглашает ее стать его хозяйкой. Если сипуха соглашается и у пары появляется потомство, самец полностью берет на себя заботу об обеспечении своей семьи.

Лисицы


Если самка лисы умирает, то самец больше никогда не ищет себе пару и проживает остаток жизни «холостым».


Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. Ты другой человек. Ты лучше.

Сообщение отредактировал: Melodia - Сб, 09.07.2016, 19:55
Allegro
Сообщение #148 | Вс, 10.07.2016, 21:51
Группа: Заблокированные
Сообщений: 23
ПЕТРОВИЧ

В банду входило пару мелких уголовников..
Шнырь и Компот.. И главарь.. которого они в лицо не знали ..
И которого звали Петрович..

Грабили..похищали за выкуп.. и всё равно убивали..
Для советской эпохи дело невиданное...

Среди жертв была и девочка.. восьми лет..
Её отец.. пластический хирург.. неудачно сделал подтяжку лица..
Жене Петровича... Жена осталась со страшным шрамом на лице..
А девочку Настю похитили.. взяли выкуп и потом убили..

Неуловимого оборотня .. Петровича... ловили много лет.. безуспешно..
Пока его банда... грабила.. убивала.. похищала..

Но.. сколь верёвочке не вейся ..
Петровича поймали.. и расстреляли..
Тогда смертную казнь еще никто не отменял..
Им оказался майор милиции в отставке Анатолий Кулыгин..
Безжалостный монстр и оборотень..

Все родные от него тут же открестились..
Жена сменила фамилию и съехала из города..
И только его любимый старый Пёс.. сенбернар по кличке Петрович...
Очень долго грустил.. и не брал пищу из чужих рук..
Как бы они не пытались..

Петрович ничего не знал ни про мораль.. ни про уголовный кодекс..
Петрович даже в бога не верил.. Но всё равно вскоре умер..
От тоски по хозяину..

А буддисты в Китае и Индии .. что пару тысяч лет назад..
Интересовались Природой Будды у собаки.. на счет её естьности или неестьности..
Наконец то дождались ясного и вразумительного ответа..
Про который.. мы в конце стишка умалчиваем..

Отсылаем их за ним на НТВ ... к Леониду Каневскому.

https://youtu.be/2C-1AjWFrUE

Melodia
Сообщение #149 | Пн, 11.07.2016, 23:05
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Романтическая история, Аллегро.
Смотрели фильм "Хатико"?
 Построен фильм на истории, что случилась в двадцатых годах, в Японии. Один, верный своему хозяину пес каждый Божий день встречал и провожал его на вокзале. В один день хозяину судьба повернулась не тем местом и он умер. 

Пёс в течение девяти лет , прибегал сюда в пять часов вечера и сидел ждал своего хозяина аж до последнего отправленного и прибитого поезда. Именно в честь этому псу, поставили памятник в том месте где они со своим лучшим другом, хозяином всё время встречались. 

После чего японцы считают собак лучшими друзьями людей.


Melodia
Сообщение #150 | Ср, 03.08.2016, 20:55
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Бедная Луиза

«Если бы все любовницы короля были похожи на Луизу де Лавальер, насколько проще была бы его жизнь», — говорил известный мемуарист герцог Луи де Сен-Симон, от которого трудно было дождаться добрых слов в чей бы то ни было адрес. Жизнь женщины, ради которой был построен Версальский дворец, понять не так легко. Что она сама могла бы назвать жизнью? Наивно-восторженные детские годы, полные надежд? Юность в лучах Короля-Солнца? Или последние тридцать семь лет в тишине монастырской кельи, проведенные в молитвах и мыслях о Вечности?…24апреля 1674 года в Фонтенбло Луиза де Лавальер, герцогиня де Вожур и бывшая фаворитка Людовика XIV, прощалась с французским двором. С королем, королевой, придворными, Атенаис де Монтеспан — нынешней любовницей Людовика, и с мадам Скаррон, вскоре ставшей известной всему миру под именем маркизы де Ментенон, с которой король вступит в морганатический тайный брак.Давно уже Луиза не испытывала такого чувства триумфа — давно уже не была так уверена в себе. Ни привычных насмешек и змеиного шипения придворных, ни ядовитых колкостей блистательной Атенаис, занявшей ее место в сердце и постели короля. В последние дни с ней обращались с необыкновенным почтением, она не ловила на себе холодные и равнодушные взгляды, а видела удивленное недоумение и невольное восхищение в глазах своих недругов и мучителей.Все это придавало бывшей фаворитке не только сил, но и гордости. Давно уже потерявшая свою нежную буколическую красоту, сегодня она выглядела почти столь же юной и очаровательной, как в 1661 году, когда король здесь же, в Фонтенбло, сделал ее своей любовницей.Грациозно ступая, Луиза с высоко поднятой головой шла к супруге своего бывшего любовника. Весь двор замер в предвкушении спектакля. Подле королевы герцогиня де Лавальер, не опуская головы, встала на колени и, глядя Марии-Терезии прямо в глаза, громко сказала: «Я так грешна перед вами. И поскольку я грешила публично, то и раскаиваюсь в своих грехах и тех страданиях, которые вам причинила, тоже публично».Мария Терезия Австрийская (Испанская) — инфанта Испании, первая супруга короля Франции Людовика XIV.Королева от неожиданности замерла, испуганно оглядываясь в надежде, что кто-нибудь поможет ей выйти из неловкого положения. Но потом она заплакала и неуклюже махнула рукой, приказывая Луизе подняться. Но та еще долго оставалась в этой унизительной позе.Вечером Луиза нанесла несколько визитов придворным. Она вела себя, как принцесса, отбывающая к иностранному двору, и даже милостиво приняла приглашение Атенаис Монтеспан отужинать в последний раз в ее роскошных покоях, примыкающих к апартаментам короля.Зачем она согласилась? Ведь ей осталось пробыть здесь всего несколько часов, прежде чем навсегда исчезнуть за высокими и неприступными воротами монастыря кармелиток. Людовик, хотя она и видела в его глазах слезы, не станет провожать бывшую возлюбленную — слишком тягостно ему испытывать чувство вины. Не говоря уже о том, что он не скрывал и своего негодования. Как Луиза все-таки посмела добровольно покинуть его — даже ради самого Господа Бога?Нет, он не мог простить такое оскорбление ни одной женщине, даже той, кого больше не любил, кого предал и подвергал мучительным унижениям. За столом победительницы Монтеспан Луиза напоследок отведала не только самых изысканных блюд, но и насладилась страхом и даже печалью, которые явно терзали душу всегда остроумной и неукротимой Атенаис.Если уж кроткая де Лавальер считает себя великой грешницей и собирается остаток жизни провести в молитвах, спасая свою душу, то ее собственный двойной адюльтер, равно как и множество других, известных только ей самой грехов, разве не грозят страшной карой? Смотреть на Атенаис и представлять ее умерщвляющей свою пышную плоть было невозможно, но воображению Луизы в тот день порождало самые дикие фантазии. Тем более что она больше не боялась бывшей подруги.Как же упоительно испытать чувство освобождения от постоянного трепета! Свободы не только от унижений, но и от ужаса — бывшая соперница не будет больше покушаться на ее жизнь. Ей не придется вновь, как смертельно раненному животному, ждать последнего удара, корчась в кишечных спазмах, в то время как король развлекается с той, что виновна в ее мучениях? Наряду с пьянящим чувством победы, испытанным сегодня, все эти ощущения превратили ужин в поистине райское удовольствие.

Цветочная клумба

Луиза родилась в 1644 году в Туре в аристократической семье. После смерти отца ее мать вышла замуж за барона де Сен-Реми, который служил у Генриетты Английской, жены герцога Орлеанского, брата Людовика XIV. Благодаря своему отчиму юная девица и была представлена ко двору, став одной из фрейлин 17-летней невестки короля.Как раз в это время молодой король после смерти своего наставника — реального правителя страны кардинала Мазарини и после отказа матери от регентства овладевал наукой власти и одновременно искусством наслаждаться жизнью.


