|
Фёдор Михайлович
|
|
| | Сообщение #1 | Ср, 07.10.2015, 12:04 | | |
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| Ф.М. Достоевский
ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ
http://www.e-reading.club/book.php?book=20389
Литературная деятельность Достоевского была сопряжена с «тоской по текущему», другими словами, с глубоким интересом к современным событиям, характерным явлениям, выразительным деталям окружавшей его действительности. Наблюдая за всеми оттенками развития «живой жизни», он с неослабным вниманием следил за отражением ее проявлений в русской и иностранной периодике. По признанию очевидцев, писатель ежедневно просматривал газеты и журналы «до последней литеры», стремясь уловить в богатом многообразии значительных и мелких фактов их внутреннее единство, социально-психологические основания, духовно-нравственную суть, философско-исторический смысл.
Такая потребность диктовалась не только своеобразием романистики Достоевского, в которой органично сплавились вечные темы и злободневные проблемы, мировые вопросы и узнаваемые детали быта, высокая художественность и острая публицистичность. Писатель всегда испытывал страстное желание говорить напрямую с читателем, непосредственно влиять на ход социального развития, вносить незамедлительный вклад в улучшение отношений между людьми. Еще в издаваемых им совместно с братом в 1860-х годах журналах «Время» и «Эпоха» печатались его отдельные художественно-публицистические очерки и фельетоны.
Однако Достоевский намеревался выпускать сначала единоличный журнал «Записная книга», а затем — «нечто вроде газеты». Эти замыслы частично осуществились в 1873 году, когда в редактируемом им в это время журнале князя В. П. Мещерского «Гражданин» стали печататься первые главы «Дневника писателя». Но заданные рамки еженедельника и зависимость от издателя в какой-то степени ограничивали как тематическую направленность статей Достоевского, так и их идейное содержание. И вполне естественно, что он стремился к большей свободе в освещении «бездны тем», волновавших его, к раскованной беседе с читателями прямо от своего лица, не прибегая к услугам редакционных и издательских посредников.
С 1876 по 1881 год (с двухлетним перерывом, занятым работой над «Братьями Карамазовыми») Достоевский выпускал «Дневник писателя» уже как самостоятельное издание, выходившее, как правило, раз в месяц отдельными номерами, объемом от полутора до двух листов (по шестнадцать страниц в листе) каждый. В предуведомляющем объявлении, появившемся в петербургских газетах, он разъяснял: «Это будет дневник в буквальном смысле слова, отчет о действительно выжитых в каждый месяц впечатлениях, отчет о виденном, слышанном и прочитанном».
И в самом деле, на его страницах автор заводит пристрастный разговор, перемежающийся с личными воспоминаниями, о разных вещах и внешне вроде бы совсем не соприкасающихся сферах — о внешней и внутренней политике, аграрных отношениях и земельной собственности, развитии промышленности и торговли, научных открытиях и военных действиях. Внимание писателя привлекают железнодорожные катастрофы, судебные процессы, увлечение интеллигенции спиритизмом, распространение самоубийств среди молодежи. Его беспокоит распад семейных связей, разрыв между различными сословиями, торжество «золотого мешка», эпидемия пьянства, искажение русского языка и многие другие больные вопросы. Перед читателем открывается широчайшая историческая панорама пореформенной России: именитые сановники и неукорененные мещане, разорившиеся помещики и преуспевающие юристы, консерваторы и либералы, бывшие петрашевцы и народившиеся анархисты, смиренные крестьяне и самодовольные буржуа. Читатель знакомится и с необычными суждениями автора о личности и творчестве Пушкина, Некрасова, Толстого…
Однако «Дневник писателя» — не многокрасочная фотография и не калейдоскоп постоянно сменяющих друг друга пестрых фактов и непересекающихся тем. В нем есть свои закономерности, имеющие первостепенное значение. Взять, к примеру, «детскую тему», дающую к тому же наглядное представление о стиле и методах публицистической работы автора. Присутствуя на рождественской елке в клубе художников, Достоевский внимательно всматривается в лица и манеры, изучает психологию мальчиков и девочек разного возраста. Но его наиконкретнейшие наблюдения тотчас же вырастают до проницательных размышлений об облегченной педагогике, «обжорливой младости», «праве на бесчестье». Одновременно он не может не сравнивать поведение так называемых благополучных подростков с судьбами их обездоленных сверстников, живущих среди пьянства и разврата, гибнущих от голода и лишений. Писатель посещает воспитательный дом, колонию малолетних преступников, просиживает целыми днями на судебных заседаниях, где защищают интересы детей. Его страстные, психологически и нравственно обоснованные выступления в защиту их интересов не только помогают иной раз вынести более справедливый приговор, как в случае с молодой беременной женщиной, в состоянии аффекта столкнувшей с четвертого этажа шестилетнюю падчерицу, но и подвигают к раздумьям о взаимоотношениях «отцов» и «детей», об ответственности общества за воспитание подрастающего поколения, от которого зависит будущее России.
