| | Сообщение #21 | Вт, 16.06.2020, 09:04 | | |
|
Группа: wing
Сообщений: 27420
| ПРИЗРАК ТОРМАНСА
Но как именно должно выглядеть наше светлое будущее? В любом случае для ответа на это вопрос лучше отталкиваться от картины коммунизма — как широко известной и хотя бы на словах признаваемой за истинную. А она явно нуждается в прояснении.
Почти одновременно с «Розой Мира» и «Русью изначальной» вышел роман И.А.Ефремова «Туманность Андромеды», в котором коммунизм изображён весьма наглядно. Жругр непоколебимо верил, что коммунизм — действительно светлое будущее, а чтобы люди к нему сильнее стремились, они должны его лучше разглядеть - чему сухие марксистские учебники помогают мало. Поэтому «Туманность Андромеды» Жругр считал своей книгой. Навна — тоже, - но из иных соображений. Русомиру нужно иметь целостное представление о светлом будущем и, следовательно, путях движения к нему. А пока у него на этот счёт лишь отдельные разрозненные, друг с другом не согласованные мысли, а вот целостная картина… тут Русомир вопросительно поглядывает на Жругра — мол, тот её знает. Но откуда Жругр возьмёт знающих её людей? Да они до сих пор и не требовались особо, страной руководили такие, которые умели применять к решению насущных проблем всё те же отдельные разрозненные марксистские идеи, а при надобности действовать вовсе вопреки марксизму, — ведь для выживания Советского Союза в кольце врагов прагматизм куда полезнее глубокого знания коммунистической теории. Словом, представление о коммунизме оставалось фрагментарным и смутным. И ценность «Туманности» в глазах Навны состояла в том, чтобы начать рассеивать этот туман.
Через 12 лет Ефремов пишет продолжение того романа — «Час Быка». Эту книгу Жругр сначала тоже счёл было своей, и её пару лет издавали большими тиражами. А о чём она, если присмотреться?
Несомненно, Торманс на самом деле — вариант будущего Земли, от которого Ефремов предостерегает человечество. Вопрос в том, по какой колее род людской может докатиться до Торманса. То, что писатель имел в виду непременно капиталистический путь, — объяснение наивное; тогда он так и сказал бы, что предки тормансиан — американцы или, скажем, немцы, - и места для домыслов не остаётся. Но они, как легко установить по многим признакам, — китайцы, а значит — коммунисты; а это всё очень усложняет. Получается, Ефремов изобразил деградацию руководимого именно коммунистами общества.
В «Часе Быка» присутствуют два мира. Один — коммунистическая Земля; тут заметно дополняется и подправляется данная в «Туманности Андромеды» картина будущего. Второй — Торманс. В сущности, это изображение жуткого будущего Земли, только перенесённое на вымышленную планету. Для большей ясности вообразите, что борьба за власть над Землёй завершилась победой предков Чойо Чагаса и они реализовали на нашей планете то, что в романе им удалось только на Тормансе. Таким образом, в «Часе Быка» представлены два варианта будущего Земли… светлый и тёмный? Но не так уж они противоположны.
Навна их сходство видела ясно хотя бы уже потому, что ей не было места ни в каком из этих миров. Соборные Души в них не нужны, поскольку считается очевидным, что деление человечества на народы есть зло, которое следует преодолеть. Поэтому там и там уничтожены две главнейшие опоры Соборных Душ — семья и история.
На ефремовской Земле семьи нет вообще, воспитание детей взял на себя глобальный детдом, на Тормансе от семьи осталась одна разбитая скорлупа, так что, по сути, и там воспитание полностью централизовано. Значит, в обоих случаях Гагтунгр далеко продвинулся в осуществлении своего плана: истребив собориц, он узурпировал их роль и штампует человеческие души по своим лекалам. На Тормансе ему помогает последний оставшийся уицраор — глобальный, а на ефремовской Земле таковой уже отработал своё — тоталитарное воспитание отлажено настолько, что «не такие» люди появляются очень редко и для их нейтрализации не требуется грубый репрессивный аппарат, достаточно более тонких инструментов типа ПНОИ и РТИ.