Людовик XIV был одним из самых привлекательных мужчин в государстве: экзотические черные глаза, густые цвета кофе вьющиеся волосы, стройное телосложение, прекрасной формы ноги — кто мог отказать галантному и почтительному (он раскланивался даже со служанками) красавцу, да еще королю процветающей Франции?Первой любовью Людовика была Мария Манчини, одна из трех племянниц кардинала Мазарини. По всем правилам юношеской любви король проявил настоящую сентиментальность, даже порывался сделать ей предложение. Роман с ее сестрой Олимпией Манчини был уже далек от платонической полудетской идиллии. Но и эта особа, будущая графиня де Суассон, потерпела крах.Король уже начал следовать заветам своего наставника Мазарини: «Научитесь контролировать, владеть собой во имя славы и чести. Решайтесь — если хотите стать поистине великим монархом, научитесь приносить в жертву свои личные страсти».Он хотел им стать. Но, когда увидел свою будущую жену, дочь испанского короля Марию-Терезию, — ее неуклюжую фигуру, короткие ноги и черные зубы (их едва ли компенсировала неожиданно нежная фарфоровая кожа на лице), побледнел от ужаса и отвращения.Спустя год после свадьбы Людовик начал открыто флиртовать с Генриеттой, или Мадам, как звали ее при дворе. Она обладала необычайным шармом и умом. Вокруг королевской невестки сложился круг молодых придворных, включавший в себя так называемую «цветочную клумбу», — фрейлины герцогини считались самыми красивыми девушками Франции.Но герцог Орлеанский не относился к изменам жены с тем же спокойствием, что и к своим собственным похождениям. Он счел необходимым пожаловаться Анне Австрийской и Марии-Терезии на влюбленную пару. Анна, чтобы избежать скандала, решила привлечь внимание сына к юной Луизе да Лавальер, прослывшей самой нежной, чувствительной и скромной из фрейлин Генриетты. Анна надеялась, что безыскусная прелесть голубоглазой красавицы, ее невинность и отсутствие присущего придворным красавицам охотничьего инстинкта не смогут не очаровать ее сына.Тайный роман с непритязательной Луизой гораздо лучше опасной своими последствиями связи с Генриеттой. Анна, как и Мария-Терезия, воспитанная при пуританском испанском дворе, вообще чувствовала себя крайне неуютно в разгоряченной атмосфере Фонтенбло, где царил культ любви, сочетавшийся с культом короля, — не было более тонкого способа польстить Людовику, как отметить его галантные манеры прирожденного любовника. Любовь и долг оказались здесь несопоставимыми понятиями.
Луиза да Лавальер«Сюжет», предложенный Анной, понравился и Генриетте, и Людовику. Он начал ухаживать за Луизой, сначала с преувеличенной галантностью, на глазах у всего общества. Девушка, стеснявшаяся своего неумения поддержать остроумную беседу и своей хромоты (ее левая нога была от рождения чуть короче), краснела и трепетала под страстными взглядами короля.И хотя у Луизы было немало поклонников среди офицеров королевской гвардии и придворных, искренне влюбленных в хорошенькую скромницу, она не смогла устоять перед королем.
Любовница при Луне
Эта игра настолько увлекла Людовика, что он попал под воздействие не только чар юной фрейлины, но и испытываемого ею чувства вины. Луиза одновременно мечтала о минутах, когда Людовик вновь навестит ее, и в то же время тратила их на слезы и жалобы по поводу своего грехопадения.Генриетта, узнав, что Луиза больше не является ширмой для ее романа с королем, тоже устраивала ему сцены. Людовик не приближался к Луизе днем в ее присутствии, но во время вечерних променадов непременно выскальзывал из кареты, чтобы увидеться с новой возлюбленной под покровом ночи. С тех пор эта схема — две любовницы, одна из которых прикрывает другую в глазах королевы, — всегда будет успешно служить Людовику.Луиза не стремилась выставлять напоказ то, что казалось ей страшным грехом и оправдывалось лишь истинной любовью. Королева еще долго подозревала Мадам, прежде чем поняла, кто на этот раз крадет внимание ее мужа. «Эта молоденькая девушка с бриллиантовыми сережками, — говорила она со своим резким испанским акцентом, от которого его так коробило. — Вот в кого он теперь влюблен».Печальная ирония судьбы — Мария-Терезия сильнее всех ненавидела именно бедняжку Луизу, хотя та была самой безобидной из всех любовниц короля. Может, просто потому, что Луиза стала первой официальной фавориткой? Или потому, что Мария не испытывала перед ней страха?Король, обычно приходивший к жене на рассвете, прерывал ее жалобы — она не имеет права спрашивать, почему он задержался и который теперь час, раз он уже здесь. Людовик хотел продемонстрировать всему двору, что обладает правом французского короля иметь официальную фаворитку. Он больше не марионетка, а монарх, который не допустит непризнания своих прав и желаний.
Людовик испытывал свою власть на прочность, начинал свой протест против авторитарной матери и ее пуританской морали: «Я не могу больше сопротивляться всей мощи своих желаний и не хочу это делать».14 мая 1664 года весь двор знал, что именно Луизе посвятил король недельные торжества в Версале по случаю открытия нового дворца, ставшего его любимой резиденцией. И что именно она сегодня — самая влиятельная женщина в Европе. Хотя официально роскошные гала-представления были даны в честь Анны Австрийской.В течение недели каждый вечер — новый балет, потом — бал, после — банкет. 600 роскошно одетых придворных собрались на завершающее представление. В воздухе витали ароматы розовой воды и жасмина, в небе сверкали фейерверки, вычерчивающие арабески из вензелей в честь Людовика и его матери (а также Луизы де Лавальер — ведь инициалы Людовика и Луизы совпадают). Мольер специально к торжествам получил разрешение поставить пьесу «Тартюф».К счастью, королева не понимала смысла рискованных шуток придворного драматурга, так и не овладев в достаточной мере французским языком. Официанты в ливреях садовников сервировали огромные корзины с фруктами и мороженым, нимфы и морские чудовища выплывали из озера и читали стихи, тигры, львы и слоны бродили между хрупкими павильонами, задрапированными в разноцветные шелковые ткани, оркестр без устали наигрывал новые мелодии придворного композитора Люлли.Была ли Луиза счастлива на таком празднике? Только отчасти — когда вспоминала, как король шептал ей накануне, прежде чем отправиться к королеве, что все это он посвящает ей. Луизу всегда утешали ласковые признания возлюбленного, но стыд мешал наслаждаться великолепием и возможностями, которые предоставлял ей статус. Их роман часто описывают как идиллически-пасторальный.Действительно, Луиза мало что могла предложить, кроме своей буколической красоты и скромности, разве что любовь к деревенским развлечениям — она хорошо стреляла и отлично сидела в седле. Король обожал охоту, и говорят, что даже в возрасте 66 лет он убивал 32 фазанов 34 выстрелами. Именно рядом с ней он и открыл для себя прелесть ничем не примечательных угодий своего отца в Версале, где любил устраивать маленькие вечеринки в охотничьем домике.Но Луиза все равно оставалась любовницей при луне, женщиной, годной лишь для тайных встреч в чужих дворцовых спальнях. Особенно унизительно — их двери всегда оставались открытыми, но никто не осмеливался в них заглянуть, будучи прекрасно осведомлен о происходящем. Король позволял ей страдать и сам терпел это как раз потому, что она была типичной мученицей и жертвой по своей натуре, а следовательно, вина казалась ему не столь уж большой.


Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. Ты другой человек. Ты лучше.

Сообщение отредактировал: Melodia - Ср, 03.08.2016, 21:01
Melodia
Сообщение #151 | Ср, 03.08.2016, 21:04
Группа: Летописец
Сообщений: 2658

Луиза да Лавальер

Лишь в начале 1663 года — ко времени рождения их первого ребенка — Луиза получила собственные апартаменты — маленький павильон рядом с садами Пале-Рояль и комнаты в новом крыле старого замка Сен-Жермен. До этого она по-прежнему жила в апартаментах Мадам, своей бывшей патронессы.Луиза родила королю четверых детей — двое из которых умерли в младенчестве. Но ее первые роды проходили в апартаментах Мадам. Шла месса, и стоны могли услышать те, кто проходил мимо ее комнаты, поэтому Луиза молча терпела боль. Лишь умоляла хирурга-акушера: «Постарайтесь, чтобы все закончилось до окончания мессы. Иначе Мадам убьет меня».Родившегося младенца немедленно после рождения хирург спрятал в складках своего черного плаща и унес из дворца по приказу Кольбера, самого влиятельного министра в кабинете Людовика, не гнушавшегося обязанностью избавлять короля от присутствия при дворе незаконных отпрысков.Мадам и месье Кольбер официально усыновили всех детей Луизы. Сразу же после родов фаворитка обязана была присутствовать на вечернем банкете — при полном параде, затянутая в корсет и с улыбкой на бледном, измученном лице. Королева, подозрительно оглядев ее, с притворным участием справилась, почему та плохо выглядит. Луиза ответила, что «аромат тубероз вызвал у нее сильнейшую головную боль».
Отыгранная карта
В 1662 году Луиза впервые после серьезной ссоры с королем попыталась уйти в монастырь. Она проявила неслыханное упрямство, наотрез отказавшись прекратить общение со своей приятельницей, служившей посредницей между бывшей любовницей короля Генриеттой и ее новым избранником, графом де Гишем.Король был разгневан, а двор окончательно укрепился во мнении — Луиза беспросветно глупа, не заслуживает милости, ей оказанной, а следовательно, ее можно подвергать жестоким насмешкам и подыскивать ей замену.Луизе же и в голову не приходило, что стоит как-то иначе решить свою судьбу, например попытаться выйти замуж. Грешница не может себе позволить и думать о подобной участи. Но и пасторальный образ Луизы все еще вызывал желание Людовика. Обнаружив фаворитку горько рыдающей и дрожащей от холода на каменном полу аббатства, он уговорил ее вернуться.Это маленькое приключение тогда лишь добавило огня в их любовную страсть. Но постепенно жертвенное поведение Луизы, ее непопулярность при дворе стали действовать на нервы королю, переполненному энергией и жаждой наслаждений.

Обычно фаворитки становятся врагами или союзниками тех, кто добивается с их помощью королевских милостей. Луиза же лишь нарочито выставляла напоказ свои грехи и страдания. Смешно — страдать оттого, что получила место в королевской постели! Да разве не все женщины при дворе чуть ли не с рождения мечтают в ней оказаться? Своим же неумением оживить праздник и блистать она к тому же мешала остальным в полной мере наслаждаться жизнью и принятыми при дворе правилами любовной игры.После смерти Анны Австрийской в 1666 году у Луизы еще был шанс. Теперь король мог открыто представлять ее в качестве официальной фаворитки. Недаром он появился с ней на мессе на следующий день после того, как тело матери унесли из церкви.Мимолетные интрижки случались, но Людовик неизменно возвращался к своей пастушке. Он отправил графа де Бусси в Бастилию за сатирические стихи, которые тот осмелился о ней написать. Но Луиза не сумела использовать открывшиеся перед ней новые возможности. Публичность угнетала ее еще сильнее, чем положение «тайной» фаворитки. И та «тайна», которая с самого начала окружала их отношения, пусть и шитая белыми нитками, придавала этим отношениям особую пикантность, которой больше не существовало и в помине.И в новой роли Луиза демонстрировала свою полную непригодность в роли официальной фаворитки короля. Поэтому она, отчаянно нуждаясь в подруге, и выбрала Атенаис де Монтеспан, фрейлину королевы, остроумную, блестящую, амбициозную и безгранично соблазнительную, своей наперсницей.Атенаис не составляло труда играть роль подруги, ведь по сравнению с ней Луиза была не слишком умна, доверчива и жаловалась вовсе не на то, на что следовало королевской фаворитке.Почему богатство, почести, лесть, интриги так пугают эту глупышку? Но в ответ на рассуждения циничной Атенаис, что чувство долга для женщины — это химера, придуманная двуличными моралистами, Луиза бормотала о вечной и непременно трагической любви, верности и сердечных муках, сожалела, что не только запятнала свою душу страшным грехом, но и позволила согрешить Людовику.Она все чаще, словно лишившись зрения и слуха, не желая замечать очевидные намерения Монтеспан, приглашала ее — особенно во время своих беременностей — в свой маленький павильон, чтобы та помогала ей развлечь короля. Луиза обожала подругу и искренне верила в ее преданность. Позже Атенаис удастся убедить и Марию-Терезию в своем добродетельном нраве.Но случилось неизбежное — любопытство Людовика и откровенные чары Монтеспан не смогли не вскружить ему голову. В 1666 году Луиза получила от короля титул герцогини Вожур вместе с богатейшими землями в долине Луары, а ее 8-месячная дочь Мария-Анна была признана законнорожденной.
Объявление для публики было составлено с безукоризненной элегантностью: «Несмотря на скромность Луизы де Лавальер и ее нежелание, вопреки нашим намерениям, принимать надлежащие ее рангу привилегии, мы более не можем откладывать публичное выражение нашего отношения и признания ее несомненных заслуг, а также желание проявить заботу о нашей дочери».Означать это могло только одно: Луиза — отыгранная карта. Право иметь свой герб на дверцах кареты, носить шлейф в полтора туаза длиннее и сидеть на специальном табурете в присутствии королевы не могли компенсировать страшную мысль, что король больше не любит ее, а, следовательно, ее грех уже ничем нельзя оправдать.Предчувствия оказались ненапрасными — в тот час, когда Людовик отправлялся в поход на войну с Фландрией в компании с королевой и ее придворными (в том числе маркизой де Монтеспан), Луиза, вновь беременная, получила приказ отправиться в свой павильон. Не выдержав мучительной неизвестности, Луиза решила отправиться к Людовику — поздравить его с одержанными победами. Ее не остановил приказ королевы, отданный офицерам: чтобы никто прежде нее не смог приветствовать ее супруга.Луиза впервые в жизни совершила решительный поступок — посмела ослушаться и короля, и его законной жены. На привале, где они встретились, Мария-Терезия приказала исключить ее из списка обедающих. Даже метрдотель и официанты испытывали чувство жалости по отношению к Луизе. Монтеспан всячески поощряла злобу королевы — разве не заслужила сама Луиза такую вполне естественную для любящей супруги и королевы реакцию?Позже в «Размышлениях о Божьей Милости», написанных в монастыре, Лавальер признается, что в тот момент разум отказал ей, и она рвалась вперед лишь потому, что «ее любовь, словно дикие лошади, потерявшие над собой контроль, тащила ее к Людовику».