Это характерное для каждой страницы «Дневника» столкновение личного и социального, конкретного и общего можно пронаблюдать — по тематическому контрасту — и в совсем иной области авторских рассуждений, рассуждений о внешней политике: о неприемлемости усиления милитаризма бисмарковской Германии, о коварстве правительственных действий Англии и Австрии и, в первую очередь, о необходимости деятельной помощи России угнетенным славянам. В 1875–1876 годах Герцеговина и Босния, а затем Болгария и Сербия восстали против турецкого ига. Государственные власти, испытывая давление европейской дипломатии, поначалу не решались выступить открыто на стороне восставших. В обществе же разрасталось добровольческое движение, в котором приняли участие представители всех сословий. Большую роль в этом движении играл славянский благотворительный комитет, организованный для помощи братским народам. Его членом был и Достоевский, неустанно призывавший со страниц «Дневника» к активной поддержке национально-освободительной борьбы славян и последовательно освещавший ее развитие. С точностью военных сводок он сообщает о ходе боевых операций, со знанием дела обсуждает замыслы европейских правительств или насущные проблемы тактики и вооружения, с глубокой болью рассказывает о мучительных страданиях болгар, особенно женщин и детей, с сердечной гордостью повествует о геройстве и благородстве добровольцев, о пожертвованиях русского народа в пользу угнетенных славян. Вместе с тем готовность к бескорыстной помощи, объединявшей людей поверх социальных барьеров и сословных границ и укреплявшей их души сознанием самопожертвования, наводила Достоевского на размышления о том, что Россия в будущем сможет сказать миру «великое слово», способное служить «заветом общечеловеческого единения, и уже не в духе личного эгоизма, которым люди и нации искусственно и неестественно единятся теперь в своей цивилизации, из борьбы за существование, положительной наукой определяя свободному духу нравственные границы, в то же время роя друг другу ямы, произнося друг на друга ложь, хулу и клевету». Осмысляя конкретные факты участия России в освободительной войне на Балканах, писатель приходит ко все более обобщающим выводам: «Если нации не будут жить высшими, бескорыстными идеями и высшими целями служения человечеству, то погибнут эти нации несомненно, окоченеют, обессилеют и умрут».
И о чем бы ни заводил речь автор «Дневника» — будь то общество покровительства животным или литературные типы, замученный солдат или добрая няня, кукольное поведение дипломатов или игривые манеры адвокатов, кровавая реальность террористических действий или утопические мечтания о «золотом веке», — его мысль всегда обогащает текущие факты глубинными ассоциациями и аналогиями, включает их в главные направления развития культуры и цивилизации, истории и идеологии, общественных противоречий и идейных разногласий. Причем при освещении столь разнородных тем на предельно конкретном и одновременно общечеловеческом уровне Достоевский органично соединял различные стили и жанры, строгую логику и художественные образы, «наивную обнаженность иной мысли» и конкретные диалогические построения, что позволяло передать всю сложность и неодномерность рассматриваемой проблематики. В самой же этой проблематике он стремился определить ее этическую сущность, а также «отыскать и указать, по возможности, нашу национальную и народную точку зрения». По мнению Достоевского, всякое явление современной действительности должно рассматриваться сквозь призму опыта прошлого, не перестающего оказывать свое воздействие на настоящее через те или иные традиции. И чем значительнее национальное, историческое и общечеловеческое понимание злободневных текущих задач, тем убедительнее их сегодняшнее решение.
