Иван Ильич Леонидов - архитектор - конструктивист, один из наиболее ярких представителей авангардного течения в России начала прошлого века и настоящий мастер так называемой "бумажной архитектуры". http://architime.ru/architects/a_leonidov_i_i.htm
Опираясь на научный подход и метод, новые теоретики разразились немалым количеством исследовательских работ, в т. ч. об объективном влиянии цвета, формы и композиции на человеческое восприятие. Для архитектуры же непосредственным прорывом стал уход от плоского планировочно-фасадного проектирования («рисование» архитектуры) к проектированию пространственно-трёхмерному, где требовалась целесообразная функциональная организация сооружения. Одно из наиболее выдающихся в этой области имён — имя архитектора-конструктивиста Ивана Леонидова. Существенным моментом его творчества стало переосмысление социальной сущности сооружений. Расчёт был на нового человека с его гуманизмом и демократичностью, стремлением вперёд, в «космический» век, в эпоху познания и прогресса. Большинство новаторских архитектурных проектов не получили своего физического воплощения в силу технической недоразвитости строительного процесса на тот момент. Это стало одним из опорных пунктов критики авангарда в последующем десятилетии. К тому же экономика страны ориентировалась на индустриальное развитие, средства шли на строительство промышленных сооружений и весьма ограниченно расходовались на создание сооружений общественных. Проекты авангардистов, будучи практичными, имели точный инженерный расчёт. Сам же Леонидов использовал достижения современной техники, в том числе максимальные возможности новых конструкций, считая единственно правильным близкое сотрудничество архитектора и инженера уже на первоначальной стадии работы над проектом технического сооружения. Рассмотрим одно из знаковых произведений этого автора, повлиявшее на его дальнейшее творчество, ставшее его творческим кредо.
Опираясь на научный подход и метод, новые теоретики разразились немалым количеством исследовательских работ, в т. ч. об объективном влиянии цвета, формы и композиции на человеческое восприятие. Для архитектуры же непосредственным прорывом стал уход от плоского планировочно-фасадного проектирования («рисование» архитектуры) к проектированию пространственно-трёхмерному, где требовалась целесообразная функциональная организация сооружения. Одно из наиболее выдающихся в этой области имён — имя архитектора-конструктивиста Ивана Леонидова. Существенным моментом его творчества стало переосмысление социальной сущности сооружений. Расчёт был на нового человека с его гуманизмом и демократичностью, стремлением вперёд, в «космический» век, в эпоху познания и прогресса. Большинство новаторских архитектурных проектов не получили своего физического воплощения в силу технической недоразвитости строительного процесса на тот момент. Это стало одним из опорных пунктов критики авангарда в последующем десятилетии. К тому же экономика страны ориентировалась на индустриальное развитие, средства шли на строительство промышленных сооружений и весьма ограниченно расходовались на создание сооружений общественных. Проекты авангардистов, будучи практичными, имели точный инженерный расчёт. Сам же Леонидов использовал достижения современной техники, в том числе максимальные возможности новых конструкций, считая единственно правильным близкое сотрудничество архитектора и инженера уже на первоначальной стадии работы над проектом технического сооружения. Рассмотрим одно из знаковых произведений этого автора, повлиявшее на его дальнейшее творчество, ставшее его творческим кредо. Дипломный проект Ивана Леонидова: Институт библиотековедения имени Ленина на Ленинских горах («Институт Ленина»), показанный в 1927 г. на Первой выставке современной архитектуры в Москве, обошедший не одно архитектурное издание за пределами страны, оказал прямое или косвенное влияние на мировую архитектуру вплоть до 60-х гг. XX века. Диплом сопровождался большим демонстрационным макетом. Институт имел сложную объёмно-пространственную композицию, развитую по трём координатным осям. Лишённый «фасадности», являя собою сочетание ясных геометрических объёмов, комплекс был одновременно статичным и динамичным. Монументальность достигнута по-новому, не в архаическом смысле, а благодаря возможностям технических достижений тех лет. Содержание комплекса: шарообразный объём аудитории на 4000 человек и вертикально поставленный параллелепипед книгохранилища, вознесённые над плоскостью стилобата, а так же корпуса лабораторий и кабинетов для научной работы, уходящие в трёх направлениях от центра композиции в зелень