Она прибыла раньше королевы на 5 минут. Король встретил ее холодной репликой: «Как, мадам, удалось вам прибыть раньше королевы?» Но он не стал унижать ее публично. На следующий день беременная Луиза присутствовала на походной мессе, и всем пришлось потесниться, чтобы дать ей место в экипаже королевы. Но ледяная вежливость Людовика не оставляла сомнений в ее участи. Впрочем, Людовику и Атенаис было выгодно подобное положение дел. Луиза снова стала ширмой.

У дам

Три королевы и король — так называли эту скандальную историю в народе, когда Людовик сажал Марию и двух фавориток в одну карету с открытыми окнами. Когда королева наконец поняла, что произошло, то произнесла знаменитую фразу о Монтеспан: «Эта проходимка уж точно когда-нибудь убьет меня».При дворе пребывание двух любовниц под одной крышей в соседних покоях называлось «У дам». Возвращаясь с охоты, король мог сначала зайти к Луизе, переодеться, а потом перейти в соседние апартаменты, где его ждала Атенаис, которая проявляла все меньше деликатности в своем поведении. Она, не стесняясь, обращалась с Луизой, как со служанкой.В 1669 году Людовик поручил придворному архитектору соорудить четыре грота — по два для Луизы и Атенаис. Гроты Луизы декорировали фреской с изображением страдающей Калипсо, покинутой Улиссом. Идея, разумеется, принадлежала Монтеспан.Луиза не подозревала, что непобедимая и великолепная бывшая подруга в свое время наступит на собственные грабли — ее подруга мадам Скаррон, которую она назначит гувернанткой своих детей, не только вытеснит Атенаис из жизни короля, но и вступит с ним после смерти Марии-Терезии в тайный морганатический брак…В 1671 году на рассвете во время костюмированного бала-маскарада, переодевшись в простое платье, Луиза выскользнула из Версальского дворца и убежала в аббатство Сен-Мари де Шейо. Она совершила эту вторую по счету «попытку шантажировать короля» — как прокомментировали бегство придворные, и прежде всего Монтеспан, — вскоре после подозрительной смерти Мадам и собственной болезни.Перед смертью Генриетта уверяла, что ее отравили, просила врачей дать ей противоядие. (Хотя процесс по делу о ядах начнется во Франции лишь в 1680 году. Уже в 1668-м в ходе допроса двое арестованных, аббат Лесаж и его подручный Мариетт, впервые упомянули имя маркизы де Монтеспан, сказав, что та покупала у них приворотные снадобья и яд.) Тогда Атенаис удалось убедить короля в смехотворности подобных обвинений, дело не было предано огласке.Но Луиза была смертельно напугана — незадолго до смерти Генриетты она сама сильно болела и три дня провела без сознания. Очнувшись, Луиза увидела у своей постели врачей и священников, вновь закрыла глаза и, дрожа, стала, как преступница, ждать прихода «палача». Тогда она была уверена — болезнь послана ей за грехи. Теперь же Лавальер испытывала животный страх быть отравленной. К счастью, впоследствии до бывшей фаворитки, находящейся за стенами монастыря кармелиток, будут доходить лишь отголоски тех ужасов, о которых говорил весь Париж.Пока же Луиза, жаждущая защитить себя монастырскими стенами, загнанная в угол и смертельно напуганная, оставила королю письмо, где писала, что просит только об одном — дать ей возможность раскаяться, оставить его, двор, детей, все свое состояние, чтобы посвятить остаток жизни молитвам.Король, еще не читая письма, выразил сожаление, получив сообщение о побеге по дороге в Версаль. Но потом все-таки отправил к ней гонца — птичка, ускользнувшая из золотой клетки, нет, такая ситуация не вязалась с его представлениями о собственном величии и доброте. Тем более, что еще не настало подходящее время — Атенаис не получила долгожданного решения суда «о раздельном проживании со своим супругом», и маркиз де Монтеспан мог в любой момент предъявить претензии на рожденных ею от короля детей.Королевскому посланнику Луиза повторила все то, что написала в письме, и отказалась вернуться: «Посвятив свою юность королю, теперь я хочу посвятить себя Богу». Людовик был глубоко тронут, забыл о раздражении и холодном расчете, вновь почувствовал себя романтическим героем и велел верному Кольберу вернуть ее. Если понадобится, то силой.В сердце бедной Луизы, на этот раз и не смевшей ожидать такой реакции, вновь затеплилась надежда — может быть, ее страдания и молитвы были не напрасны? Что, если король раскаялся не только в своих грехах, но и вновь полюбит ее, Луизу, готовую молиться за них обоих во имя любви и спасения?Атенаис в день ее возвращения тоже плакала — от злости, хотя и крепко прижимала соперницу к своей груди.

Молчание грешницы
Вскоре иллюзии рассеялись. Атенаис уверенно правила бал при дворе, король был по-прежнему страстно влюблен в нее. Близился к завершению процесс о «разделе стола и имущества» с маркизом де Монтеспаном. Пастух больше не вернется к своей пастушке.Луиза нашла единственного человека при дворе, готового ей помочь. Это был придворный аббат Буссе. Именно он рекомендовал ей найти убежище в монастыре кармелиток со строгим уставом, обычно не принимавшем в свои стены дам с запятнанной репутацией.Однажды он взял Лавальер с собой в аббатство, и она с трудом скрыла ужас, который вызвали в ее душе суровые лица монахинь, узкие кельи, где едва помещалась жесткая деревянная кровать, по форме напоминающая гроб. Что ж, это как раз то место, которое заслужила грешница.Аббату Буссе удалось убедить настоятельницу принять раскаявшуюся грешницу. Оставалось только получить разрешение короля. На этот раз Людовик не стал возражать — лишь посоветовал Луизе найти убежище, где ей не придется раскаиваться в грехах в столь суровых условиях, как у кармелиток.Отсутствие намерений Людовика на этот раз реагировать на эмоциональный «шантаж» поставило последнюю точку в решении Луизы. Пройдет несколько лет, и тот же аббат Буссе — король так и не осмелится на это — произнесет приговор Атенаис: будет лучше, если она покинет двор навсегда. Та, как известно, не решится запереть себя в монастырских стенах, а займется благотворительностью, пытаясь искупить грехи и одновременно оставить о себе дополнительную славу…Луиза простилась с детьми, 8-летней мадемуазель де Блуа и 6-летним графом де Вермандуа, оставив им некоторые драгоценности в качестве фонда на содержание. Ее дочь в 13 лет выйдет замуж за принца Конти. В 19 лет овдовеет и, несмотря на покровительство короля, так и не сделает себе блестящей карьеры при дворе — унаследованная от матери красота сочеталась в ней с довольно меланхоличным нравом.Зато сын Луизы, юный Луи де Бурбон, граф Вермандуа, был замешан в весьма неприятном скандале, связанном с содомией. К сожалению, король не пожелал как следует разобраться в истории, случившейся с сыном. Отправленный в дальний гарнизон, он погиб шестнадцатилетним в 1683 году.«Я сделала в своей жизни все, что противоречило моей воле, и теперь желаю полностью подчиниться вам раз и навсегда», — объявила Луиза настоятельнице монастыря кармелиток, где впоследствии она провела 36 лет. Монахиня умерла в 1710 году, и после ее смерти в память о ней в монастыре сохранили большую прядь ее густых белокурых, слегка подернутых серебряными нитями волос, оставшихся после ее пострига.
Мария Обельченко


Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. Ты другой человек. Ты лучше.

Сообщение отредактировал: Melodia - Ср, 03.08.2016, 21:05
Melodia
Сообщение #152 | Пт, 05.08.2016, 15:13
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Антуан де Сент-Экзюпери

Письма Натали Палей



ПИСЬМА

I

Я верю в архангела Гавриила. Но, видишь ли, он явился… в другом обличье.
Я точно знаю: меня только что взяли за руку. Впервые за много лет я закрыл глаза. Ощутил покой в сердце. Мне больше не нужно искать дорогу.
Я всегда закрываю глаза, когда счастлив. Так закрываются двери житниц. Переполненных житниц. Ты во мне — благодатный хлеб.

Да, я сделаю тебе больно. Да, ты сделаешь больно мне. Да, мы будем мучиться. Но таков удел человеческий. Встретить весну — значит принять и зиму. Открыться другому — значит потом страдать в одиночестве. (Как нелепы телефонные звонки, телеграммы, возвращения на скоростных самолетах, люди разучились жить ощущением присутствия.) В XIII веке моряк-бретонец ни на миг не разлучался с невестой, что осталась ждать в далекой Бретани. 

Она просто была рядом с ним. В час отплытия к мысу Горн он уже торопился к ней. И я, не боясь нажить непоправимое горе, предаюсь радости.
Благословенна грядущая зима. Я не прошу избавить меня от боли. Я прошу избавить меня от сна, который сковал во мне любовь. Не хочу больше ровных дней, не ведающих о временах года, не хочу бессмысленного вращения Земли, которое не ведет ни к кому, ни от кого не уводит. Сделай так, чтобы я любил. Станьте мне необходимой, как свет.

Я знаю, как много существует для меня ограничений, знаю, как часто погружаюсь в небытие, тоскую. Знаю, сколько у меня обязательств, преград, противоречий. Само несовершенство. Но это лишь материал. Ничего, что сейчас все в разладе. Будьте светом, взрастите дерево. Любимая моя, так давно я не произносил этого слова. Оно сладко мне, как новогодний подарок. Знаешь, вчера вечером я почувствовал себя рабочим из черного от копоти предместья, который вдруг увидел перед собой луг и ручей с белыми камешками.
Я тут же зажмурил глаза, чтобы сберечь чудесное виденье.
Свежий мой ручеек с белыми камешками, поющая вода, моя любимая…
Антуан
II

Вчера я послал тебе письмо и вдруг испугался. Ты не позвонила. Я подумал, тебе не понравилось.

Не знаю, право, что тебе почудилось, но поверь, в нем только нежность.
Прими от меня подарок: обещаю тебе никогда не лгать. Разумеется, о чем-то я умолчу. Мои воспоминания принадлежат не мне одному. Гнусно, если признания становятся предательством. Но тебе я не солгу, даже при всей многозначительности умолчаний. На душе у меня светло и ясно. Я не омрачу этот свет политикой. Никогда.

Сразу скажу тебе правду: у меня было много любовных историй, если только можно назвать их любовными. Но я никогда не предавал значимых слов. Никогда не говорил просто так: «люблю», «любимая», лишь бы увлечь или удержать. Никогда не смешивал любовь и наслаждение. Я даже бывал жесток, отказывая в значимых словах. Они срывались с губ три раза в жизни. Если меня переполняла нежность, я говорил: «я полон нежности», но не говорил «люблю».

Я сказал тебе «любимая», потому что это правда. Не сомневаюсь, что больше никогда и никому не скажу этого. Озарения сердца редки. Я встретил любовь, может быть, последнюю.

В моей жизни это ничего не меняет. Но это правда.
Скажу тебе еще вот что. Я довольно скрытен и не рассказываю о тех давних обязательствах, с которыми невозможно покончить. Если ты впоследствии узнаешь о них, не подумай, будто они возникли после нашей встречи. Я глубоко чту ожившее сердце. Я страшно неловок, я запутался, но любовь я не предаю.
Это письмо покажется вам, возможно, еще нелепее предыдущего. Нелепее и бессмысленнее. Но я нащупываю язык, слова которого говорили бы о сути. Я не лукавлю с весной и чудесами.