|
|
|
| | Сообщение #2 | Ср, 07.10.2015, 12:09 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| Ф.М. Достоевский
ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ
I. ЧТО ЗНАЧИТ СЛОВО: "СТРЮЦКИЕ"?
Слово "стрюцкий, стрюцкие" есть слово простонародное, употребляющееся единственно в простом народе и, кажется, только в Петербурге. Так что это слово, кажется, и изобретено в Петербурге. Пишу: кажется, потому что сколько ни расспрашивал людей "компетентных", не мог ни от кого добиться: откуда оно взялось, почему так сложились звуки его, употребляется ли оно хоть где-нибудь в России кроме Петербурга и, наконец, - действительно ли в Петербурге оно изобретено? Что до меня, то мне опять-таки "кажется" (утвердительнее не могу выразиться), что слово это есть слово чисто петербургское и изобретено собственно петербургским простонародьем, но кем, когда, давно ли? - не знаю. Означает же оно, по неоднократным расспросам моим у народа, и сколько я понял, следующее:
"Стрюцкий" - есть человек пустой, дрянной и ничтожный. В большинстве случаев, а может быть и всегда, - пьяница-пропоица, потерянный человек. Кажется, впрочем, стрюцким мог бы быть назван, в иных случаях, и не пьяница. Но главные свойства этого пустого и дрянного пьянчужки, заслужившие ему особое наименованье, выдумку целого нового слова, - это, во-первых, пустоголовость, особого рода вздорность, безмозглость, неосновательность. Это крикливая ничтожность. Кричат вечером в праздник на улице пьяные; слышен спор, исступленный зов городового; в сбившейся в кучу толпе ясно отличается чей-то протестующий, взывающий, жалующийся и угрожающий голос. Много напускного гнева. Вы подходите, осведомляетесь, что такое? В ответ смеются, махают рукой и отходят: "Пустяки, стрюцкие!" Слово "стрюцкие" произносится при этом с пренебрежением, с презрением. Всегда с презрением, и если б действительно этот кричащий человек был прибит или обижен, то и тут, кажется, не нашел бы сочувствия, а только презрение, потому что он лишь "стрюцкий", то есть всё в нем вздор, и что кричит он - и то всё вздор, и что прибили его - и то вздор, самый "нестоящий человек", какой есть. Прибавлю, что стрюцкие большею частью в худом платье, одеты не по сезону, в прорванных сапогах. Прибавлю тоже, что, "кажется", стрюцким обзывается только тот, кто в немецком платье. Впрочем, не ручаюсь, но, кажется, это так.
II. ИСТОРИЯ ГЛАГОЛА "СТУШЕВАТЬСЯ"
Слово "стушеваться" значит исчезнуть, уничтожиться, сойти, так сказать, на нет. Но уничтожиться не вдруг, не провалившись сквозь землю, с громом и треском, а, так сказать, деликатно, плавно, неприметно погрузившись в ничтожество. Похоже на то, как сбывает тень на затушеванной тушью полосе в рисунке, с черного постепенно на более светлое и наконец совсем на белое, на нет. Должно быть, в "Двойнике" это словцо было мною употреблено удачно в тех первых же трех главах, которые я прочел у Белинского, при изображении того, как умел кстати исчезнуть со сцены один досадный и хитренький человечек (или вроде того, я забыл). Потому так говорю, что новое словцо не возбудило никакого недоумения в слушателях, напротив, всеми было вдруг понято и отмечено. Белинский прервал меня именно с тем, чтоб похвалить выражение. Все слушавшие тогда (все и теперь живы) тоже похвалили. Очень помню, что похвалил и Иван Сергеевич Тургенев (он, верно, теперь позабыл). Хвалил потом очень и Андрей Александрович Краевский. Кроме этих существуют и еще лица, которые, я думаю, могут припомнить, что и они капельку поинтересовались тогда новым словцом. Но принялось оно и вошло в литературу не сейчас, а весьма постепенно и неприметно. Помню, что выйдя, в 1854 году, в Сибири из острога, я начал перечитывать всю написанную без меня за пять лет литературу ("Записки охотника", едва при мне начавшиеся, и первые повести Тургенева я прочел тогда разом, залпом, и вынес упоительное впечатление. Правда, тогда надо мной сияло степное солнце, начиналась весна, а с ней совсем новая жизнь, конец каторги, свобода!), - итак, начав перечитывать, я был даже удивлен, как часто стало мне встречаться слово "стушеваться". Потом, в шестидесятых годах, оно уже совершенно освоилось в литературе, а теперь, повторяю, я даже в деловых бумагах, публикуемых в газетах, его встречаю, и даже в ученых диссертациях. И употребляется оно именно в том смысле, в котором я в первый раз его употребил.