парка. Здания в виде шара проектировались до и после проекта Леонидова, но у него законченная форма получила полноценное выражение. Автор рискнул оторвать шар от земли, что явилось принципиально новым в тектоническом и эстетическом мышлении. Шар стоит на одной опорной точке, запроектированной шарнирной. Это снимало дополнительные напряжения — опора приняла только вертикальные усилия от шара, все остальные усилия передавались на растяжки (ванты). Изнутри шар делился на сектора подвесными движущимися перегородками, давая возможность варьировать количество аудиторий и их площадь. Штора-экран в шаре превращала купол в планетарий — научный оптический театр (как это звучало в пояснительной записке к проекту). Вертикальный объём книгохранилища, из эстетических и функциональных соображений, должен был иметь нетолстые стены и облегчённую конструкцию в целом, при этом необходимо было предотвратить опасность продольного изгиба и обеспечить устойчивость к ветровым нагрузкам. Для достижения перечисленных целей Леонидов выводит в средней части параллелепипеда несущую конструкцию — пространственные металлические фермы, соединённые растяжками с основанием и верхушкой книгохранилища. Тут шпренгельные фермы, ранее используемые лишь в инженерных сооружениях, конструируют архитектуру, выступая в качестве новых средств художественной выразительности. Весь процесс трансформации пространства и взаимодействия с посетителем был механизирован. Так, подача книг читателю и обратно в книгохранилище происходила по горизонтальным и вертикальным конвейерным системам. Автоматический запрос из зала каталогов передавал требуемую книгу по конвейерной системе в читальный зал. В проекте выявилось новое понимание принципов застройки современного города, пространственной организации элементов.
макет Института библиотековедения
Дипломный проект Ивана Леонидова: Институт библиотековедения имени Ленина на Ленинских горах («Институт Ленина»), показанный в 1927 г. на Первой выставке современной архитектуры в Москве, обошедший не одно архитектурное издание за пределами страны, оказал прямое или косвенное влияние на мировую архитектуру вплоть до 60-х гг. XX века. Диплом сопровождался большим демонстрационным макетом. Институт имел сложную объёмно-пространственную композицию, развитую по трём координатным осям. Лишённый «фасадности», являя собою сочетание ясных геометрических объёмов, комплекс был одновременно статичным и динамичным. Монументальность достигнута по-новому, не в архаическом смысле, а благодаря возможностям технических достижений тех лет. Содержание комплекса: шарообразный объём аудитории на 4000 человек и вертикально поставленный параллелепипед книгохранилища, вознесённые над плоскостью стилобата, а так же корпуса лабораторий и кабинетов для научной работы, уходящие в трёх направлениях от центра композиции в зелень парка. Здания в виде шара проектировались до и после проекта Леонидова, но у него законченная форма получила полноценное выражение. Автор рискнул оторвать шар от земли, что явилось принципиально новым в тектоническом и эстетическом мышлении. Шар стоит на одной опорной точке, запроектированной шарнирной. Это снимало дополнительные напряжения — опора приняла только вертикальные усилия от шара, все остальные усилия передавались на растяжки (ванты). Изнутри шар делился на сектора подвесными движущимися перегородками, давая возможность варьировать количество аудиторий и их площадь. Штора-экран в шаре превращала купол в планетарий — научный оптический театр (как это звучало в пояснительной записке к проекту). Вертикальный объём книгохранилища, из эстетических и функциональных соображений, должен был иметь нетолстые стены и облегчённую конструкцию в целом, при этом необходимо было предотвратить опасность продольного изгиба и обеспечить устойчивость к ветровым нагрузкам. Для достижения перечисленных целей Леонидов выводит в средней части параллелепипеда несущую конструкцию — пространственные металлические фермы, соединённые растяжками с основанием и верхушкой книгохранилища. Тут шпренгельные фермы, ранее используемые лишь в инженерных сооружениях, конструируют архитектуру, выступая в качестве новых средств художественной выразительности. Весь процесс трансформации пространства и взаимодействия с посетителем был механизирован. Так, подача книг читателю и обратно в книгохранилище происходила по горизонтальным и вертикальным конвейерным системам. Автоматический запрос из зала каталогов передавал требуемую книгу по конвейерной системе в читальный зал. В проекте выявилось новое понимание принципов застройки современного города, пространственной организации элементов.
Ужасы войны оставили заметный отпечаток на творчестве Ивана Ильича Леонидова. После возвращения домой он занимается организацией выставок и создает с нуля амбициозный проект Город Солнца, основным лейтмотивом которого является атмосфера всеобщего счастья и благоденствия.
«Города Солнца» — проект, дошедший до нас в разрозненных эскизах, целиком был ориентирован на будущее. Активно организовывая жизнь жителей, город гармонично сочетал занятия производством, наукой и сельским хозяйством путём коммуникативных связей центра с периферией.
На фоне ведущейся острой полемики среди архитектурных направлений первой трети 20-го века, возникла фигура Якова Чернихова. Серия авторских книг, украшенных сотней иллюстраций, вызвала к себе немалый интерес. Особое внимание заслужила первая книга Чернихова «Основы современной архитектуры», вышедшая в 1929 году. Будучи издана тиражом всего в 1500 экземпляров, она быстро разошлась, и в 1931 г. выходит её второе издание. Ажиотажный интерес был вызван тем, что сам Яков Чернихов до того не отмечался участием в конкурсах, не принадлежал какой-либо из новаторских творческих группировок, не преподавал в архитектурном ВУЗе, однако уже первый просмотр книги убеждал, что её автор — талантливый художник, в текстовой и графической форме изложивший личную концепцию видения архитектуры. Книги Чернихова продолжали выходить и дальше, но его популярность, его авторитет в авангарде снижались. Для коллег-современников он практически перестал существовать как значимое явление в архитектуре. Это при том, что архитектурные композиции Чернихова были известны больше, чем проекты любого адепта архитектурного авангарда. Возникает вопрос: почему? Архитекторы-современники, по их словам, не видели в его творчестве «оригинальной концепции» и «новизны», его упорно воспринимали исключительно как талантливого графика, а не как оригинального архитектора. Отбросив это проявление профессионального снобизма, отметим, что, несмотря на то, что Чернихов не совершал открытий, он, как никто другой, умел в любом творческом течении архитектурного авангарда выявить суть, принципы и приёмы. Чернихов практически изобрёл инструмент, который позволял создавать бесчисленные варианты новых форм, опираясь на конкретную стилистику. Архитектурные фантазии
https://gorky.media/context/solnechnyj-totalitarizm/ Солнечный тоталитаризм Интервью с автором монографии об искусстве тоталитарной Италии Анной Вяземцевой «Искусство тоталитарной Италии» — книга-событие. Это первое в истории российского искусствоведения комплексное исследование итальянской визуальной культуры 1910–1940-х годов. Перед нами текст, впервые складывающий в единую картину все события итальянской художественной жизни начала и середины века — все направления, искания, заимствования и пересечения, которые входили в противоречие или, напротив того, совпадали с новым временем, новой идеологией и новой судьбой. В чем сходства и отличия тотальных искусств Италии, СССР и Третьего рейха? Как строились в Италии отношения между искусством, диктатором и государством? Какой была судьба художника в стране «солнечного тоталитаризма»? Как Рим становился муссолиниевской столицей и что осталось от этой мощной и тяжелой эпохи в городе, в памяти, в общественном устройстве? Об этом с Анной Вяземцевой, автором книги, говорит историк архитектуры Сергей Куликов.
Сообщение отредактировал: Пиркс - Чт, 07.06.2018, 17:29
Артур Скижали-Вейс (род. 21 февраля 1963, Москва) — советский и российский архитектор, с конца 1990-х годов работающий в жанре архитектурной фантастики и футурологии.
А. Скижали-Вейс. Акваполис интегрированный с сушей, 2004 г.
С 1999 года развивает жанр архитектурной фантастики («Комсомольская правда» называет Скижали-Вейса единственным представителем этого жанра в России). В 2007 году по инициативе Скижали-Вейса основано Объединение архитекторов-фантастов. С 2012 года преподает Архитектурное фантазирование в Высшей Школе Средового дизайна Московского архитектурного института. С 2014 года стал первым архитектором-фантастом членом Ассоциации футурологов России.
Артур Скижали-Вейс: Увидеть очертания будущей Москвы как «Техноэкополиса» конца 2100 года.
Во-первых, градостроительно Москва будущего перестанет быть моноцентричным и жестко-статичным, а станет полицентричным, динамично развивающимся городом с взаимозаменяемой, обновляемой, модульной структурой благодаря новым техническим возможностям и научным открытиям. Гибкие планировочные структуры будут строиться как по традиционной гипподамовой планировке, так и по образцу органических структур со свободной планировкой, наподобие кристаллических образований, пчелиных сот и др. В новом футуристическом городе-спутнике исторической Москвы появится возможность строить на новых территориях опытные районы с возможностью организации жизни в принципиально новых технических условиях, создавать кварталы с экспериментальной застройкой, все то, что невозможно организовать в современных условиях стесненного исторического города.
Во-вторых, будущая Москва до конца столетия перейдет на три новых вида транспорта, способные принципиально изменить транспортное обслуживание города. Первый - это воздушный транспорт: частные и корпоративные авиамобили различных модификаций, способные совершать как длительные перелеты между городами, так и перелетая на небольшие расстояния в пределах одного района города по заданному маршруту. Второй - это околоземный общественный транспорт: бесшумные магнитопланы и струнный транспорт, которые будут двигаться по эстакадам на разной высоте и по направляющим струнам, делая остановки на промежуточных этажах и крышах зданий. Третий - это наземный модифицированный транспорт, постепенно превращающийся в интеллектуальные электромобили-трансформеры, способные менять форму и размеры, превращаясь в роботов на колесах.В-третьих, новые виды транспортного обслуживания в корне изменят объемно-планировочную структуру самих зданий. Они будут образовывать новый тип застройки с объемной структурой взаимных связей, ориентированных на передвижение людей не только наземным или подземным, но и околоземным, а также воздушным транспортом. Кончится то время, когда доступ в здание обеспечивается только с одного наземного уровня, можно будет входить с надземных висячих улиц или с крыши. На крышах некоторых зданий появятся аэродромы, на промежуточных этажах высотных зданий - посадочные площадки, загрузочно-погрузочные аэроотсеки, остановки и этажи аэропаркингов для хранения многочисленных авиамобилей. Между зданиями будут переброшены воздушные улицы-мосты и эстакады, связывающие объемы зданий между собой в разных уровнях. Город превратится в многоуровневые пространственные структуры с возможностью достраиваться и перестраиваться подобно гигантскому конструктору «Лего».Четвертым важным фактором, влияющим на разработку футуристической Москвы, станет учет передовых строительных технологий, использование принципиально новых строительных материалов и суперсовременного инженерного обеспечения зданий. Объекты футуристического города будут хайтековскими сооружениями, оснащенными разного рода электроникой, способной оптимизировать и изменять объемы и форму зданий. Появятся дома-трансформеры с поднимающимися крышами, поворотными этажами, выдвигающимися балконами, раздвигающимися стенами и перемещающимися квартирами подобно сотовым ячейкам. В конструкциях домов будут использоваться нанотехнологические материалы, повсеместно внедряться биосталь, прозрачный гибкий бетон, различные полимеры, композитные материалы и другие, используемые сейчас в военной сфере и космической отрасли.
Пятым наиважнейшим обстоятельством станет появление в нашей повседневной жизни многочисленных роботов, которые возьмут на себя круглосуточное сервисное обслуживание, начиная от продавцов магазинов и кончая контролерами на станциях техобслуживания. Одни из них будут машинообразными, близкими по дизайну к современным автомобилям и бытовой технике, другие – человекообразными, с имитацией строения человека в целях психологического комфорта. Первые будут иметь ограниченные интеллектуальные возможности, вторая, андроидная, часть будет оснащаться все более сложным искусственным интеллектом.
Многие фирмы перейдут на массовое производство роботов, прежде всего, для мегаполисов по всему миру. Кто-то будет иметь одного, а кто-то - сотни и тысячи роботов. Некоторые андроиды станут суррогатами их владельцев, участвующими в производственном процессе и управляемыми дистанционно, например, из своего дома. Андроиды-суррогаты будут работать на предприятиях в соответствии с техническим режимом и программой, не совершая маятниковых поездок каждый день на работу и обратно. Возможно, большинство будет там и оставаться после отключения, как это происходит с компьютерами на рабочих местах. Остальные будут пользоваться личным и общественным транспортом наравне с людьми, возвращаясь к своим владельцам. К сказанному следует добавить, что владельцы машинообразных роботов, очевидно, будут регистрировать их как современные автомобили, а человекообразных андроидов с искусственным интеллектом - как техножителей нового мегаполиса, поскольку они будут пользоваться социальной инфраструктурой. Это в итоге создаст принципиально другой мир, где плотность населения вырастет в разы, изменится также стиль и ритм жизни деловой части города. В жилой части андроиды станут любимцами – типа «Эндрю» из повести А.Азимова, помощниками в быту, няньками, охранниками и т.д. Шестой пункт - экология. Футуристическая Москва должна стать «Техноэкополисом», утопающим в зелени, местом, где жилые здания, промышленные предприятия, офисы, научные учреждения будут строиться по новым стандартам в соответствии с зеленым «Экокодексом». Здания необходимо будет проектировать, максимально эффективно используя площадь застройки, с преимущественным расширением зданий кверху, оставляя по возможности нетронутым природный ландшафт и создавая благоустроенные парковые зоны. Компактные структуры должны будут иметь промежуточные зеленые этажи, озелененные крыши, обширные зимние сады-атриумы и подвесные городские скверы. Футуристическая Москва, по нашему замыслу, не предполагает транспортных пробок, поскольку имеется сразу несколько уровней транспортного обслуживания: 1) подземный – гибридное метро, 2) наземный – электромобили-трансформеры, скутеры, гироциклы и т.д., 3) первый надземный – магнитоплан, проходящий на высоте 5-10 м над уровнем земли, 4) второй надземный – струнный транспорт на высоте 6–25 м над уровнем земли, 5) воздушный – различные виды авиамобилей, летающие на высоте до 1000 м. Развитие мегаполиса в нашем проекте также связано с появлением многочисленных роботов и андроидов в различных сферах жизни москвичей. Это вызовет не только стремительный рост плотности населения, но и будет способствовать появлению новых типов зданий с новым функциональным назначением, таких как: технопарки роботов, станции роботосервисов, офисы для роботов. Появится и широкая сеть сервисных служб города, где поврежденные и износившиеся андроиды будут модернизироваться, обслуживаться и подзаряжаться, восстанавливая свою техническую форму. Почти каждая состоятельная семья москвичей будет иметь перепрограммируемого универсального помощника.