Происходящее для меня необычайно странно. Самое лучшее, что вы можете теперь сделать, — это положить мне на лоб руку доброй самаритянки.
Я издерган, несчастен: исцелите меня.
Слеп: помогите прозреть.
Иссох: сделайте щедрым в любви.
Не делай мне слишком больно без особой надобности и спаси меня от возможности причинить боль тебе.
Пребывай всегда в мире.
Антуан
III

Милая, я лежу, болею и несказанно этому рад. Я словно бы окунулся в детство и за себя не отвечаю. На животе у меня пузырь со льдом, в животе белладонна, и я наслаждаюсь передышкой от надсады писательства. Нелегко ждать каждую секунду спазма — строчка, еще строчка, еще… Оба процесса необычайно схожи между собой. Сейчас я не работаю. Краду отдых, пока незаслуженный, незаконно обеспеченный мне белладонной. Но мне так не хватает жалоб и утешений. Окажись ты со мной, я бы поплакал — конечно, притворно, ведь я был бы так рад тебе! А ты приняла бы мои слезы всерьез, но не слишком, потрепала бы меня за ухо, положила руку на лоб, улыбнулась. Ты приласкала бы меня с радостью и на меня не досадовала бы. Так ведь?

А мне так хочется любить вас. Сейчас я совершенно спокоен, необыкновенно мил и лежу на подушке совершенно ручной — но недавно, мечтая о тебе, страшно злился на заточение. Бессонные ночи долги. А когда ты один, не гаснет и желание. Вот и воображаешь, воображаешь, а что — я тебе никогда не скажу. Я в плену твоего естества, и ты щедра ко мне. Я умираю от жажды. Но опять начались боли, и этим вечером я совершенно безгрешен, я сама нежность. А как хорошо было бы чувствовать твою руку у себя на лбу. Удивительно хорошо, любовь моя.

У меня приступ холецистита. И не первый. Желчный пузырь у меня износился от недостатка воды в Ливийской пустыне. Но до сегодняшнего дня мне удавалось уберечь от хирургов эту семейную реликвию. Надеюсь уберечь и на этот раз и встать с постели самое позднее завтра. (И, разумеется, уехать, если дадут визу. Тут уж меня не удержать! Ни за что!) Мне даже кажется — признаюсь тебе на ушко, — что сегодня вечером я не так уж интересен. Хотя, может быть, мне удастся избавиться, например, от пузыря со льдом. Но думаю, будет лучше, если ты меня еще немного пожалеешь, а я еще немного пожалуюсь. 

Так будет гораздо симпатичнее. Мелкие неприятности мне отраднее, чем большие, которые меня поджидают. Конфликты, хлопоты. Я имею полное право ненадолго сбежать от забот взрослой жизни. Имею право на небезутешное горе и твое утешение.
Любовь моя, поверьте, что на самом деле я попрошу у вас совсем не утешения, а сердечного покоя, без которого не могу ни жить, ни творить. И еще света, молочного и медового, которым вся вы светитесь: расстегнешь ваше платье — и сразу рассвет. Рассвет, моя радость, моя любовь, мне необходимо насытиться вами.

Знаешь… желание, оно не уснуло. Кроткий малыш на подушке — картинка весьма обманчивая. Мои помыслы не так уж невинны. Стоит тебе положить руку мне на лоб, как я схвачу ее, и ты попалась. Будь настороже — я хитер и коварен. Лежу с закрытыми глазами, чтобы придать тебе смелости, но на самом деле я их только прикрыл и сквозь ресницы наблюдаю за тобой… Если ты подойдешь к постели слишком близко, я обхвачу тебя обеими руками, словно дерево, и не упущу сладких плодов.
Мне так нужна ложбинка у твоего плеча, я прижмусь к ней щекой. Нужна твоя грудь, чтобы вить любовь.

* * *
Любимая, не могу больше мечтать. Поговорим о другом. Я обещал, что буду говорить тебе все. В прошлый раз я дал тебе понять, что кое-чего опасаюсь, оно и случилось помимо моей воли. Я же говорил, что у меня непростая жизнь. Случилось путешествие длиною в сутки. Разумеется, я не могу сказать с кем, но могу сказать: случилось. С одной стороны, было очень тепло, а с моей — горько и уныло. Грустная комедия. Милая, это случилось не по моей вине. Как уйти, не сделав слишком больно? Я уже многое упорядочил в своей вольной жизни. Хочу быть хранимым и связанным одной тобой. Оставалась последняя неурядица, я считал, что повел себя очень умно, но ко мне прилетели на помощь, приняв молчание за отчаяние.

Да творит ваша рука чудеса. Положите ее мне на сердце и умиротворите его. На лоб, и дайте немного мудрости. На тело, и пусть оно принадлежит вам.
Антуан

Посылаю вам несколько страничек — письмо, которое писал в тот день между двумя телефонными звонками, первый известил, что все потеряно, второй — что сообщение о катастрофе было ошибкой.

Любовь моя, пришла отвратительная телеграмма от секретаря канадского посольства, меня примут только в среду. Готов повеситься. Не могу больше без тебя. Я в отчаянии, полном, безысходном. Любовь моя, моя любимая, я обрел благодаря тебе покой. Обрел в тебе кров. Обрел доверие, а теперь терзаю ожиданием. Причиняю боль, выматываю. Меня нет с тобой день за днем, я нарушаю все свои обещания, хоть и не по своей воле. Я заслуживаю, чтобы ты обо мне забыла. Заслуживаю, чтобы больше не ждала. Заслуживаю одиночества. А я, хоть и не могу пересечь без визы границу, люблю тебя с каждым днем сильнее.

С каждым днем становлюсь несчастнее. Разучился даже тебе писать.
Жестоко увидеть рай и тут же потерять.
Очень устал.
Антуан

V

Любовь моя, любимая, моя любовь, я в таком волнении, в таком отчаянии, что перепутал каблограммы. Я похож на пьяного, качаюсь из стороны в сторону, не понимаю зачем, почему. Я все-таки пошлю тебе каблограмму, которую собирался послать.
Я люблю тебя слишком сильно, сомнений нет. Страдаю всем существом. Я болен от ожидания. Ты мне нужна. Необходима. Как воздух. Как дневной свет. Умоляю вас, когда мы увидимся, обнимите меня. Убаюкайте. Успокойте. Помогите. Мне и так невыносимо, и стало еще невыносимее с тех пор, как со мной сыграли злую шутку, поманив покоем и счастьем, а потом лишив их.

Умоляю, любите меня, когда я вернусь.
Антуан



VI

Странно, никак не могу тебе дозвониться. А мне хотелось прочитать тебе все, что я наработал за последние месяцы.

И еще я хотел сказать тебе что-то, что сказать очень трудно. Некоторое время мы виделись очень редко. Думай обо мне, что хочешь, но не обвиняй в равнодушии. Это не так.
В Канаде мы ждем с минуты на минуту телеграммы-освободительницы, ждем вдвоем, моя жена, с которой внезапно меня свел случай, и я. Вышло так, что в мое отсутствие она распечатала твою телеграмму, подписанную полным именем. Я не сразу узнал об этом.
А когда узнал, почувствовал себя виноватым. Не по отношению к ней (мы давно живем врозь). Я виноват перед тобой. Невыносимо, если вдруг из-за меня поползут компрометирующие слухи. Я едва ли уговорю ее молчать, тем более при таких обстоятельствах.

Я клялся всем, чем только можно, старался затемнить смысл телеграммы. Настаивал: «мы давным-давно не виделись», ссылался на алиби (сцены ревности я всегда выносил с трудом). Все это отвратительно, мне тяжело писать тебе об этом, дрязги калечат любовь. Глупая, пошлая, дурацкая случайность.

Вот я и объяснил тебе причину своей необъяснимой сдержанности. Я ждал передышки.
Сто раз собирался сказать тебе об этом. И не решался. Мне было невыносимо стыдно. Неужели я не смогу защитить тебя?

Я сказал тебе все. Я хотел все сказать. Мне показалось, что ты замолчала намеренно, и поэтому я никак не могу тебе дозвониться. Хотя вполне возможно, мне просто не везет. Наверное, больше не буду и пытаться. Я никогда не был навязчивым. Уважаю даже то, чего не понимаю. Ну вот, я все написал. Должен был написать.
Нелепая планета, нелепые проблемы, нелепый язык. Может быть, есть где-нибудь звезда, где живут просто.

Целую тебя с такой тоской.
Антуан



VII

Я в дурацком положении. Написал тебе несколько слов, уловив что-то неощутимое, невесомое, как воздух. Вполне возможно, нежданное ощущение обмануло меня. Зато письмо могло внушить тебе мысль, что писать мне домой не стоит. А я, ничего не получив, снова пишу тебе. Я так остро чувствовал твою любовь вопреки всей нескладице жизни, что не могу из-за недоразумения — если оно было — принять твое молчание.

Прошлое письмо не отличалось ясностью и в другом отношении. Речь не шла о необходимости опасаться «моего дома». В «моем доме» вот уже четыре года мы живем каждый своей жизнью. Однако случилось так, что короткое путешествие друзей обернулось в силу нелепых обстоятельств свадебным путешествием длиной в сорок дней и накалило атмосферу до крайности.

После злосчастного происшествия с телеграммой — а оно не было даже следствием нескромности — я страшно мучился и без конца повторял (не из-за себя, я ни перед кем не отчитываюсь, из-за тебя), что это сущий пустяк, мы сто лет знакомы, я отказался от твоей помощи, когда лежал в больнице, мы редко видимся, отношения у нас чисто дружеские. Я говорил небрежно, ни на чем не настаивал, не требовал молчания, опасаясь дать повод к лишним разговорам. Да и не вправе был чего-то требовать. Делал, что мог.

Я не хотел, чтобы нечаянная встреча, сопоставление случайных фактов или еще что-то в этом роде вновь разожгли костер, который, надеюсь, сумел погасить. У меня печальный опыт: на протяжении жизни мои сугубо личные проблемы не раз становились достоянием широкой публики, а теперь я оказался в ужаснейшем положении по отношению к тебе.

Я никогда-никогда-никогда никому ничего не рассказывал, ни разу в жизни не обмолвился словом ни о ком, а сейчас могу стать причиной слухов, которые принесли бы большие неприятности человеку не только мне не безразличному (я страдал бы и в этом случае), а той, кого люблю глубоко, всем сердцем.

Я решил больше никогда не видеться с тобой, мне показалось, я нашел самое правильное решение, вот только не знаю, как быть с собой и с тобой. Я не хотел ничего говорить. Не хотел, чтобы жалкие уловки подтачивали нежность. «Правильное решение», горькое, мучительное, возникло как компромисс. Разворачивались другие трагические события, усугубилась сложность моей общественной позиции. Настал день, когда я не смог дышать. 

Я сказал себе: если не хочешь сойти с ума или повеситься, если исчезло преображающее вдохновение, укорени в себе порядок. Пришлось начать с собственного дома. Выбрать насущные обязанности, первостепенный долг. Когда самые простые проблемы будут разрешены, я яснее увижу более сложные. Я долго раздумывал о новом браке. Долго и тяжело. И принял решение. (Правильное: я начал писать. Для меня — это главное.)
Теперь о нас с тобой. Если твое молчание — плод моего воображения, я просто дурак. И все-таки я рад, что ничего не утаил от тебя. Я должен был сделать это «признание». Я не открещиваюсь ни от чего, что исходит из «моего дома».