(с)
http://www.e-reading.club/book.php?book=20389
в общем, пусть будет
|
|
|
| | Сообщение #3 | Чт, 07.01.2016, 20:39 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| Золотой век в кармане
А впрочем, мне было и скучно, то есть не скучно, а немного досадно. Кончился детский бал и начался бал отцов, и боже, какая, однако, бездарность! Все в новых костюмах, и никто не умеет носить костюм; все веселятся, и никто не весел; все самолюбивы, и никто не умеет себя показать; все завистливы, и все молчат и сторонятся. Даже танцевать не умеют. Взгляните на этого вертящегося офицера очень маленького роста (такого, очень маленького ростом и зверски вертящегося офицера вы встретите непременно на всех балах среднего общества). Весь танец его, весь прием его состоит лишь в том, что он с каким-то почти зверством, какими-то саккадами вертит свою даму и в состоянии перевертеть тридцать — сорок дам сряду и гордится этим; но какая же тут красота! Танец — это ведь почти объяснение в любви (вспомните менуэт), а он точно дерется. И пришла мне в голову одна фантастическая и донельзя дикая мысль: «Ну что, — подумал я, — если б все эти милые и почтенные гости захотели, хоть на миг один, стать искренними и простодушными, — во что бы обратилась тогда вдруг эта душная зала? Ну что, если б каждый из них вдруг узнал весь секрет? Что, если б каждый из них вдруг узнал, сколько заключено в нем прямодушия, честности, самой искренней сердечной веселости, чистоты, великодушных чувств, добрых желаний, ума, — куда ума! — остроумия самого тонкого, самого сообщительного, и это в каждом, решительно в каждом из них! Да, господа, в каждом из вас все это есть и заключено, и никто-то, никто-то из вас про это ничего не знает! О, милые гости, клянусь, что каждый и каждая из вас умнее Вольтера, чувствительнее Руссо, несравненно обольстительнее Алкивиада,] Дон-Жуана, Лукреций,Джульет и Беатричей! Вы не верите, что вы так прекрасны? А я объявляю вам честным словом, что ни у Шекспира, ни у Шиллера, ни у Гомера, если б и всех-то их сложить вместе, не найдется ничего столь прелестного, как сейчас, сию минуту, могло бы найтись между вами, в этой же бальной зале. Да что Шекспир! тут явилось бы такое, что и не снилось нашим мудрецам. Но беда ваша в том, что вы сами не знаете, как вы прекрасны! Знаете ли, что даже каждый из вас, если б только захотел, то сейчас бы мог осчастливить всех в этой зале и всех увлечь за собой? И эта мощь есть в каждом из вас, но до того глубоко запрятанная, что давно уже стала казаться невероятною. И неужели, неужели золотой век существует лишь на одних фарфоровых чашках?
Не хмурьтесь, ваше превосходительство, при слове золотой век: честное слово даю, что вас не заставят ходить в костюме золотого века, с листком стыдливости, а оставят вам весь ваш генеральский костюм вполне. Уверяю вас, что в золотой век могут попасть люди даже в генеральских чинах. Да попробуйте только, ваше превосходительство, хотя бы сейчас, — вы же старший по чину, вам инициатива, — и вот увидите сами, какое пироновское, так сказать, остроумие могли бы вы вдруг проявить, совсем для вас неожиданно. Вы смеетесь, вам невероятно? Рад, что вас рассмешил, и, однако же, все, что я сейчас навосклицал, не парадокс, а совершенная правда… А беда ваша вся в том, что вам это невероятно».
