– Глаза – часть мозга. Душа как пламя. Когда мозг настраивается на огонь, он настраивается правильно.
– Но огонь может быть опасен.
– Я говорю о костре, свече или другом дружелюбном огне.
– Когда ты зажигаешь ладонью костер, ты это используешь?
– С большой натяжкой – ладонь как линза для внутреннего пламени.
– А почему я видел не взгляд, а отражение неба?
– Я же не смотрел. Просто внутренний огонь общался с костром через глаза.
– Как этому научиться?
– Почти у всех людей в жизни бывают такие моменты. Вспомни их и воспроизведи. Только начинай практиковать в памяти, без огня. – Почему?
– Это может быть опасно без овладения контролем. Влезешь носом в свечу.
– Чего нужно добиваться сначала?
– Начинал эту практику так давно, что помню смутно. Сначала добейся неподвижности пламени.
– Что это?
– Вспомни, как горит свеча в безветренную ночь. Ее пламя также неподвижно, как и камень. Но протяни руку – обожжешься.
– Это обязательно?
– Без этого не будет контроля.
– Но лепестки пламени в костре не неподвижны.
– В своем времени они неподвижны как горы или льды. Ты дальше от огня, чем я думал. Пламя живет не лепестками, а башнями. Для начала просто рассмотри внимательно пламя.
– Представь себе глубоководную рыбу без зрения и слуха. Может она иметь представление о солнце, тебе, твоей деятельности?
– Нет.
– Правильно, у тебя на два чувства больше. А теперь представь себе существ, у которых на два чувства больше, чем у тебя. Можешь ты иметь представление об их мире и их деятельности?
– Мне говорил об этом один коллега, но я не верю в существование таких существ.
– Что тебе мешает?
– Если бы они были, мы бы видели следы их деятельности.
– Мы их видим.
– Где же они?
– Например, движение материков.
– А я думал, что материки движутся по естественным причинам.
– Если ты придешь вырубать лес, зайцы разбегутся. А когда они вернутся, то не смогут связать пеньки с твоей деятельностью. Для них это будет "по естественным причинам".
– Эти сверсущества – Духи?
– Нет, просто существа.
– Это – инопланетяне?
– Хоть горшком назови…
– Их много на Земле?
– На их Земле много, а на нашей нет, как нет нас на Земле Глубоководной Рыбы. (с)
мм-- "Земля Глубоководный Рыбы" - класс! как интересно может выглядеть..
Сам термин "шаманство" происходит от тунгусского слова "саман, шаман", вошедшего в международную литературу через русский язык. У одних сибирских народов шаманизм был более развит, у других – менее. Так, у тувинцев, бурят, алтайцев и некоторых других народов имелись, если можно так выразиться, профессиональные шаманы, а у чукчей, например, каждый член семьи мог выполнять шаманские функции.
Навстречу шел худой болезненный старик, сгорбленный под тяжестью лет. Он повел нас к себе — в небольшую войлочную юрту, слабо освещенную костром очага. Напротив входа, в самом почетном месте юрты, мы увидели массивный бубен, обтянутый оленьей кожей с очень примитивными рисунками звезд, хвойных деревьев и оленей. На стене юрты висели маленькие идолы, изображавшие духов-покровителей. В полумраке поблескивали их бусинки-глаза. Мы разговорились с шаманом. Я рассказал ему о том, что мы делаем на острове. Шончур искренне удивлялся тому, что под слоем земли оказался большой дворец, построенный больше тысячи лет назад. В конце затянувшейся беседы старик, раскуривая длинную тонкую трубку, вырезанную из ветви кустарника, признался: - Я уже не могу быть шаманом. Никто не идет ко мне. Никто не зовет. Жизнь изменилась, и бороться со злыми духами мне не под силу. Переселюсь к сыну в поселок за озером. Навсегда распрощаюсь с духами. Соян Шончур рассказал нам историю своей жизни. Родился он в горной тайге. Его родители были оленеводами. Они охотились, ловили рыбу, кочевали в поисках зверя. Совсем молодым — было это более шестидесяти лет назад – он услышал "зов предков". Бежал из дома, скитался по тайге, чуть не погиб. Сколько бродил по тайге, не помнит. Все это время ничего не ел, лежал под кедром и слышал, как ветви били в бубен. Родственники с трудом нашли его. Они пригласили к больному старого "сильного" шамана, он камлал (шаманил) всю ночь, а утром сказал, что в Шончура вселился дух шамана-предка, умершего много лет назад, и потому больному надо стать шаманом. Шончур не хотел этого, боялся. Но слова старого шамана были для родственников законом. Они коллективно приготовили Шончуру шаманские принадлежности - бубен и колотушку, обтянутую медвежьей шкурой, сшили специальный костюм. А старый шаман учил Шончура по ночам своему сложному искусству. Потом собрались все жившие поблизости в тайге члены рода и совершили особый праздничный обряд оживления бубна. Бубен после этого обряда должен был служить Шончуру конем в странствиях в мире духов, а колотушка – плетью, чтобы погонять коня. Старый шаман камлал над бубном, потом все родственники по очереди били в бубен. Последним ударил в бубен Шончур. С того времени Шончур стал шаманом. Постепенно болезнь Шончура, по его словам, начала проходить. Он много раз совершал камлания. "Лечил" людей и животных, изгоняя из них злых духов, с которыми ему приходилось бороться. Ему помогали добрые духи. Он рассказал о верхнем мире, где правит грозный и всесильный хан Курбусту, о среднем, где живут люди, о нижнем, где властвует кровожадный Эрлик, владыка всех злых сил. Я попросил Шончура показать нам камлание. Немного поколебавшись, он