Если твое молчание не случайность, объясни его. Я не буду оспаривать твое решение, я чту права другого. Все права. Твои — в особенности. Твой ответ будет знаком уважения ко мне. Я не из тех недочеловеков, что, настаивая на своем, засыпают телеграммами и способны замучить до смерти телефонными звонками. Думаю, ты во мне не сомневаешься. Мы с тобой одной породы. Своих я узнаю издалека. Ты тоже всегда верна себе. Думаю, телефонная молчанка не для нас. Будем самими собой.

Я настаиваю на объяснении только потому, что для меня нестерпима мысль: ты обижена из-за недоразумения или ошибки. Мы живем в отвратительное время. Всюду грязь, она пятнает каждого. Не могу перенести, что она коснется моего, глубоко личного. Запачкает. Моя вселенная не от мира сего. Ничто извне не заставит меня изменить мнение о тебе. Если я не могу смириться с тем, что внешний мир искажает твой внутренний, то только потому, что полон глубокой нежности.

Потому что в моих глазах до тебя ничто не может дотянуться.

Мой друг всегда правее окружающего мира. Я наделил его правом быть независимым.
Я дома завтра, в понедельник. Позвони мне между одиннадцатью и тремя. Если ты согласна позавтракать со мной (потом можем не видеться, я не стану докучать тебе), позвони в одиннадцать и разбуди (звони подольше, этой ночью я работаю). Позже я, возможно, буду занят. Мы пойдем в спокойное кафе, любое, какое захочешь. Хочу прочитать тебе, что я написал. Мне это необходимо.

Если не позвонишь, я останусь со своим недоумением, но никогда больше не потревожу тебя (не подумай, что «я удаляюсь, преисполненный собственного достоинства», ты можешь увидеться со мной, когда захочешь, просто я больше не буду тебя тревожить). Причина недоумения проста: честное слово, я понимаю, что жить со мной невозможно (я себя знаю), но во всех остальных отношениях я не сделал ни единого движения, не сказал ни единого слова, за которое мог бы краснеть.
Держу свои обещания. Не унижаю того, чем дорожу.
Прощаюсь. Сказать больше нечего.
Антуан


Melodia
Сообщение #153 | Вс, 21.08.2016, 16:28
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Александра Завьялова жестоко расплатилась за свою любовь

Все началось с волшебной страстной ночи в гостинице и закончилось в аду....

"Бывают несчастливые судьбы. Моя - именно такая. Себя я совсем не реализовала. До сих пор снится, будто стою на площадке, а на меня направлены софиты. Жестоко я расплатилась за любовь!"- эти слова 79- летняя Александра Завьялава сказала незадолго до своей смерти.

     

Шпион, предательница и две недели счастья.

Все началось с волшебной страстной ночи в гостинице и закончилось в аду....Ей был 31 год, ему 50. Они встретились в небе.-Я летела на съемки в Одессу,- делилась Завьялова. -Болтало, и меня тошнило. Вдруг какой - то джентельмен, говорящий по английски, стал отпаивать меня Боржоми. Я подняла глаза и....Боже! Высокий, статный, красивый! Мечта! А на следующий день они столкнулись в гостинице.
- Иностранец удивился - рассказывала звезда. -Спросил:"Вы - полька?" - "Нет, русская." С этих слов начался роман. Две недели солнечного счастья!Его звали Отелло Черезолли. Крупный бизнесмен, владелец пароходной компании, бывший адмирал военно - морских сил США.- Он признался, что в Америке его ждет жена, -вздыхала Александра. - Говорил, супруга красива, но любит он меня. Мы сорались в Москву. Отелло через посольство хотел послать запрос на развод. Я планировала в нужных инстанциях согласовать замужество с гражданином капиталистической страны. Да только этим мечтам было не суждено сбыться. Утром в люкс к Черезолли ворвались кагэбешники и вытащили американца прямо из постели, где влюбленные наслаждались друг другом. - Меня увели в мой номер, -продолжала артистка. -Совали в лицо фотографии, где мы вместе. Кричали, что он- шпион, а я предательница родины. В 24 часас кагэбешники выслали любимого из СССР. Мы рыдали, когда нас разлучали. Отелло стал персоной нон грата, и увидеться нам больше не пришлось.Когда звезда вернулась домой, ее тут же вызвали на Ленфильм, к директору Киселеву. -Он тоже принялся выговаривать, что я связалась со шпионом, - жаловалась Завьялова. - А еще, мой телефон, раньше разрывавшийся от звонков, вдруг замолчал. Наступило забвение. Это был кошмар!Вдобавок актрису стали таскать на допросы. Пытались вменить статью 64 УК СССР " Измена родине", по которой могли и расстрелять. Однако доказательств не хватило.

"Куда ты пропала? Ушла в монастырь?"

 От навалившихся несчастий актриса ушла в глубокую депрессию. Тогда от сумасшетствия актрису спасли режиссеры Усков и Краснопольский.Они не побоялись пригласить опальную артистку на роль Пистемеи Морозовой в фильм "тени исчезают в полдень". Работа шла почти три года. И когда доснимали последние эпизоды в Москве, к Александре снова нагрянула любовь. И опять - к иностранцу!  

 

Югослава Мому Кошича Завьялова встретила тоже в гостинице . Он был так похож на Отелло!Красавица снова засобиралась замуж. Но тут уж воспротивился ....бывший муж Дмитрий - отказался дать разрешение на вывоз дочки за границу.- Куда я без ребенка?! - плакала Александра.
- Я вернусь, - обещал Мома. - Найду способ увезти вас к себе! И когда приеду, выложу путь к твоему дому розами! Но в Советский Союз Кошича больше не пустили.КГБ очередной выходки звезде не простил. Завьялову даже не пригласили на премьеру "Теней". А режиссеры опять "забыли", что есть такая актриса. Коллеги , встречая ее на Ленфильме, куда она ходила, тщетно надеясь получить работу, делали удивленные глаза:-Шурочка, куда ты пропала? Говорят, ушла в монастырь? Это првда? А еще болтаю, будто вышла замуж и эмигрировала!Деперессия усугублялась. Повсюду женщине стали мерещиться "жучки", "черные воронки" и " чекисты". Ночами актриса кричала от кошмаров. Понимая, что еще немного - и угодит в психушку, Завьялова решила родить. Надеялась, что заботы о ребенке заполнят образовавшуюся в сердце пустоту. И в 40 лет снова стала мамой, подарив свету сына Петю. От случайного ухажора из Тамбовской деревни. Но роды плохо повлияли на психику.
Провела в психбольницах года три.

-Как то в мою квартиру ворвались два санитара, -плакала Александра Семеновна. - Заломили руки, поволокли. Я кричала:"Детей пожалейте! Там же остались 13-летняя дочка и младенец" Но меня никто не слушал. И никто не заступился.Ее посадили в машину, вкололи что то в вену и уезли. Когда актриса пришла в себя, на ней была казенная рубаха. А на окне красовалась решетка.- В общей сложности я провела в психбольнице года три, - не скрывала Завьялова. - Меня то отпускали, то опять забирали месяцев на пять - шесть.И это была карательная психиатрия. Надо мной ставили опыты. Например, кололи снатворное, а потом не давали спать. Перед очередной выпиской меня заставили подписать себе приговор - инвалидность.В итоге женщина действительно сошла с ума. Стала затвоницей, неделями не выходила из дома. Сильно ругалась, когда на улице ее кто то узнавал. "Просветления" случались , но все реже. В одн из них - в 1992 м - Александра Семеновна даже снялась в эпизоде фильма "Белые одежды". А через два года легенде наконец присвоили звание "Заслуженная артистка России".

       Сергей Антонов, Расул Гамзатов, Кайсы Кулиев, Юлиан Семенов, Аркадий Райкин, Артур Чилингаров - они были от актрисы без ума.  



Михаил Ромм в борьбе за кандидатуру Зинки в фильме " Алешкина любовь" уперся :" - У Шуры изумительная пластика и загадочная красота, в которой сочитается и ангельское, и бесовское. А роли свои Завьялова не играет - она их проживает!"


Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. Ты другой человек. Ты лучше.

Сообщение отредактировал: Melodia - Вс, 21.08.2016, 16:30
Пиркс
Сообщение #154 | Вс, 21.08.2016, 17:45
Группа: Летописец
Сообщений: 3303
Я бы еще ее пригласил на место Натальи Варлей, ведьмы, где еще Куравлев играет
Melodia
Сообщение #155 | Сб, 24.09.2016, 23:21
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
«БЕССМЕРТНАЯ ВОЗЛЮБЛЕННАЯ» БЕТХОВЕНА



Одно из самых знаменитых в истории музыкальных произведений великого Бетховена, получившее название «Лунная соната», было посвящено юной Джульетте Гвиччарди. Девушка покорила сердце композитора и затем жестоко разбила его. Но именно Джульетте мы обязаны тем, что можем слушать столь глубоко проникающую в душу музыку одной из лучших сонат гениального композитора.



Людвиг ван Бетховен (1770–1827) родился в немецком городе Бонне. Годы детства можно назвать самыми тяжёлыми в жизни будущего композитора. Гордому и независимому мальчику было трудно пережить то, что его отец, грубый и деспотичный человек, заметив музыкальный талант сына, решил использовать его в корыстных целях. Заставляя маленького Людвига с утра до ночи сидеть за клавесином, он и не думал, что сыну так необходимо детство. В восемь лет Бетховен заработал свои первые деньги — он дал публичный концерт. Вместе с успехом к молодому музыканту пришли замкнутость и необщительность.
 В это же время в жизни будущего композитора появился Кристиан Готлиб Нефе, его мудрый и добрый наставник. Именно он привил мальчику чувство прекрасного, научил его понимать природу, искусство, разбираться в человеческой жизни. Нефе обучил Людвига древним языкам, философии, литературе, истории, этике. Впоследствии, будучи глубоко и широко мыслящим человеком, Бетховен стал приверженцем принципов свободы, гуманизма, равенства всех людей.

В 1787 году молодой Бетховен покинул Бонн и отправился в Вену. Прекрасная Вена — город театров и соборов, уличных оркестров и любовных серенад под окнами — покорила сердце юного гения. Но именно там молодого музыканта поразила глухота: сначала звуки казались ему приглушёнными, потом он по несколько раз переспрашивал нерасслышанные фразы, затем понял, что окончательно теряет слух. 
«Я влачу горькое существование, — писал Бетховен своему другу. — Я глух. При моём ремесле ничего не может быть ужаснее... О, если бы я избавился от этой болезни, я обнял бы весь мир».
Но ужас от прогрессирующей глухоты сменило счастье от встречи с юной аристократкой, итальянкой по происхождению Джульеттой Гвиччарди (1784–1856). Джульетта, дочь богатого и знатного графа Гвиччарди, приехала в Вену в 1800 году. Жизнелюбие и очарование юной девушки покорили 30-летнего композитора, и он сразу же признался друзьям, что влюбился пылко и страстно. Он был уверен, что и в сердце насмешливой кокетки зародились такие же нежные чувства. 