|
|
|
| | Сообщение #4 | Вс, 12.11.2017, 09:05 | | |
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Кто-то сказал: ,,Миронов может сыграть всё", но по первой серии мне не показалось это слишком точным, ведь Достоевский слыл некием смутьяном дум, ссорится и с Тургеневым, и с Некрасовым, Белинским, входил в кружок ,,петрашевцев", за что собственно и был сослан на каторгу. ,,Идиот" - он несколько другой. И ещё очень интересен ,,дневник писателя", просто я вначале беру некоторую сводную планку ввиде, вот, видеоряда, а уж потом...
|
|
|
| | Сообщение #5 | Вс, 12.11.2017, 11:30 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| этот фильм целиком не видела, только кусок одной серии , где-то он был в баден-Бадене. Возможно, мягковат. Ленин тоже не произвёл впечатления)
Я воспринимаю произведения Достоевского, как тягучие, копательные, разбирающие и акцентирующие на всех мелочах, нюансах и отношений, и движений души во все стороны.
А вот такой фильм, с Писателем, видел ?:
https://yandex.ru/video....on=long - на ютубе не нашла
|
|
|
| | Сообщение #6 | Вс, 12.11.2017, 13:40 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Неа, я вообще писателями недавно занимаюсь.
|
|
|
| | Сообщение #7 | Вс, 12.11.2017, 21:18 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Несмотря на то, что почвенничество представляло собой разновидность европейского философского романтизма и примыкало к позднему славянофильству, полное его отождествление с последним не вполне корректно[1]. В непримиримом противоборстве славянофильства и западничества, когда «редкий современник представлял себе иное решение проблемы „Россия—Запад“, нежели альтернативное»[4], представители почвенничества признавали положительные начала этих течений, но претендовали на собственную независимую «нейтральную» позицию[1]. Об этой собственной позиции Ф. М. Достоевский декларировал в сентябре 1860 года в «Объявлении о подписке на журнал „Время“ на 1861 год»[5], которое стало кратким манифестом почвенничества[6]. Независимая позиция почвенников относительно западников и славянофилов утверждалась в различных публикациях сотрудников журнала, в частности в статье Ф. М. Достоевского «Два лагеря теоретиков (по поводу „Дня“ и кой-чего другого)» (1862, № 2 (февраль))[7].
А. Л. Осповат писал, что Достоевский и Григорьев «равно отвергали славянофильство и западничество как замкнутые идеологические системы, предполагавшие четкое разделение людей на „наших“ и „не наших“ и канонизировавшие свои опорные постулаты, по отношению к которым (внутри соответствующей структуры) не допускалось ни сомнения, ни иронии»[8]. Прежде всего, Достоевского и Григорьева сближало общее представление о «русской идее»[9]. Устойчивым и неизменным «ядром» понятия Ф. М. Достоевского «русская идея» была «вера в нашу русскую самобытность»[10].
Почвенники признавали особой миссией русского народа спасение всего человечества, проповедовали идею сближения «образованного общества» с народом, на народной или национальной «почве» с религиозно-этической основой.
Представители почвенничества выступали против крепостнического дворянства и бюрократии, призывали к «слитию образованности и её представителей с началом народным» и в этом видели залог прогресса в России в её противостоянии Западу. Почвенники высказывались за развитие промышленности, торговли, за свободу личности и печати. Принимая «европейскую культуру», они одновременно обличали «гнилой Запад» — его буржуазность и бездуховность, отвергали революционные, социалистические идеи и материализм, противопоставляя им христианские идеалы.
В 1870-е годы черты почвенничества проявились в философских сочинениях Николая Яковлевича Данилевского и «Дневнике писателя» Фёдора Достоевского. Наиболее обстоятельно почвенничество рассматривается в монографиях польского политолога Анджея де Лазари[11] и канадского историка Вэйна Доулера (Wayne Dowler)
https://ru.m.wikipedia.org/wiki....2%D0%BE
Сообщение отредактировал: Пиркс - Вс, 12.11.2017, 21:23
|
|
|
| | Сообщение #8 | Сб, 18.11.2017, 07:12 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
|
|
|
|
| | Сообщение #9 | Сб, 18.11.2017, 11:36 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| "Дневник писателя" - довольно объемное произведение, уж по смыслам задаваемыми вопросам, над которыми размышлял писатель, уж точно. Да, вот в 14 году это явилось для меня неожиданностью - что Достоевский был еще и публицистом..
http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0500.shtml - текст Сентябрь-ноябрь 1877
http://www.e-reading.club/book.php?book=20389 0 а это полностью
" фанатизм мертвечина, а не сила..