согласился. Мы помогли ему облачиться в шаманские принадлежности. С трудом подняли и одели на него тяжелый плащ, весь увешанный изображениями духов-помощников, множеством металлических подвесок и железных стрел. Духи-помощники изображались в образах птиц и зверей; это были длинные, сшитые из ткани змеи с раскрытыми ртами, белки, вороны и др. На плаще белым оленьим волосом был вышит скелет человека — спереди ребра, сзади позвоночник. На голову Шончур надел ярко-красную повязку с белыми изображениями человеческих глаз, рта, носа, ушей. По верхнему краю повязки шел густой ряд высоких орлиных перьев, напоминающий головной убор индейского вождя. Шончур стоял перед нами в мягких сапогах с вышитыми на них рисунками костей ног человека. И вот началось камлание. До этого я слышал о шаманских камланиях полные всяких странностей рассказы стариков в енисейской тайге, на Подкаменной Тунгуске, в примонгольских степях, читал волновавшие воображение описания путешественников прошлых столетий, но воочию камлание шамана со всеми его древними атрибутами никогда не видел. Наступал вечер. Когда кожаный полог у входа в юрту приоткрывался под порывами ветра, нам была видна узкая полоска багряного заката над озером, синеющие вдали горные цепи. Шончур подбросил сухих веток в костер — он ярко разгорелся. На решетчатых стенах жилища заплясали отблески пламени. От шамана, сушившего над огнем свой бубен, чтобы он лучше звучал, от людей, сидевших у очага, падали странные длинные тени. И казалось, машина времени унесла нас в таинственную даль веков. Не верилось, что еще совсем недавно мы ехали в машине по залитым солнцем красивым современным улицам Кызыла - столицы Тувы, с ее многоэтажными зданиями, институтами, школами, большими книжными магазинами и крупными заводами. Не верилось, что сюда, в Тере-Холь, мы летели на воздушном лайнере, а в клубе соседнего поселка лишь накануне смотрели фильм о космонавтах. Но и новая Тува и древний шаман были реальностью, и именно эта реальность заставляла нас особенно остро почувствовать, как далеко шагнула молодая республика за короткий срок, прошедший с 1944 года, когда она вошла в состав СССР. Ведь всего за пятнадцать лет до этого в Туве была проведена перепись населения, установившая, что свыше 90% тувинцев неграмотны, что в республике 725 шаманов, т. е. больше чем по шаману на каждых сто тувинцев, включая детей. Теперь в Туве не встретишь неграмотного молодого человека. Среди тувинской интеллигенции — известные ученые, врачи, писатели, педагоги. Я встречал многих бывших шаманов — они теперь рабочие совхозов, колхозники. О прошлом вспоминают неохотно. ...И вот перед нами древний Шончур, - пожалуй, последний шаман Тувы. ...Убедившись, что бубен хорошо подсох у огня, Шончур ласково обращается к бубну-коню (у него есть даже свое имя) и спрашивает, готов ли "конь" к дальнему пути. Затем угощает его, смазывает кожу чаем, оленьим молоком. Наконец бубен-конь накормлен. Шаман грузно садится на пол, закрывает глаза и, повернувшись спиной к огню, начинает медленно петь, призывая к себе духов-помощников. Он перечисляет их, хвалит, воспевает их достоинства. Потом в их сопровождении отправляется в верхний мир. Удары в бубен звучат все громче. Голос шамана становится то тихим и вкрадчивым, то грозным и требовательным. Это он ведет разговор со злыми духами, которых встречает на своем пути. Вдруг шаман резко вскакивает и бьет в бубен короткими сильными ударами. Глаза его по-прежнему закрыты. По его выкрикам, движениям, мимике совершенно очевидно, что Шончур находится в состоянии экстаза. Слова он произносит уже не нараспев, как это было вначале, а хрипло, отрывисто. Теперь он исступленно изображает борьбу со злыми силами, со злым духом - его давним врагом. Красноватое в слабом свете тухнущего костра, морщинистое, худое, покрытое капельками пота лицо шамана, с глубоко впавшими закрытыми глазами, принимает устрашающее выражение. Неожиданно он начинает бегать за злым духом по юрте. Из отрывков фраз можно понять, что дух уклоняется от борьбы: то прыгает в воду, превратившись в рыбу, то, став птицей, старается скрыться в облаках. Шаман призывает духов-помощников преследовать врага вместе с ним. Он сам, судя по словам Шончура, которые слышны нам, когда удары в бубен затихают, не может осилить злого духа в одиночку. Но вот приходит помощь от духов-помощников. Раздается резкий удар в бубен – это шаман выстрелил в злого духа своей "стрелой". Выстрел был метким: дух ранен и пускается наутек. Шаман бежит за ним. Дух всячески увертывается. Шаман делает резкие движения, прыгает и наконец настигает врага. Начинается борьба. Оба падают на пол, катаются по земле. Шаман крепко прижимает злого духа бубном. Тот пытается вырваться, но безуспешно. Шаман топчет врага ногами, а потом подносит его ко рту и съедает, произнося: — Я съел тебя, съел твои легкие и печень! Мою красную кровь лизать тебе не дам! Победа одержана. Шаман сообщает о своем возвращении из странствий. Сделав несколько шагов по юрте, Шончур в изнеможении опустился на пол и лишь через несколько минут открыл глаза. Мы опять увидели старого, сгорбленного и очень усталого человека…
Алтайские шаманы камлают с бубном в руках. Бубен состоит из обода, на который с одной стороны натянута кожа. Камланье по большей части производится после заката солнца, перед костром.
Шаман надевает на себя особый плащ и особую шапку. Плащ этот весь увешан жгутами различной толщины и пучками ремней, сшитыми из разноцветных материй и изображающими змей. Кроме того, на спине и боках шамана пришито множество мелких железных погремушек. Шапка шамана обшита раковинами каури и так называемыми змеиными головками и совиными перьями. Для отправления жертвоприношений у алтайцев, как и у других сибирских инородцев, существует особый класс шаманов, которых они называют камами. Камами бывают не только мужчины, но и женщины; по поверью алтайцев, камы рождаются с непреодолимым стремлением камлать, т.е. кудесничать. Все камы считают себя потомками одного кама, который первый на земле начал камлать. Он был гораздо искуснее и могущественнее нынешних. Имя его было, по одному преданию, Кадылбаш, по другому – Тостогош; еще есть предания, которые дают ему имя Кайракан, Хан-Хурмос. Это древнейший кам, родоначальник нынешних камов и основатель шаманства, первый человек на земле, который запрыгал под удары бубна, был далеко искуснее нынешних. Те не владеют и сотой долей силы и знания своего родоначальника, который был в состоянии перелетать с бубном в руках через большие реки, низводить молнию с неба и т.п.
Шаманка Алтая Нечего уже и говорить о том, как он властвовал над самой смертью: не было ни одного умирающего, которого бы он не возвратил к жизни. О нем существуют многочисленные легенды. В одной из них рассказывается, что хан, заскучав от обманов обыкновенных шаманов, повелел всех их сжечь. «Если, сказал он, все они сгорят, – жалеть нечего: значит все они были обманщики; если между ними есть истинные шаманы, то они не сгорят». Собрали всех шаманов в одну юрту, обложили сухой травой и хворостом и зажгли; но огонь потух, и на месте костра очутилась мокрая грязь; навалили хвороста и травы вдвое больше, снова зажгли и опять тот же результат. Наконец в третий раз еще больше навалили дров, на этот раз костер сгорел с юртой и со всеми бывшими в ней шаманами, за исключением одного, который невредимо с бубном в руках вылетел из огня. Шаман
Смотрю на море, горы на далеком острове, пытаюсь представить себе в прозрачном воздухе идущие во всех направлениях туннели, наполненные различными существами. Чаще всего все же представляются люди: современные и древние, разных национальностей и… цивилизаций.
– А люди все ходят по одним и тем же туннелям.
– Нет.
– Но ведь все люди могут встретиться.
– Нет. С людьми из твоих туннелей ты будешь встречаться постоянно, хотя кажется, что вероятность встречи мала. С другими не встретишься никогда.
– Да, я часто встречаю в метро магаданцев, хотя в Москве почти невероятно оказаться случайно в одном вагоне.
– Чаще, чем простая вероятность?
– Намного.
– Скоро наука должна будет взяться за эти туннели.
– Почему я попадаю именно в эти человеческие туннели, а не в другие?
Есть распорядок времен года, дня, болезни и выздоровления, цветения и увядания, дыхания, чего угодно.
– Если ты не поспишь, что будет с тобой?
– Могу не спать и не есть много дней, но потом мне надо поспать и поесть. Никуда не денешься.
– Но почему тебе не поспать днем, не поесть ночью?
– Человеку лучше спать в полночь, когда он максимально далеко на Земле от Солнца, и бодрствовать днем, когда он максимально далеко от Луны. Скажу теперь резче: или ты чего – то не понял, или ты начитался чепухи. Не плюй против ветра.
– Есть что – то особенное во взаимодействии с Солнцем и Луной?
– Все люди это знают, особенно женщины. Солнце и Луна дают свои энергии, которыми мы питаемся.
– Как мы ими питаемся?
– Это не зависит от обычного человека, само собой. Но если человек будет долго бодрствовать ночью и спать днем, он начнет быстро стареть.
– Знаешь, я летаю иногда в Москву и обратно, и распорядок суток дважды меняется на восемь часов.