В письме своему другу Бетховен подчёркивал: «Эта чудесная девушка так сильно любима мною и любит меня, что я наблюдаю поразительную перемену в себе именно из-за неё... Мне стало отраднее жить, я чаще встречаюсь с людьми... Первые счастливые минуты в моей жизни за последние два года».
Людвиг даже помышлял о браке, несмотря на то, что девушка принадлежала к аристократическому роду. Но влюбленный композитор утешал себя тем, что будет концертировать, добьется независимости, и тогда брак станет возможным.

 
 
Через несколько месяцев после первой встречи Бетховен предложил Джульетте взять у него несколько бесплатных уроков игры на фортепиано. Та с радостью приняла это предложение, а взамен за столь щедрый подарок преподнесла своему учителю несколько вышитых ею рубашек. Бетховен был строгим учителем. Когда игра Джульетты ему не нравилась, раздосадованный, он швырял ноты на пол, демонстративно отворачивался от девушки, а та молча собирала тетради с пола. 

Увлечение, по-видимому, действительно было взаимным. Композитор импонировал Джульетте своим именем и даже своими странностями. К тому же, как вспоминали современники Бетховена, его личность неотразимо действовала на окружающих. Несмотря на то, что оспа обезобразила и без того некрасивое лицо Людвига, невыгодное впечатление от его наружности быстро исчезало благодаря прекрасным лучистым глазам и обаятельной улыбке. Исключительная искренность и подлинная доброта уравновешивали многие недостатки его неистового, страстного характера.
Через шесть месяцев, на пике чувств, Бетховен приступил к созданию новой сонаты, которую после его смерти назовут «Лунной». Она посвящена графине Гвиччарди и была начата в состоянии великой любви, восторга и надежды.

Но вскоре все изменилось... Появился соперник — молодой красавец граф Р. Галленберг, мнивший себя композитором. Происходя из обедневшей аристократической семьи, Галленберг решил сделать музыкальную карьеру, хотя и не обладал для этого достаточными данными. Пресса отмечала, что увертюры «некоего графа Галленберга» столь рабски подражают Моцарту и Керубини, что в каждом отдельном случае можно указать, откуда именно он брал тот или иной музыкальный оборот. Но легкомысленная красавица не на шутку увлеклась графом и его сочинениями, искренне поверив, что «талант» Галленберга не находит признания из-за интриг. По другим источникам, за графа ее поспешили выдать родные, узнавшие о ее отношениях с композитором...

Как бы то ни было, между Бетховеном и Джульеттой произошло охлаждение. А еще позднее композитор получил письмо. Оно заканчивалось жестокими словами: «Я ухожу от гения, который уже победил, к гению, который еще борется за признание. Я хочу быть его ангелом-хранителем».

Бетховен, разгневанный, попросил юную графиню больше не приходить к нему. «Я презрел её, — вспоминал много позже Бетховен. — Ведь если бы я захотел отдать этой любви мою жизнь, что же осталось бы для благородного, для высшего?»В 1803 году Джульетта Гвиччарди вышла замуж за Галленберга и уехала в Италию.
В душевном смятении в октябре 1802 года Бетховен покинул Вену и уехал в Гейлигенштадт, где написал знаменитое «Гейлигенштадтское завещание»: 

«О вы, люди думающие, будто бы я злобен, упрям, невоспитан, — как вы ко мне несправедливы; вам неведома тайная причина того, что вам кажется. Сердцем своим и разумом я с детства предрасположен к нежному чувству доброты, я всегда был готов к свершению великих дел. Но подумайте только, что вот уже шесть лет я нахожусь в злосчастном состоянии... Я совершенно глух...»
Но Бетховен собрался с силами и решил начать новую жизнь и в почти абсолютной глухоте создал великие шедевры.

Прошло несколько лет, и Джульетта вернулась в Австрию и приехала на квартиру к Бетховену. Плача, она вспоминала о прекрасном времени, когда композитор был её учителем, рассказывала о нищете и трудностях её семьи, просила простить её и помочь деньгами. Бетховен казался равнодушным и безразличным. Но кто знает, что творилось в его истерзанном многочисленными разочарованиями сердце. В конце жизни композитор напишет: «Я был очень любим ею и более, чем когда-либо, был её мужем...»

Когда Джульетта Гвиччарди, будучи ещё ученицей маэстро, однажды заметила, что у Бетховена не так повязан шёлковый бант, перевязала его и поцеловала при этом в лоб, композитор не снимал этот бант и не переодевался несколько недель, пока друзья не намекнули на не совсем свежий вид его костюма.

Осенью 1826 года Бетховен заболел. Изнурительное лечение, три сложнейшие операции не смогли поставить композитора на ноги. Всю зиму он, не вставая с постели, абсолютно глухой, мучился оттого, что... не мог продолжать работать. 26 марта 1827 года великий гений музыки Людвиг ван Бетховен скончался.

После его смерти в ящике письменного стола нашли письмо «К бессмертной возлюбленной» (так Бетховен озаглавил письмо сам): «Мой ангел, моё всё, моё я... Отчего глубокая печаль там, где господствует необходимость? Разве наша любовь может устоять только ценою жертв путём отказа от полноты, разве ты не можешь переменить положение, при котором ты не всецело моя и я не всецело твой? Что за жизнь! Без тебя! Так близко! Так далеко! Какая тоска и слёзы по тебе — тебе — тебе, моя жизнь, моё всё...».



Многие потом будут спорить о том, кому именно адресовано послание. Но маленький факт указывает именно на Джульетту Гвиччарди: рядом с письмом хранился крохотный портрет возлюбленной Бетховена, выполненный неизвестным мастером


Melodia
Сообщение #156 | Сб, 15.10.2016, 21:51
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
ИСИДОР И ИДА ШТРАУСЫ: ИСТОРИЯ ЛЮБВИ С ЗАТОНУВШЕГО

«ТИТАНИКА»


В картине Джеймса Кэмерона «Титаник» 1997 года Штраусы показаны утешающими друг друга в заполняющейся водой каюте в момент гибели лайнера. Сцену, когда Исидор пытается убедить жену сесть в шлюпку, в итоговой версии фильма удалили.

Исидор Штраус, германо-американский предприниматель еврейского происхождения, был совладельцем крупнейшей американской сети универмагов Macy’s. В 1871 году 26-летний Исидор женился на 22-летней Розалии Иде Блун, и с тех пор супруги были неразлучны — если они были не вместе, то писали друг другу письма каждый день. Всего у них родилось 7 детей.
В апреле 1912 года Исидор с Идой путешествовали из Германии в США, решив пересечь океан на суперсовременном по тем временам лайнере «Титаник». 14 апреля лайнер налетел на айсберг и стал постепенно тонуть.

Когда в 00 часов 30 минут 15 апреля на «Титанике» началась эвакуация, первые шлюпки спускались на воду заполненными до половины. Потом, осознав, что шлюпок не хватает, стали сажать только пассажирок с детьми, плывших первым классом.

Ида Штраус, понимая, что мужа ее в шлюпку не пустят, отказалась от своего места. Офицер, распоряжавшийся эвакуацией, из уважения к преклонному возрасту супругов, предложил Исидору Штраусу также занять место в шлюпке. Но 67-летний миллионер не счел возможным принять это предложение.

Через полтора часа, когда корабль наполовину погрузился в океан, а на палубах царили паника и ужас, Исидор все-таки сумел усадить Иду в одну из шлюпок. Но Ида, увидев, как Исидор, в последний раз помахав ей, уходит в темноту, не выдержала и попросила задержать спуск шлюпки на воду. Она сошла и поспешила к мужу. Он попытался усадить супругу в шлюпку, но та решила не оставлять его на тонущем лайнере, заявив: «Я не оставлю мужа. Мы всегда были вместе, куда ты, туда и я». Он отошел в сторону.
Тогда Ида сняла с себя драгоценную соболью шубу, подозвала свою молоденькую горничную — та стояла в стороне, поскольку прислуга из первого класса пока к эвакуации не допускалась — и накинула шубу на ее плечи: «Возьми, дитя мое, ночь холодна». Элен ответила, что не может принять от госпожи такой дорогой подарок, и попыталась снять шубу. Ида с мягкой улыбкой удержала ее руки и сказала: «Я думаю, мне она уже не понадобится». Элен разрыдалась и упала на колени. Но Ида, вдруг сделавшись суровой, принялась торопить ее и подталкивать к лодке.

Именно ей, своей горничной, Элен Берд, уступила Ида свое место в лодке номер 8, предназначенной для пассажиров первого класса, и протянула свое меховое манто — «оно мне больше не нужно». И то, и другое помогло горничной выжить на ледяном ветру северной Атлантики. После трагедии она прожила еще 40 лет.

Последний раз супругов видели сидящими на шезлонгах на одной из палуб тонущего лайнера. Они сидели в креслах на палубе, взявшись за руки, и прощально махали отплывающим лодкам. «Они выглядели спокойными» — так описали их очевидцы.


Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. Ты другой человек. Ты лучше.

Сообщение отредактировал: Melodia - Сб, 15.10.2016, 21:51
lu-chia
Сообщение #157 | Вт, 18.10.2016, 21:27
Группа: wing
Сообщений: 27113
http://tvkultura.ru/anons/show/brand_id/20883/episode_id/1377809/ Ида Рубинштейн и Габриэль дАннунцио



Во Франции образца 1911 года было возможно все. Париж кишел чудаками. Чтобы не затеряться, нужно было следовать девизу танцовщицы Иды Рубинштейн: "Ни микроба банальности!". Итальянский писатель, адепт "безобразной прозы" Габриэле д’Аннунцио идеально отвечал этому требованию. Любовь двух эгоистов противоестественна, но роман неизбежен.
lu-chia
Сообщение #158 | Ср, 19.10.2016, 08:57
Группа: wing
Сообщений: 27113
“Я не могу идти рядом с кем бы то ни было, я могу идти только одна”.

"Русская Сара Бернар" Ида Рубинштейн до сих пор привлекает к себе внимание.
Почему столько споров, столько страстей вокруг этой одиозной женщины, которые продолжаются и поныне... 
Даже свою смерть она обставит так же загадочно, как выстраивала жизнь. В завещании оговорит все, что следует сделать, когда ее не станет: никаких официальных извещений о кончине; время кремации и захоронения должно быть сохранено в тайне; на постаменте никаких надписей — ни имени, ни дат. Только две буквы — I. R. Ида Рубинштейн
Ида Рубинштейн умрет от инфаркта миокарда в 1960 году. О ее смерти мир узнает из маленькой заметки в одной из парижских газет. 
Как её только не называли: и несравненная, и прекрасная, и таинственная, и искрометная… Газетчики не зря изощрялись, выдумывая для неё эпитеты и пытаясь нащупать правду о её биографии. Сама о себе Ида Рубинштейн практически никогда и ничего не рассказывала, разве только близким людям, но они умели хранить молчание
Специально для этой блистательной актрисы были написаны: 
ГЛАЗУНОВЫМ - "Саломея" ("Пляска семи покрывал") в 1908 году; 
ДЕБЮССИ - "Мученичество Святого Себастьяна" в 1911 году; 
РАВЕЛЕМ - знаменитый балет "Болеро" в 1928 году; 
СТРАВИНСКИМ - "Персефона" в 1934 году
И это только то, что касается музыки...
А вот портрет Серова, вызвавший столько переполоха в момент своего появления...