Напротив, мы везде удержали наши главные позиции и везде отразили турок. Бывало, что семь или восемь наших батальонов разбивают ихних двадцать, как недавно случилось под Церковной. Убежденные в силе турок указывают, однако, на их ружья, которые лучше наших, и даже на их артиллерию, которая будто бы лучше нашей. Но они не хотят припомнить, что мы в сущности воюем не с одними турками, а и с европейскими державами, что множество англичан служат офицерами в турецком войске, что вооружены турки на европейские деньги, что европейская дипломатия во многом стала поперек нашей дороги с самого начала войны, лишив нас помощи естественных союзников наших, лишив нас даже настоящих дорог наших в Турцию. Кроме того, Европа, ненавистью к нам, несомненно ободрила и фанатизм турок. В Европе открылся, наконец, заговор целых шаек, уже организованных, с оружием, с деньгами, чтоб броситься внезапно в тыл нашей армии. В довершение там состряпали недавно и заем для турок, в огромный ущерб своему карману, и невозможный заем этот состоялся единственно потому, что в Европе так полюбили мечту о том, что Турция не государство слизняков, а действительно с такою же плотью и кровью, как и европейские государственные организмы. И это когда же, когда кровь целых провинций Турции лилась рекою, когда открыт даже правильный заговор между самими правителями Турции с целью истребить болгар всех до единого? Т
Некоторые умные люди проклинают теперь у нас славянский вопрос, и на словах и печатно: "Дались, дескать, нам эти славяне и все эти фантазии об объединении славян! И кто нам навалил этих славян на шею, и для чего: на вечную распрю с Европой, на вечную ее подозрительность к нам, ненависть, и теперь и в будущем! Да будут же прокляты славянофилы!" и т. д. и т. д. Но эти восклицающие умные люди, кажется, имеют совершенно ложные сведения и о славянах и о Восточном вопросе, а многие так совсем даже и не интересовались им до самой последней минуты. А потому спорить с ними нельзя. И ведь действительно им неизвестно, что Восточный вопрос (то есть и славянский вместе) вовсе не славянофилами выдуман, да и никем не выдуман, а сам родился, и уже очень давно - родился раньше славянофилов, раньше нас, раньше вас, раньше даже Петра Великого и Русской империи. Родился он при первом сплочении великорусского племени в единое русское государство, то есть вместе с царством Московским. Восточный вопрос есть исконная идея Московского царства, которую Петр Великий признал в высшей степени и, оставляя Москву, перенес с собой в Петербург. Петр в высшей степени понимал ее органическую связь с русским государством и с русской душой!. Вот почему идея не только не умерла в Петербурге, но прямо признана была как бы русским назначением всеми преемниками Петра. Вот почему ее нельзя оставить и нельзя ей изменить. Оставить славянскую идею и отбросить без разрешения задачу о судьбах восточного христианства (NB. сущность Восточного вопроса) - значит, всё равно что сломать и вдребезги разбить всю Россию, а на место ее выдумать что-нибудь новое, но только уже совсем не Россию. Это было бы даже и не революцией, а просто уничтожением, а потому и немыслимо даже, потому что нельзя же уничтожить такое целое и вновь переродить его совсем в другой организм. Идею эту не видят и не признают теперь разве уж самые слепые из русских европейцев, да вместе с ними, и к стыду их, биржевики. Биржевиками я называю здесь условно всех вообще теперешних русских, которым, кроме своего кармана, нет никакой в России заботы, а потому взирающих и на Россию единственно с точки зрения интересов своего кармана.
|
|
|
| | Сообщение #10 | Сб, 18.11.2017, 11:50 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Цитата lu-chia (  ) Биржевиками
Хорошее для них и теперь название.
|
|
|
| | Сообщение #11 | Сб, 18.11.2017, 19:43 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Интересно, можно ли по портрету определить тип социопата?