Правда, возникает естественное возражение: на ефремовской Земле люди добрые, всесторонне развитые и т.п.; неужели Гагтунгру такие нужны? Конечно нет. Но таких и не будет. Уничтожение семьи, а с нею и всех национальных традиций, неизбежно ведёт к деградации всей системы воспитания. Глобальный детдом только в оторванных от жизни фантазиях может взрастить Вира Норина или Веду Конг, а на деле он будет штамповать тормансиан. Ефремовская Земля утопична, на ней присутствует непримиримое противоречие между системой воспитания и её ожидаемыми результатами. Она предполагает, образно говоря, что на репейнике будут расти яблоки. Такой мир в реальной жизни существовать не может. А вот Торманс — может; тормансиане — естественный продукт глобального детдома, руководимого глобальным демоном. Так какие два варианта будущего Земли обрисованы в «Часе Быка»? Тот, который якобы должен получиться по развитии по марксистскому пути. И тот, к которому человечество докатится в действительности, если ставить экономику выше всего и сплющивать человека до состояния homo economicus.
И прошлое там и там напрочь забыто.
На Тормансе история в небрежении, да её и фальсифицируют походя. На ефремовской Земле она вроде ставится очень высоко, но надо обратить внимание на один кое-как замаскированный в книге факт. По «Часу Быка», при переходе к коммунизму были уничтожены все книги и прочие источники сведений об истории человечества. Это с очевидностью следует из того, что на ефремовской Земле крайне слабо знают докоммунистическую историю человечества. При её описании не применяется даже общепринятая ныне хронология; к примеру, дата 1917 год там никому ни о чём не говорит. Наша хронология просто утрачена, заменена другой, которая ныне используется в основном лишь в Восточной Азии:
Историки для тех времен пользуются периодизацией, принятой в хрониках монастыря Бан Тоголо в Каракоруме. Уединившиеся там летописцы беспристрастно регистрировали мировые события ЭРМ, пользуясь двухполосной системой сопоставления противоречивых радиосообщений. Удаленность буддийского монастыря — причина, почему там сохранились летописи, — в те времена множество исторических документов в других странах погибло. В Бан Тоголо уцелела самая полная хронология, и мы пользуемся ее календарем.
В другом месте уточняется, как именно земляне лишились памяти о прошлом:
После ухода ваших звездолетов было еще великое сражение. Наши предки не догадались спрятать документы под землю или в море. Погибло многое.
Объяснение звучит то ли запредельно наивно, то ли прямо издевательски. Великое сражение, в котором человечество выжило, а имеющие отношение к истории документы начисто исчезли? Это как? Для того, чтобы забылась даже хронология, нужно практически полное исчезновение буквально любых исторических источников по всей планете. Даже единственный сохранившийся экземпляр какой-нибудь энциклопедии уже не позволил бы хронологии погибнуть. Да что там энциклопедии — тут сгодятся и обычные школьные учебники по истории, которые существуют в немыслимом количестве экземпляров во всех уголках планеты. Но погибло вообще всё, где бы ни находилось — в книжных хранилищах, домашних библиотеках, где угодно. Никакая война не способна столь начисто истребить книги. Тем более что не такой уж тотальной она была. Ведь цивилизация сохранилась на приличном уровне — а это, кстати, означает, что техническая литература тоже уцелела в достаточном для обслуживания техники количестве. Погибла именно историческая. Вот как избирательно бомбы летали, оказывается, попадали именно в то, что связано с историей. Ясно, что в действительности память о прошлом стёрта уже после войны — при целенаправленном уничтожении исторических источников (вместе со сведущими в истории людьми, естественно) в течение ряда поколений. Когда, наконец, решили, что искоренили память о неправильном прошлом достаточно и остатки её уже не опасны, то обнаружилось, что в неком каракорумском монастыре всё-таки что-то осталось. На основе этих огрызков и начали кое-как восстанавливать уничтоженную историю.
Вот что, по «Часу Быка», должно было происходить после установления коммунистической власти над всей планетой. Но тут не в коммунистах дело. Если предположить, что за создание общечеловечества взялись люди, руководствующиеся какой-то даже самой противоположной марксизму идеологией, то получилось бы то же самое. Любая настроенная на создание общечеловечества группировка, дорвавшись до власти над всей планетой, должна действовать аналогично. Ведь нельзя слить народы воедино, не стерев их историческую память, а для этого надо обнулить вообще всю историю человечества, поскольку та вдоль и поперёк этническая. История человечества — история народов, она не нужна тем, кто считает деление человечества на народы злом.
Зато на ефремовской Земле Навну вдохновляет почти полное отсутствие влияния хаоссы, которая никак не может манипулировать людьми, ибо те почти не подвержены низменным страстям, так что вся засохла и сморщилась, её и не видать. Сравните хотя бы с миром будущего, показанным в «Неукротимой планете», — там люди защищены от влияний хаоссы не более, чем мы, поскольку морально не выше нас. А Ефремов решительно утверждает возможность огромного нравственного прогресса. Он наглядно изобразил мир без пещеры хаоссы. Как Навне такого не ценить? Камень, который топит всю ефремовскую картину светлого будущего, — узел из атеизма, глобального этноцида и глобального детдома. Если этот груз отвязать и выбросить, то мир без пещеры хаоссы чудесен.
А Жругра уже обуревают подозрения:
— Что-то этот Торманс многим похож на Советский Союз, да и картина коммунизма у Ефремова сомнительна, если приглядеться.
— Так надо уточнять представление о коммунизме, ведь марксизм против любых догм, — пытается успокоить его Навна. — Если учение Маркса всесильно, потому что верно, то как оно может бояться истины?
— Слишком уж многое там уточнять придётся. Да все перессорятся и передерутся, если возьмутся такое обсуждать. Я это безобразие прихлопну.
— Но картина светлого будущего всё равно ведь должна проясняться, лучше уж тебе возглавить её прояснение. Люди должны сознательно участвовать во всенародном деле, для чего необходимо видеть ориентир, идеал. А сейчас его, если говорить откровенно, никто не видит. Что-то мутное, где всё сливается, деталей не различить. Ефремов в чём-то ошибся? Другие поправят. Если коммунизм идеален, то вернейший путь к осознанию всеми его правильности — беспристрастное рассмотрение его во всех подробностях.
Но Жругр не доверяет умникам, которые проникают в светлое будущее чисто своим умом, вовсе без марксистского костыля или же таская его с собой скорее для виду, нежели для использования: огляделся, вроде не видят, костыль на плечо — и побежал. Если эти умники начнут свободно разбирать по косточкам коммунизм… Всполошённый Жругр чувствовал, что не сможет удержать такое обсуждение под контролем. Начавшись в рамках марксизма, оно их затем неизбежно снесёт, и откроется такой простор мысли, а с нею — и ереси, что уицраор заранее в ужасе. Он отшатнулся от этой безбрежности словно от края пропасти.
Так что вопрос с «Часом Быка» Жругр решил по-своему. Роман оказался фактически под запретом. Конечно, это крайне нелогично — сначала массово издавать книгу, а вскоре, без видимой причины и каких-либо объяснений, попытаться поставить на ней крест. Такая судорожность действий Жругра показывает, насколько он был сбит с толку наметившимся серьёзным обсуждением того, в чём считал себя высшим судиёй. И это, конечно, сигнал прочим писателям-фантастам: не надо слишком усердно развивать поднятую Ефремовым тему.
Естественно, таким образом Жругр сильно мешает народу разглядывать светлое будущее, а через народ мешает и Русомиру. Но тот с помощью Навны всё же продвигается в этом направлении. Прежняя примитивная дилемма «за коммунизм — против коммунизма» постепенно вытесняется из его сознания более многоцветной картиной.
— Да, — говорит он Навне, — самое ценное у Ефремова — настрой на уничтожение пещеры хаоссы. Это вдохновляет. Но верного пути к этой цели Ефремов не подсказывает. Так что делать? Страшная же пещера — и очень запутанная.
(с) И.Корнилов "Полет на Жругре"
|
|
|