Актриса позировала выносливо и покорно. Она безропотно выдерживала сеансы на сквозняках.Говорят, только однажды возник один "неприятный" момент:во время очередного сенанса позирования раздался звон кастрюльной крышки - обыденная проза жизни... 
"- Вам готовят обед? - спросила Ида. 
- Извините, - отвечал Серов. - Но у меня нет времени шляться по ресторанам... Чуть-чуть влево: не выбивайтесь из света! 

Серов закончил портрет и вернулся на родину. В Москве мать живописца среди бумаг сына случайно обнаружила фотокопию с портрета Иды. 
- Это еще что за урод? - воскликнула она. 
Во взгляде Серова появился недобрый огонек: 
- Поосторожней, мама! Поосторожней... 
- Ида Рубинштейн? - догадалась мать. - И это красавица? Это о ней-то весь мир трубит? Неужели она поглотила лучшие твои творческие силы в Париже? Разве это красавица? 
- Да, - отвечал Серов, - это настоящая красавица! 
- И линия спины, по-твоему, тоже красива? 
- Да, да, да! - разгневался сын. - Линия ее спины - красива!.."

В 1911 году серовская "Ида" поехала на Всемирную выставку в Рим. Скандал, которого Серов ожидал, разразился сразу... 
Впрочем, единства мнений в критике не было. Проницательный Серов сразу заметил, что портрет Иды Рубинштейн, как правило, нравится женщинам... 
Серова поливали грязью. Про его "Иду" говорили так: 
- Зеленая лягушка! Грязный скелет! Гримаса гения! Серов выдохся, он иссяк.., теперь фокусничает! Это лишь плакат! 
Серов всегда был беспощадным реалистом, но в портрете Иды он превзошел себя: еще несколько мазков, и портрет стал бы карикатурой. Серов остановил свой порыв над пропастью акта вдохновения, как истинный гений! Дитя своего века, Серов и служил своему веку: над Идою Рубинштейн он пропел свою лебединую песню и оставил потомству образ современной женщины-интеллигентки в самом тонком и самом нервном ее проявлении... Из Рима портрет привезли в Москву, и здесь ругня продолжалась. Илья Репин назвал "Иду" кратко: 
- Это гальванизированный труп! 
- Это просто безобразие! - сказал Суриков... 

Серов умер в разгаре травли. Он умер, и все разом переменилось. Публика хлынула в Русский музей, чтобы увидеть "Иду", которая стала входить в классику русской живописи.  

Ида родилась в Харькове в очень богатой еврейской семье Леона (Льва) Романовича Рубинштейна и его супруги Эрнестины Исааковны 21 сентября 1883 года. Дед Иды, Рувим (Роман) Осипович Рубинштейн, прославился на ниве коммерции, сколотив огромное состояние и основав банкирский дом «Роман Рубинштейн и сыновья». Его сыновья, Леон и Адольф, умело приумножали капиталы. Принадлежавшие им банки, сахарные и пивоваренный заводы, крупные склады и магазины приносили все возрастающие доходы. 

Как и многие преуспевающие купцы того времени, Рубинштейны тратили большие суммы на благотворительность и поддержку искусства. Да и сами они не были чужды прекрасного. При их непосредственном участии создавалось харьковское отделение «Русского музыкального общества», в их домах собирался культурный цвет Харькова. Неудивительно, что дети купцов и заводчиков избрали путь служения искусству. Двоюродный брат Иды, Иосиф, после окончания Петербургской консерватории стал известным пианистом и музыковедом. 
Путь Иды на театральную сцену был похож на захватывающий авантюрный роман. В девять лет, после смерти отца, Ида стала владелицей громадного состояния. Родственники перевезли её из Харькова в Петербург, где девочку с распростертыми объятьями встретила тетя - известная светская львица мадам Горовиц. Трудно поверить, но мадам Горовиц не интересовали капиталы Иды, ей и своих хватало. В девочке она видела только осиротевшую племянницу, которой постаралась заменить и мать, и отца. 
Не секрет, что родственники обычно балуют детей больше, чем собственные родители. В доме тетки на Английской набережной Ида буквально купалась во всеобщем обожании: лучшие наряды и игрушки, любые развлечения, талантливые учителя. Девочка оказалась целеустремленной и воспользовалась предоставленными возможностями сполна. Она получила прекрасное образование, знала четыре европейских языка, с увлечением занималась танцами с персональными учителями, а сценическому искусству её учили артисты императорских театров. Неудивительно, что после окончания гимназии Ида заявила о своем желании стать артисткой и отправилась в Париж изучать сценическое мастерство.

Родственники находились, мягко выражаясь, в шоке: «Владелица миллионов и вдруг - актерка. Неслыханный скандал!». Парижский родственник Рубинштейнов - известный врач профессор Левинсон - тут же «нашел» у Иды серьезное психическое расстройство и определил её в клинику для душевнобольных. Но сердце любящей тетушки этого не выдержало: её Идочка среди психов! И девушку «под конвоем» родственников отправили в Петербург. 
От родителей Ида унаследовала не только миллионы, но и умение находить выход из любой жизненной ситуации. То, что нельзя девице из ортодоксальной еврейской семьи, вполне возможно для замужней дамы. Срочно под венец - приняла решение Ида. Её избранником стал двоюродный брат Владимир, сын любимой тетушки. Брак был коротким. После медового месяца молодые мирно расстались, сохранив при этом хорошие отношения. Теперь Ида была свободна и могла полностью отдаться театру
Амбиций у мадам Рубинштейн было с избытком. Для начала она решила поставить трагедию Софокла «Антигона» и сыграть в ней главную роль. Деньги для этого были, а тут и случай представился. Друзья познакомили Иду с талантливым театральным художником Львом Бакстом, который был покорен обаянием «мифического существа», как называл он Рубинштейн впоследствии. Бакст оформил «Антигону» и помог пригласить актеров, правда, из числа не особо известных. Премьера спектакля в апреле 1904 года прошла без успеха, но и провалом её нельзя было назвать. Публика отреагировала на спектакль спокойно - очередная средняя постановка, не более того. Такая реакция Иду только больше раззадорила.
Иду Рубинштейн трудно было назвать красавицей: худая, плоскогрудая, крупноротая. Но она обладала несомненной изысканностью и шармом, а умение себя подать, обволакивая собеседника взглядом черных с поволокой глаз, быстро снискали ей славу неотразимой светской львицы. После «Антигоны» на неё обратили внимание театральные режиссеры. Появились заманчивые предложения. Сам знаменитый Станиславский пригласил ее в труппу прославленного Художественного театра. Но Ида отказала мэтру. Впоследствии Станиславский вспоминал: «Звал же я ее учиться как следует, но она нашла мой театр устаревшим». 
Рубинштейн выбрала театр Веры Комиссаржевской, которая предложила ей главную роль в пьесе Оскара Уайльда «Саломея». Готовясь к спектаклю, Ида брала уроки у Всеволода Мейерхольда, стремясь восполнить недостаток актерского мастерства. Но спектакль так и не вышел, вмешался Святейший Синод, посчитавший его аморальным.
Но с образом Саломеи Ида уже сроднилась и решилась на явную авантюру - постановку «Танца семи покрывал» на музыку Александра Глазунова. Танец готовился для спектакля «Саломея», но танцевать его должна была не Ида, имеющая слабую хореографическую подготовку. За помощью она обратилась к танцовщику и начинающему балетмейстеру Мариинки Михаилу Фокину, приверженцу новаторства в хореографии. 

До Иды Рубинштейн русский, да и, пожалуй, мировой балет, столь откровенной, но талантливо преподнесенной в танце эротики не знал. Вскоре её Саломее рукоплескали Париж и Лондон. В первых парижских «Русских сезонах» Сергея Дягилева в 1909-1910 годах она танцевала партии Зобеиды из «Шехерезады» Римского-Корсакова и Клеопатры на музыку Аренского, восторженно встреченные публикой. Удивительно, но Ида Рубинштейн, не будучи профессиональной танцовщицей, танцевала вместе с прославленными артистами балета Анной Павловой, Тамарой Карсавиной, Михаилом Фокиным, Вацлавом Нижинским. 

Для Иды Рубинштейн стали специально ставить танцы, ориентируясь на её неповторимые хореографические данные. О её мастерстве М. Фокин писал: «Все выражалось одной позой, одним жестом, одним поворотом головы... Каждая линия продумана и прочувствована». Великие композиторы и постановщики быстро оценили её возможности. К. Дебюсси написал для неё балет-мистерию «Мученичество святого Себастьяна», М. Равель - дивертисменты «Болеро» и «Вальс», И. Стравинский - балет «Персефона». 

http://pheonae.livejournal.com/210706.html
Melodia
Сообщение #159 | Чт, 20.10.2016, 21:39
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
Като и Иосиф: первая любовь «отца народов», которая сделала его СталинымАвтор: toshi_djaa, 19.10.2016 20:53


Като Сванидзе и Иосиф Джугашвили.
Удивительный факт - о личной жизни «отца народов» много, но в то же время мало
известно о его первой супруге. Наверное, это была настоящая любовь! Ведь
ради своей Като Иосиф, человек, который бросил учёбу в престижной
духовной семинарии и вступил в ряды партии большевиков, согласился
венчаться в церкви.

Знакомство и свадьба С будущим супругом юную Като познакомил ее родной старший брат, который когда-то
вместе с Иосифом учился в духовной семинарии. Всего через три дня
влюбленный Иосиф познакомил мать со своей юной избранницей.

Като Сванидзе.
Кеке (так называли Екатерину Георгиевну Геладзе) одобрила выбор сына и
благословила счастливых влюбленных на брак. Тогда материнское разрешение
было еще очень важным для будущего советского диктатора…


Екатерина Георгиевна Геладзе - мать Сталина.

Бракосочетание состоялось очень поздней ночью 16 июля 1906 года на горе Мтацминда, где
был расположен монастырь Св. Давида (около города Тифлис). Дочь
простого тифлисского крестьянина в ту ночь стала законной супругой сына
сапожника из города Гори.


Монастырь на горе Мтацминда, где проходило венчание Иосифа и Като.

Венчание проходило в строжайшей тайне, поскольку Сосо уже в то время находился
на нелегальном положении из-за своей революционной деятельности.
Проводит тайный обряд венчания давний и надежный друг и однокурсник
Иосифа по духовной семинарии. Венчался молодой не под своей, а под
выдуманной фамилией - Галиашвили.

Замужем за революционером
Всего через пару месяцев молодая Екатерина сполна ощутила, что же это такое
быть женой революционера. В середине ноября в их квартиру постучала
полиция - искали Иосифа. Он находился в Баку, и жандармы решили
арестовать Като. Формальным поводом для ареста девушки, которая
находилась уже на третьем месяце беременности, стало то, что молодая
жена предъявила незваным гостьям свой старый (девичий) паспорт, хотя в
маленьком городке ее замужество не было секретом. Освободили ее в конце
декабря, лишь после того как ее родственники написали ходатайство. Иосиф
также подписал его, но был представлен там не как супруг, а как
двоюродный брат несчастной арестованной.


Розыскной листок полиции на Иосифа Сталина.

