ДАО, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем - мать всех вещей. Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [дао], а кто имеет страсти, видит только его в конечной форме. Безымянное и обладающее именем одного и того же происхождения, но с разными названиями. Вместе они называются глубочайшими. Переход от одного глубочайшего к другому - дверь ко всему чудесному.
Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное. Когда все узнают, что доброе является добром, возникает и зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое взаимно соотносятся, высокое и низкое взаимно определяются, звуки, сливаясь, приходят в гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом. Поэтому совершенномудрый, совершая дела, предпочитает недеяние; осуществляя учение, не прибегает к словам; вызывая изменения вещей, [он] не осуществляет их сам; создавая, не обладает [тем, что создано]; приводя в движение, не прилагает к этому усилий; успешно завершая [что-либо], не гордится. Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отброшены.
Если не почитать мудрецов, то в народе не будет ссор. Если не ценить редких предметов, то не будет воров среди народа. Если не показывать того, что может вызвать зависть, то не будут волноваться сердца народа. Поэтому, управляя [страной], совершенномудрый делает сердца [подданных] пустыми, а желудки - полными. [Его управление] ослабляет их волю и укрепляет кости. Оно постоянно стремится к тому, чтобы у народа не было знаний и страстей, а имеющие знание не смели бы действовать. Осуществление недеяния всегда приносит спокойствие.
Задача человека - познать дао, встать на путь "естественности", под которой имеется в виду "гармония мира" - слияние человека с природой. Социальная несправедливость в обществе рассматривается как нарушение гармонии. Своеобразным выражением протеста против социальной несправедливости является отшельничество и аскетизм, иначе говоря - возврат к "естественности". Отшельники-даосы во все времена уединялись на лоно природы и стремились "слиться" с нею для достижения "гармонии мира".
Лао-цзы порицал стремление к образованию, считал, что народом "легче управлять тогда, когда он глуп".
"Не выходя со двора, - говорится в "Дао дэ цзине", - мудрец познает мин. не выглядывая из окна, он видит естественное дао. Чем дальше он идет, тем меньше познает. Поэтому мудрый человек не ходит, а познает. Не видя вещей, он называет их".Как уже говорилось, конфуцианство, будучи официальной государственной идеологией, имело дело главным образом с социально-семейными отношениями в обществе. За пределами же конфуцианского учения оставались различные элементы примитивных древних верований и культов китайского народа: анимизм- одухотворение неба и земли, гор, рек, всех явлений природы; сабеизм - обожествление небесных светил, вера в добрых и злых духов, в перевоплощение духов в живые существа и т.д., и т.п. Все эти древние верования, суеверия, обряды шаманов и гадателей вобрал в себя религиозный даосизм.По представлениям даосов всем миром сверхъестественных сил правил Нефритовый небесный император (Юйхуан шанди) - высшее божество даосской религии. О славных делах Нефритового, или Яшмового, императора создано немало легенд. Одна из них гласит, что в глубокой древности один из китайских правителей и его супруга молились о даровании им наследника. После таких молитв супруга увидела во сне Лао-цзы, сидящего с младенцем в руках верхом на драконе. Вскоре она разрешилась долгожданным сыном, который с детства проявлял милосердие, заботился о бедных, был добродетелен. Заняв царский престол, он через несколько лет уступил его одному из министров, а сам стал вести отшельнический образ жизни, лечил больных и размышлял о пути к бессмертию. Этот-то юноша и стал одним из наиболее популярных даосских божеств - Нефритовым императором, ведавшим делами рая и ада.
Бесплотных духов даосы подразделяют на "главных" - небесных и "второстепенных" - земных. К первым принадлежат духи неба, земли, солнца, луны и звезд, ко вторым - духи гор, рек, лесов и т.п.В даосской религии так много святых, что их пришлось даже разделить на несколько классов: земные (ди-сянь), живущие в уединении в горах; небесные (тяньсянь), пребывающие в небесах и превосходящие всех других по силе и могуществу; аскеты, которые хотя и отказались от всех земных и плотских соблазнов, но еще не достигли бессмертия; святые, которые живут на волшебных островах и Восточном море; демоны - бестелесные духи, нечто вроде призраков. Главное место в даосской религии занимает учение о бессмертии. Одним из основных компонентов человеческого счастья китайцы издревле считали долголетие. Поздравляя человека с днем рождения, ему преподносили различные символы долголетия. Самым распространенным из них было изображение персика. Древняя китайская легенда рассказывает, что в саду небожительницы Сиванму растет персиковое дерево, цветущее и плодоносящее раз в три тысячи лет. Персиками с этого дерева Сиванму угощает гостей, пришедших поздравить ее с днем рождения. Отведавший их приобретает долголетие.Человеческая фантазия рождала самые невероятные легенды о долголетии. В древнем Китае широкое распространение получила легенда о волшебных островах в Восточном море, где якобы растет чудодейственная трава, которая делает человека бессмертным. Но достичь этого волшебного островов никто не мог, так как ветры не позволяют к ним приблизиться. Первый император Китая Цинь Ши-Хуан-ди, поверив этой легенде, направил несколько тысяч юношей и девушек во главе с даосским монахом на поиски острова. Естественно, что поиска оказались безуспешными. Но сама идея достижения бессмертия по-прежнему привлекала пристальное внимание даосов и правителей Китая. В даосизме суть бессмертия объясняется примерно так. В теле человека действует огромное количество духов (36000), которые оказывают решающее влияние на нормальное развитие организма. Духи подразделяются на группы, каждая из них наделена определенными функциями. Человек не прислушивается к этим духам, потому что не знает об их существовании. И это приводит к преждевременной смерти. Только познав связи этих духов с соответствующими органами человеческого тела, можно добиться бессмертия. Нужно, чтобы духи не покидали тело и чтобы их сила росла. Когда преобладающим элементом в теле человека станут духи, тогда тело утрачивает свою материальную природу и человек, став бессмертным, возносится на небо.
Среди разнообразных "рецептов бессмертия" важное место занимали волшебные талисманы, эликсиры и пилюли. Даосы придавали большое значение специальных дыхательным и гимнастическим упражнениям, которые способствовали достижению бессмертия. Ими были разработаны различные приемы дыхания: как дышать подобно жабе, черепахе, аисту, которые живут в виде обычных людей. Духов часто изображали в виде обычных людей с различными предметами в руках: веером, кистью или связкой полосок бумаги с написанной на них магической формулой бессмертия. По убеждению даосов, духами могли быть мужчины и женщины. После того, как они приобретали бессмертие, их физический облик даже через тысячелетие оставался таким же, каким он был в земной жизни; и несмотря на свой переход в иное состояние, святые всегда оставались земными существами.
Духи поднимались выше облаков, переносились куда им заблагорассудится, но для постоянного обитания они выбрали определенное место. На земле они появлялись в обычном платье, но по выражению лица их сразу же можно было отличить от людей. Даосские книги изобилуют рассказами о людях, достигших бессмертия. Наиболее известны легенды о восьми бессмертных, которые некогда были обыкновенными людьми, а затем, воплотившись в духов, поселились в полном уединении на островах или высоких горах - там, где их не могли тревожить простые смертные. Вот, в самом коротком изложении, сюжеты некоторых из этих легенд.
Люй Дунбинь. Предание говорит, что мать почувствовала его зачатие в тот момент, когда ее комната наполнилась нежным тонким ароматом, раздалась небесная музыка и белый аист спустился с неба на кровать и внезапно исчез. Младенец родился с шеей аиста, спиной обезьяны, туловищем тигра и щеками дракона. Глаза его напоминали глаза птицы Феникс, брови были густые, плечи широкие, нос слегка горбатый, кожа бледно-желтого цвета, около левой брови виднелась черная родинка. С самого детства он был развит не по летам и мог ежедневно запоминать по десяти тысяч слов; без всякой подготовки он вполне владел литературной речью.Сначала Люй Дунбинь сделал карьеру на ученом поприще. Он был удостоен ученой степени цзиньши и служил в управлении в области Техуа (в нынешней провинции Цзянси). Там, в горах он встретил бессмертного Чжун Лицюаня и стал под его руководством изучать тайны магии, научился готовить эликсир и узнал способ делать золото. Он также в совершенстве изучил фехтование и искусство становиться невидимым.Чжун Лицюань посвятил его в тайны учения о дао, и в 50-летнем возрасте он сделался бессмертным.Пройдя с честью все испытания, Люй Дунбинь овладел тайнами магии и получил меч "чудесного могущества" (его всегда изображают с мечом за спиной). Целых четыреста лет с этим мечом он странствовал по земле, избавляя людей от горя и зла, убивая драконов и тигров. Когда-то он поклялся Чжун Лицюаню, что будет всеми силами направлять своих товарищей к познанию дао. Однажды Люй Дунбинь пришел в местечко Юэян под видом торговца маслом. Он хотел сделать бессмертным всех тех, кто не станет домогаться выгоды при покупке масла. Целый год он продавал масло, встречал только жадных и недобросовестных покупателей; лишь одна женщина оказалась честной и не требовала больше, чем ей следовало. Люй Дунбинь пошел к ее дому и бросил в колодезь посреди двора несколько зерен риса. Вода тотчас превратилась в вино, и старая женщина, продавая его, выручила много денег.Затем Люй убил дракона, причинившего людям бесчисленные беды, и отказался взять за это награду. Вообще он сотворил много чудес, делая добро, но только людям с добрыми сердцами.Чжан Голао. Из всех "восьми бессмертных" Чжан Го самый старый по годам и самый благоразумный. За это его и прозвали лао - "старый", "почтенный", "уважаемый". Жил он отшельником в горах и всею жизнь скитался.Чжан Голао всегда ездил на белом муле лицом к хвосту, проезжая за день по нескольку десятков тысяч ли. Когда бессмертный останавливался где-либо, он складывал мула, как будто тот был вырезан из бумаги, и клал его в сосуд из бамбука. А когда нужно было ехать дальше, брызгал на сложенную фигурку водою изо рта, и мул снова оживал.Чжан Голао покровительствовал супружескому счастью и рождению детей. На популярном в народе рисунке изображен Чжан, сидящий на муле; он подносит младенца только что повенчанной паре. Чжан Голао считается покровителем изящных искусств. Он всегда изображается с сосудом для кистей, сделанным из колена бамбука.
Ли Тегуай. Он обыкновенно изображается человеком внушительного роста, со смуглым лицом, большими глазами, черной курчавой бородой и кудрявыми волосами, сдерживаемыми железным обручем. В руках у него всегда железный посох, потому что правая нога его согнута. С юных лет он старался приобрести талисман бессмертия и не обращал внимания на свои домашние дела. Презирая мирскую суету и все соблазны мира, Ли вел аскетический образ жизни. Он удалился в горное ущелье, где нашел пещеру с каменной дверью. В горах провел он 40 лет, стремясь раскрыть тайну бессмертия. Сидел он на циновке из тростника и целые дни проводил в упражнениях, часто забывая о пище и питье.
Ли Тегуай часто появлялся на земле. Иногда он принимал вид старика, продающего лекарственные снадобья.
Импровизация в Картинках.. На Библейские Сюжеты: (С точки Зрения Тантры) .. ... Когда у тебя появляются дети..твоя жизнь уже ничего не значит Высокие благородные миссии, взятые на себя ответственностью Убивают в тебе Истинную Природу... Твоё Исконное Я. - НЕ УБЕЙ .. . Смерть в бою гораздо благороднее и почетнее чем на скотобойне.. И если тебе таки приходится кого то убить.. То как знать...может благодарить тебя должен он.. Не лишай его этого шанса.. Своим малодушием и жалостью ты убьёшь его.. - НЕ УБЕЙ
Ты не можешь никого убить..И не можешь сам быть убитым.. Это слова Арджуны... Из Мазабхараты.. Говорят что когда немецкий философ Людвиг Фейербах прочитал эти строки Он потом целую неделю плясал в радостном экстазе С книжкой "Махабхарата" на голове ... Не верь, а значит: - НЕ УБЕЙ .. . Не называй что то чем-то.. В тот миг когда ты это делаешь, ты полностью теряешь свою природу .. Камень брошенный в воду мудрецом никогда не попадает в центр круга ... Не попади...А значит: - НЕ УБЕЙ ...
Сообщение отредактировал: SANTAFE - Ср, 17.02.2016, 17:49
Если все изначально просветлённы в рождении своём.. То остаётся лишь одно: Самореализация ... А для этого нужно избавиться от просветления ...
По дороге шел Лао-Цзы с мешком полным утвари.. Лао -Цзы спросили: - Что такое просветление.? Лао-Цзы встал..и положил мешок на землю .. Лао-Цзы спросили: - А что же такое Самореализация.? Лао-Цзы вздохнул, закинул мешок за плечи и молча пошел дальше ...
В отсутствие Дао нельзя говорить, но то, о чем нельзя поведать, — Дао. В отсутствие Дао нельзя размышлять, но то, о чем нельзя помыслить, — Дао.
В Дао нет ничего от человека. Мудрый не говорит: «Это Дао, а то — не Дао». В Дао нет ничего от своего «я». Мудрый не различает пребывание в Дао и уклонение от него. В том, что Дао нет, залог того, что оно есть. В том, что мудрый не держится за Дао, залог того, что он его не утратит.
Горшечник может создать десять тысяч горшков, но горшок не может ни создать горшечника, ни уничтожить его. Дао может создать десять тысяч вещей, но ни одна вещь не может ни создать Дао, ни его уничтожить.
Мудрому известно, что сознание едино, вещи едины, Дао едино, и все соединяется в одно. Он не меряет неизменным изменчивое и не ущемляет изменчивым неизменное.
Одна искра может спалить десять тысяч вещей, но если исчезнут вещи, где пребывать огню? Одно мгновение Дао может обратить в небытие десять тысяч вещей, но если исчезнут вещи, где пребудет Дао?
Стрельба из лука, верховая езда, игра на цине или игра в шашки — все эти искусства невозможно постичь в одно мгновение. Только Дао не имеет ни форм, ни правил, и его можно постичь в одно мгновение.
Мое Дао подобно пребыванию в темноте. Находясь на свету, в темноте ничего не различишь. Пребывая же во тьме, видишь все, что находится на свету.
Мое Дао подобно мечу. Обращая меч против других, извлечешь выгоду. Хватаясь за него руками, поранишься.
Во сне, в зеркале, в воде пребывает мир. Чтобы устранить мир, который снится, нужно бодрствовать. Чтобы устранить вещи, которые отражаются в зеркале, не следует в него смотреть. Чтобы устранить вещи, которые наполняют мир, следует опорожнить вмещающий их сосуд. Все, что есть и чего нет в нем, пребывает здесь, а не там. Вот почему мудрый устраняет не мир, а знание о мире.
Рыба, которая не хочет быть как все рыбы, выбрасывается на берег и погибает. Тигр, который не хочет быть как все тигры, спускается с гор и попадает в клетку. Мудрый не отличается от обыкновенных людей, поэтому для него невозможно воздвигнуть препоны.
«В самом себе не имей, где пребывать». Следуй формам вещей вокруг тебя. Будь текуч, как вода, покоен, как зеркало, отзывчив, как эхо, и невозмутим, как тишина. Соединяйся с несогласным, обретай потерянное. Не стремись опередить других, но неотступно следуй за ними.
Мудрый не отличается от других людей тем, что говорит, как действует и мыслит. Тем же, что не говорит, как не поступает и о чем не размышляет, он отличается от других.
Облака плывут и птицы кружат в пустоте небес. Благодаря пустоте превращения могут свершаться без конца. Таково Дао мудрого.
Мы сознаем себя живущими словно во сне. По воле воображения мы можем странствовать духом в чертогах Великой Чистоты. Мы видим вещи как будто во сне. Отдаваясь переживаниям, мы можем улететь душой за пределы Восьми пустынь. Уметь прозревать семена жизни и жить вечно. Уметь забывать семена жизни и оставлять жизнь. Вот что такое Дао.
Если в сознание закрались мысли об успехе и неудаче, демоны разума завладеют им. Если в сознание закралась похоть, демоны распутства завладеют им. Если в сознание закралась тревога, демоны отчаяния завладевают им. Если в сознание закралась распущенность, демоны одержимости завладевают им. Если в сознание закрались мечты о возвышенной дружбе, демоны гордыни завладевают им. Если в сознание закрались мечты о вкусной еде, демоны чревоугодия завладевают им. Все эти демоны — призраки, созданные из темноты и мрака, ветра и воздуха, земли и красок, дряхлых тел и бренных предметов. Эти призраки и наше сознание возбуждают друг друга, и дух человека откликается на их воздействие. Тот, кто подпал под власть демонов, одержим мыслями о выдающихся свершениях. Он не говорит, что служит демонам, но говорит лишь, что служит одному Дао. В конце концов в нем все мертвеет. Только мудрый может сделать дух одухотворенным, не ища в нем духовность. Он опирается на все десять тысяч вещей и не теряет силы, их рождающей. Он может все собрать, все рассеять, всему противостоять. Каждый день он откликается всему сущему, но сердце его пребывает в покое.
То, что плывет, — лодка. Но то, благодаря чему можно плыть, — вода, а не лодка. То, что движется, — повозка. Но то, благодаря чему можно двигаться, — вол, а не повозка. Размышление — это разум. Но то, благодаря чему можно размышлять, — воля, а не разум. Нельзя знать, отчего все таково, каково оно есть. Только не зная, отчего все таково, каково оно есть, не идешь навстречу тому, что приходит, и не влечешься за тем, что уходит. Не стремясь навстречу приходящему и не устремляясь за уходящим, можешь жить одной жизнью с изначальным истоком Неба и Земли, в котором нет ни прошлого, ни настоящего.
Сознание рождается от взаимного воздействия нашего «я» и вещей подобно тому, как огонь возникает от трения двух палочек. Нельзя сказать, пребывает оно во мне или в других. Нельзя сказать, что оно не пребывает во мне, и нельзя сказать, что его нет в других. Живи им, тогда «другие», равно как и «я» перестанут быть соблазном.
Глиняные куклы бывают мужчинами и женщинами, дорогими и дешевыми. Они сделаны из земли и, когда разобьются, снова уйдут в землю. Таков человек.
Глаз, всматривающийся в себя, не видит. Ухо, вслушивающееся в себя, не слышит. Язык, пробующий себя на вкус, не ощущает. Сознание, внимающее себе, не сознает. Обыкновенные люди привязаны к тому, что вовне. Достойные люди привержены тому, что внутри. Мудрому ведомо, что и то, и другое — неправда.
Твари, обитающие в морской пучине, претерпевают бесчисленные превращения, но вода одна для всех. Мое «я» и вещи вокруг непрестанно меняются в великом превращении мира, но природа одна для всех. Зная, что природа одна для всех, поймешь, что нет ни других, ни моего «я», ни смерти, ни жизни.
Тот, кто вглядывается в кончик волоска, не заметит, как велик мир. Тот, кто вслушивается в шорохи, не услышит, как грохочет гром. Тот, кто видит большое, не увидит малого. Тот, кто ищет близкое, не заметит далекого. Тот, кто слушает гром, не услышит тишины. Тот, кто внимает близкому, не постигнет отдаленного. Мудрый ни на что не смотрит и потому все видит. Он ни к чему не прислушивается и потому все слышит.
На прочные доспехи непременно найдется острое оружие: так ломается твердое. На острый нож непременно найдется твердый предмет: так тупится острое.
Говорить о Дао — все равно что говорить о сновидениях. Тот, кто рассказывает об увиденных им во сне драгоценностях, всевозможных предметах или зверях, может описать их, но не может передать другому. Слушатели же могут только услышать о них, но не могут ими завладеть. Только тот, кто умеет слушать, ничего не принимает на веру и ничего не оспаривает.
Тайна внутри тайны - это дверь всех чудес... Тайна есть там, где красота и уродство больше не выглядят ни привлекательными, ни отвратительными, и где стирается грань между добром и злом... Из единого источника выходит событие. Это событие становится тем или иным лишь потому, что зависит от нашего состояния, времени и места. Мы - есть то мерило, что являет событие в том или ином свете.
ПРИРОДА ДАО Смотри на него - и не увидишь. Оно зовется незримым. Слушай его и не услышишь. Оно зовется неслышимым. Тянись к нему и не прикоснешья. Оно зовется неосязаемым. (14;1-4) Смотри - но этого недостаточно, чтобы увидеть. Слушай - но этого не достаточно, чтобы услышать. Используй - и не истратишь (35:4) Дао действует в гармонии без содержания. Будучи используемым - оно пребудет обильным.
Сегодня пасмурный день. Он, как кисея, обволакивает все. В том числе и состояние меня. Жемчужное состояние души. Тишина и неяркий, рассеянный свет. Слабый голос проникает изнутри. Еле слышный, но он, мне кажется звучит прозрачными нотами звуков. Слов нет. Есть только звук.
Инь и Ян, женское и мужское, черное и белое, мягкое и жесткое. Две противоположности. Но если посмотреть на монаду "Инь/Ян" внимательно, можно увидеть, что органически черный цвет переходит в белый и наоборот. Это означает, что нет ничего первородного, что все порождает друг друга и друг в друге исчезает, совершая круговорот. Белая точка на черном и черная на белом напоминает нам о том, что нет ничего абсолютного, где не было бы примеси противоположного. Извилистая черта в центре монады, делящая круг Жизни на две равные половины, есть символ Среднего Пути.
"Превращения невидимого бесконечны. Глубочайшие врата рождения - корень неба и земли. Оно существует вечно, подобно нескончаемой нити, и его действие неисчерпаемо" Дао дэ Цзин, 6. Перевод Ян Хин Шуна
7 Небо и Земля - долговечны. Небо и Земля долговечны потому, что существуют не для себя. Вот почему они могут быть долговечными. Поэтому совершенномудрый ставит себя позади других, благодаря чему он оказывается впереди. Он пренебрегает своей жизнью, и тем самым его жизнь сохраняется. Не происходит ли это оттого, что он пренебрегает личными интересами? Напротив, он действует согласно своим личным интересам.
34
Великое дао растекается повсюду. Оно может находиться и вправо, и влево. Благодаря ему все сущее рождается и не прекращает [своего роста]. Оно совершает подвиги, но славы себе не желает. С любовью воспитывая все существа, оно не считает себя их властелином. Оно никогда не имеет собственных желаний, поэтому его можно назвать ничтожным. Все сущее возвращается к нему, но оно не рассматривает себя их властелином. Его можно назвать великим. Оно становится великим, потому что никогда не считает себя таковым.