Сообщение отредактировал: Пиркс - Сб, 18.11.2017, 19:44
|
|
|
| | Сообщение #12 | Сб, 18.11.2017, 20:30 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| Немного можно сказать по фото. Оба интроверты - смотрят в сторону м вниз. Достоевский -этик - околотить и глаз морщины глубже чем на лбу, Солженицина - наоборот логик. Про сенсорность -интуитивность и рациональность -иррациональность - не знаю как по внешности. Степень ухоженность бороды? Практичность одежды - тут много вариантов. Например- Солженицин Сталина копирует френчем такого цвета, или это его оригинальный выбор, или ему по фиг,,
|
|
|
| | Сообщение #13 | Сб, 18.11.2017, 20:35 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Цитата lu-chia ( ) Например- Солженицин Сталина копирует френчем такого цвета,
Раньше такая униформа была, типа теперяшней ,,горки". А цвет ,,беляковский". Кстати его типируют как доста.
|
|
|
| | Сообщение #14 | Сб, 18.11.2017, 20:58 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| Цитата Пиркс ( ) Кстати его типируют как доста.
А два - логики описывают этические вещи не хуже, нет, но совсем не так как этики. У логиков больше черно-белого с минимумом градаций. И жестко что ли.
Ну и представить СОлженицина вопрошающего " червь я или право имею" мне довольно сложно, вот "как нам обустроить Россию" это да.
Логические интуиты интроверты - Баль и Роб.
Посмотрю что там с представительной функцией у Робов , а по памяти если - А.И. подчеркнуто прост, подчеркнуто не причесан, и так далее - обращает на себя внимание.
В альфе это норма ) - этика эмоций в ценностях.
А Ф.М. - просто прост, и просто причесан) - этика эмоций н е в ценностях, в ценностях эта отношений.
|
|
|
| | Сообщение #15 | Сб, 18.11.2017, 21:37 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Ну уж явно не Робеспьер. Я видел Солженицына, и даже открывал ему дверь (в институт), чем неожиданно испугал его.
Сообщение отредактировал: Пиркс - Сб, 18.11.2017, 21:37
|
|
|
| | Сообщение #16 | Сб, 18.11.2017, 21:40 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Цитата lu-chia ( ) этика эмоций н е в ценностях, в ценностях эта отношений.
Разницы не вижу.
|
|
|
| | Сообщение #17 | Сб, 18.11.2017, 21:45 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| Цитата lu-chia ( ) Ну и представить СОлженицина вопрошающего " червь я или право имею" мне довольно сложно, вот "как нам обустроить Россию" это да.
Также не вижу особой разницы, просто два уровня бытия. Хотя скорей всего я в этом профан.
|
|
|
| | Сообщение #18 | Сб, 18.11.2017, 21:54 | | |
|
|
Группа: Летописец
Сообщений: 3294
| по воспоминаниям его школьного друга ,, учился на математика не столько по призванию, сколько потому, что на физмате были исключительно образованные и очень интересные преподаватели».
Сообщение отредактировал: Пиркс - Сб, 18.11.2017, 22:03
|
|
|
| | Сообщение #19 | Сб, 18.11.2017, 22:00 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| Я не буду спорить- типирование вот такое заочное , оно получается по моему представлению о человеке, необъективно.
Этика эмоций - экстравертный функция - эмоции наружу , чёрная этика, а этика отношений - белая, это вот самокопание , и что обо мне подумают , и что я о них думаю, и как они между собой взаимодействуют , мораль и т.п. - То, чего в романах Достоевского много, через край.
|
|
|
| | Сообщение #20 | Сб, 18.11.2017, 22:04 | | |
|
|
Группа: wing
Сообщений: 29185
| Про математику- что значит числился- ведь импульс был туда пойти, образованность математиков она ведь тоже весьма своеобразная . И ещё логики очень интересуются этикой, да, чтобы научиться,и математики читпют стихи и романы, а этики этикой живут без напряга , тоже читпют романы), не алгебру же читать
|
|
|