В середине марта 1907 года у Иосифа и Като родился сын, которого назвали
Яковом. Но всего лишь через три месяца молодой семье пришлось срочно
бежать из их родного города из-за налёта на тифлисскую почтовою карету,
который якобы организовал Иосиф. Налетчиками было похищено около 250
тыс. рублей – по тем временам огромнейшая сумма. Однако, потом
выяснится, что Сосо оклеветали, а истинным организатором такого
масштабного ограбления оказалась царская полиция. Все купюры из той
кареты были заранее помечены, а позже при попытке их обмена за границей
удалось поймать и посадить в тюрьмы многих революционеров-большевиков.
Чудом задержания избежал лишь Иосиф, ведь он в тот момент скрывался в
Баку.


Екатерина Сванидзе.

Впрочем, молодым супругам прятаться приходилось практически постоянно. Като
просила свекровь, чтобы та оставила у себя маленького Якова и
присмотрела за ним. Но Кеке, категорически отказалась. Сына Като
отправила к своим родным, а на свекровь очень обиделась и называла её не
иначе, как «старуха».

И только смерть разлучит нас...
В Баку Екатерина Сванидзе внезапно заболела скоротечной чахоткой. Сосо
тайно привёз жену в родной Тифлис, а сам вынужден был скрываться в Баку.
В Грузию он вернулся буквально за несколько часов до смерти своей
любимой супруги. Она умерла у него на руках на следующий день. Их брак
продолжался немногим более года, но по воспоминаниям современников,
Иосиф Сталин по-настоящему любил только свою Екатерину. Впрочем, были и
те, кто утверждал, что Иосиф часто приходил домой пьяным, избивал жену и
поносил её последними словами.

На похоронах Като, которые состоялись на Кукийском кладбище в Тифлисе, Сосо сказал своему давнему
другу: «Это нежное существо очень смягчало моё каменное сердце; но увы
Като умерла, и вместе с ней навек умерли все мои последние тёплые
чувства к людям». Свидетели воспоминали, что когда гроб с телом молодой
супруги стали опускать в землю, Сталин бросился вслед, и друзьям с
трудом удалось удержать безутешного товарища.


Сталин на похоронах своей первой жены Като Сванидзе, 1907 г.

По одной из версий, именно со смертью любимой жены связан псевдоним
Иосифа, с которым позже он вошел в историю – Сталин. Ведь его сердце
стало холодным и бесчувственным - стальным. Теперь его интересовала
только революционная борьба и политика.


Отец Народов

Семейные портреты.
Александр Сванидзе, благодаря которому Иосиф Джугашвили встретился со свое Като,
стал пламенным революционером. Он занимал пост министра финансов Грузии,
работал в Женеве и возглавлял Внешторгбанк СССР. Он и его супруга были
самыми доверенными людьми в доме Сталина. Но в 1937 Сталин безжалостно
разорвал связи с прошлым – Сванидзе был арестован и расстрелян, а его
жена, узнав это, умерла от разрыва сердца. Больше фамилию Сванидзе в
доме Сталина не упоминали. О своей Като Сталин заговорил только в
последние годы жизни, когда любил вспоминать родную Грузию, юность и
свою первую любовь.


Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. Ты другой человек. Ты лучше.

Сообщение отредактировал: Melodia - Чт, 20.10.2016, 21:41
Melodia
Сообщение #160 | Пт, 28.10.2016, 19:35
Группа: Летописец
Сообщений: 2658
СЕРГЕЙ ЕСЕНИН И СОФЬЯ ТОЛСТАЯ: БУНТАРСКО-АРИСТОКРАТИЧЕСКИЙ РОМАН




 





Сергей Есенин и Софья Толстая.

Встречаются два человека, мужчина и женщина, и сплетаются судьбы, срастаются души... А причина всему –
Любовь, что соединяет по необъяснимым причинам, двух разных людей. Для
чего, случайно ли, или есть провидение в этих встречах, несущих то
покой, а иногда - мучительное притяжение, с которым не можешь, а порой и
не хочешь бороться. Так не смогли противостоять своим чувствам Сергей
Есенин и Софья Толстая, хотя, казалось, что может связать таких разных
людей.
Сергей Есенин. Сын крестьянский





Бунтарь и гуляка Сергей Есенин./фото: chitalnya.ru



Белокурый парень с открытым лицом, задумчивым серьезным взглядом и необыкновенным талантом – таким был
Сергей Есенин. Парень из простой крестьянской семьи всегда стремился в
большой мир, где будет раскрыт его необыкновенный дар слова. Семья могла
предложить ему лишь работу лавочника, которую он, не задумываясь
променял на книгоиздательскую деятельность и, конечно, творчество. Рано
начинается печататься, знакомится с маститыми в те времена поэтами,
выступает публично. Его первые издания отмечаются критиками как новая
струя, живой природный слог, воспевается простой крестьянский уклад.
Потом будут и бунтарские произведения, так соответствующие духу поэта. И
конечно женщины, любимые, любящие, для которых Есенин, встреча с ним,
становились знаковыми, роковыми.
  Софья. Любимая внучка классика





Софья Толстая с братом и легендарным дедом.


Софья Андреевна Толстая родилась аристократкой. Она была внучкой писателя Льва Николаевича Толстого. В
подростковом возрасте семья увезла Софью в Англию, где она получила
прекрасное образование. 
 



Софья Андреевна Толстая, внучка Льва Толстого.



Вернувшись в Россию, Софья поступила в женскую гимназию, потом в университет, но по состоянию здоровья и из-за
безденежья, вынуждена была оставить обучение и выйти замуж за
С.М.Сухотина, брак с которым был недолгим. 
  Встреча. Судьба или случайность





В компании друзей./фото: vkdevil.ru



Первый раз, Софья увидела Есенина на литературном вечере. Знакомства не случилось, но запомнились стихи, как
они были прочитаны, сколько открытой души и жизни в них было. О чем
Софья вспоминала впоследствии. Знакомство же произошло позднее, на
встрече, куда была приглашена и Софья. Поэт блистал, был обласкан
внимаем женщин и вдруг решил «поволочиться..» как он выразился, за
внучкой маститого писателя. И не в этот раз, а уже в другой компании,
Софьи и Сергей снова встретились. Он пошел ее провожать, и прогулка по
Москве, разговоры или что-то еще не объяснимое, привели к тому, что
Софье поэт сделал предложение. После первого свидания.. И получил
согласие! Импульсивность поэта никого не удивила, но Софья, давшая
скорое согласие, поразила знавших ее, сдержанную и разумную. 

 



Супруги Есенин и Толстая./фото: chitalnya.ru



Не смогли помешать помолвке даже ее отношения с писателем Борисом Пильняком. Современники долго не могли
поверить в скоротечность, с которой сблизились поэт – этот бунтарь и
забияка, эгоист, талантливый, но бесшабашный, и аристократка,
продолжательница знаменитого рода, глубокая, мудрая женщина. Есенин пил.
И в этом своем состоянии был страшен, горяч и непредсказуем. Софья –
нежна и заботлива в своей неподдающейся разуму тяге. «Он не понимает,
что делает» - говорила она на недоумение знакомых, которые наперебой
отговаривали ее от брака с разбитным гулякой. Но, что бы не говорили, а
Есенин так же изменил свою жизнь после встречи с Софьей, разорвав
отношения с Галиной Бениславской, и, пусть на время, оставив разгульные
компании.
  Что есть любовь – и страсть, и дружба





Гениальный поэт и любитель женщин Сергей Есенин./фото: works.doklad.ru



Софья, по воспоминаниям современников, не была красавицей. Крупные черты лица, несколько грузновата, но при
этом она отличалась глубиной ума, мудростью и образованностью. Она стала
для поэта советчиком и другом. Возможно, для Есенина эта женщина была
как тихий островок тепла и дома, куда тянуло, но в котором мучительно
страшно было раствориться, растерять свой бунтарский дух. Но Сергей не
был бесчувственным гулякой, он был нежен к Софье, по своему,
по-есененски. Как писала в своих воспоминаниях Софья, он то обнимет,
прижмет к груди, целует руки и все повторяет «Милая моя, милая..», то
вдруг в пляс пойдет. 
  Семья





Смогу ли стать хорошим мужем?/фото: tvc.ru



Каким же испытанием для нее стало решение Есенина «подумать, сможет ли он стать для нее хорошим мужем…»
Пять дней Софья ждала, как никогда в жизни, не помнила, как удалось ей
это пройти. А потом он вернулся, сказав, никуда от нее не уйдет.. И
снова свет в глазах, и душа поет.. «С ним, только с ним, никто не
нужен..». Друзья, знакомые все же недоумевают. Зная Есенина, а он когда
влюблен, всем говорит об этом, здесь он спокоен, сдержан. А уж Софье кто
только не сказал, что этот брак не принесет ей счастья. Советовали
бежать, пока не стало поздно и окончательно не затянула губительная
страсть, а именно страстью и объясняли увлечение Толстой этим
талантливым, но губительным человеком. 
 




Сергей Есенин - поэт и супруг Софьи Толстой./фото: kp.by



Как бы не был бесшабашен Есенин, но и он задумывался о предстоящем браке, советовался с друзьями, уверяя в своем
намерении остепениться. И брак Толстой и Есенина состоялся. Друзья
поэта отмечали его оживленность, радость от нового его положения. Есенин
переезжает жить к Софье, в ее квартиру, где в одной комнате ее
родственники с детьми, в другой тетя. Мрачная квартира со старинной
мебелью, темная, туда не заглядывало солнце. Новый быт начинает тяготить
поэта. Нет больше веселых посиделок, чтений стихов по ночам,
залихватских гулянок. Но появилось спокойствие и размеренность, на что
возлагали надежды друзья поэта, рассчитывая, что семейный быт пойдет на
пользу и принесет долгожданную тихую радость. 
 



Сергей Есенин: страсти, страдания, творчество./фото: klauzura.ru



Софья нравом была строга и требовательна к себе и близким. Хотя и скрывала это за безупречным воспитанием. Такие
свойства ее характера были противоположностью простоте и широте натуры
Сергея, его веселости. Но, в то же время, Софья любила своего
талантливого мужа и стремилась, чтобы жизнь его была комфортна. Были и
обеды и вечера в кругу друзей. Но все более чинно, нежели в прежние
времена. Сергея все чаще посещают мысли, что он поторопился.. И Софья,
его милая и замечательная... но он тяготится с ней. Случались и срывы, и
наговорить мог лишнего, невесть чего, и уходил в ночь... Но, всегда
возвращался... Любил?... Любил ли...
 

У гроба поэта./фото: fb.ru
В переписке с друзьями, Сергей все чаще упоминает, что семейная жизнь идет прахом, ему мучительно в квартире
Софьи, где так много от ее великого деда. Не смотря на то, что Софья
своей безграничной любовью, терпением и необыкновенной трепетностью
пыталась сохранить их брак, к Есенину все чаще приходят мысли о том, что
разлюбил, что он как в клетке, и попытка его стать образцовым мужем
терпит крах. И все решает его окончательное решение уехать в Ленинград.
От кого бежал он, и куда. С Софьей, его верным другом, он больше не
чувствует полета... После смерти поэта, Софья Толстая продела
колоссальную работу по сбору материала и открытию музея памяти Сергея
Есенина.


Ракурсы » Миры земные » Планета людей » Истории любви (Великие,романтические,исторические и просто истории любви.)
Поиск: