В СССР была поговорка "Книга - источник знаний". И в какой-то период жизни страны это было актуально.Но этот однобокий подход не учитывал главное: книга - воспитывает читателя, она создаёт мир, в котором мы живём.
От сегодняшней литературы зависит в какой стране мы будем жить завтра. Как влияла литература на наше общество, мы видим сегодня. Качество литературы, которую мы читаем сегодня, напрямую влияет на то, каким будет наше общество завтра. И не страшно , если бы это было только наше завтра (как говорится - "Бачили очі, що купували"), но в этом завтра будут жить наши дети и внуки.
Нам важно читать книги, которые будут не только развлекать, но и заставлять задумываться... Хорошая литература помогает нам лучше понимать мир, учит нас морали и этике, а также развивает наше воображение и творческие способности. Она является ключевым элементом культуры и образования, и ее влияние на общество не может быть переоценено.
Прошу прощения за такое занудное вступление. Давайте в этой теме будем делиться мнением о прочитанном, и понемногу собирать "библиотечку произведений для наших потомков всех возрастов".
"Лет через 20-30 наше время - литературный пласт нашего времени - литературоведы будут смаковать. Наслаждаться. Потому что ничего подобного за последнюю тысячу лет не было..
Были - древнерусские талантливые былины, был Тредиаковский и Ломоносов, потом - золотой век литературы, в начале 20 - го. - серебряный..
А у нас хотелось бы сказать - оловянный или деревянный. Но нет. там все -таки натуральность формы есть.. А здесь..
Эти тройка десятков лет литературы достойны именоваться только, как "СЕЛЕДКА ПОД ШУБОЙ". Потому что вся премиальная, то есть высокая литература производилась редакцией Шубиной в АСТ. Предпочиталась самая тухлая селедка, которую укутывали сладкой морковкой критики и гнилой картошкой премий.
Какую только заваль не издавала Шубина, какую только дрянь не премировали "высокие премии".
Например, в 2010 году присудили "Букер" некой Колядиной с ее "Цветочном крестом" - " тотемская галиматья об огненной елде и золотых лядвиях". Порнография на древнерусский лад..
Сорокина будут рассматривать литературоведы в колбе. Чтобы дерьмом не запачкаться.. Буншу - как вклад в безграмотность литературы - ее литературная заслуг не поставить ни единой запятой в тексте.. Ну и махровый антисоветизм и ненависть к России.
А сколько бездарных имен упаковано "под Шубой" - быковы, некрасовы, яхины, рубинштейны, юзефовичи, акунины, сорокины, бунши, буйды.. селедочные бочки..
Для непосвященных в эту селедочную кулинарию - МинКультуры к этим премиям и этой селедочной деятельности не относится никак. Курировал эту деятельность от гос-ва МинЦифры - господин Григорьев, ярый либераст. Он же и подкармливал деньгами. Бюджетными. А основное там - это госдеповские гранты и прохоровские сребренники.
Впрочем, тихо-мирно все идет на убыль.. И возможно - вскоре мы увидим нормальную хорошую литературу. Хочется в это верить.. Поэзия себя уже показала".
Сообщение отредактировал: IP - Пн, 25.03.2024, 23:05
Так, я последнее время читаю художественные книги редко, много времени уходит на рисование. Понравился "Лавр" Водолазкина - ну это серьезный духоподъемный роман, тяжелый местами. Еще лежит его же "Авиатор", пока не прочла. "Сердце Пармы" Иванова понравилось, хоть его и можно считать приключенческим в каком-то смысле, и даже с налетом мистики, про мои родные места
Хочу показать рецензию на новую книгу Ольги Усковой "Раша". О первой её книге "Этюды Черни" я писал в "Сообществе Выживанцев" на Деми. Там же сообщал что в "библитеке сообщества" (узкий круг друзей Сообщества, чтобы не нарушать авторских прав писателя) есть ссылки на текстовую и аудиоверсию, купленные мною на Литрес ру.
Цитирую: НА ОДНОМ ДЫХАНИИ Рецензия на роман "Раша" от телережиссёра, документалиста, продюсера Юрия Однопозова
"Ждал вдохновения, так как понимал, что рецензию нужно написать на одном дыхании, так же как и написана Раша - так же она и читается. Сложно отложить книгу тк находишься в ее потоке в ее атмосфере - в том куда хочется вернутся и после того как заканчиваешь прочтение - в теплое ламповое послевкусие , вернуться и пожить рядом с ее с героями, а значит героями Раши России ;
Подруга моей семьи опухла от манго в Тайланде дада в буквальном смысле шлет сообщения что уже несколько раз ее возили в больницу тк она переела экзотический фрукт. Видимо заедала заевшую внутри пластинку про то «что ж я делаю на этом острове среди таких понауехавших , а там продолжается жизнь,там остались друзья ,мама,а главное все понимают что там осталась родина -та самая Раша .
Книга именно о Родине, которую учили нас учителя в школе писать с большой буквы. Так уж вышло что книга очень синхронистична с тем что происходило и происходит в моей жизни и нашей семье; Что такое Родина я впервые почувствовал ее лишившись, так как в начале 90 х мы с семьей эмигрировали в Израиль, через 2 часа после приземления, я очень захотел вернуться домой. Слава богу и судьбе я смог сделать это через три года. но эта и была прививка на всю жизнь, прививка родиной, заложенная учителями литературы, шелестом осенних листьев в парке, просмотром Тарковского на большом экране -всем тем что называется молоком матери земли на которой пущены корни.
Когда мне выпала честь стать рецензиатором этой книги, я был уверен что участвую в эксперименте, мол вот вторая книга Ольги Усковой (а я помню что первая только вот вышла в сентябре) ,короче был уверен что написал ИИ ,а писательница лишь подредактировала, так как написать так быстро что-то путевое сложно(понимая и график основной не менее творческой деятельности автора;)
Но с первых же строк на меня обрушился литературно художественная человеком сделанная литература; Сразу не в бровь, а в глаз и из них текли слезы сопереживания героям, ситуациям так тонко подмеченными автором, а главное очень пересекающимся не с реальностью ТВ шоу и сериалов, призванных закрыть глаза на реальность, а та самая реальность, в которой живем уже больше 2 лет. Реальность новой страны, совсем другой, которую рано еще называть Россией так как она пока что РАША. Ольга стала проводником мыслей и идей, которые нынче замалчивают на семейных сборищах чтоб не рассориться вдрызг. Но именно литература и призвана рефлексировать и выдавать надежду в качестве решения тупиковых ситуаций, создавшихся в новых непересекающихся мирах одной страны, улицы, застолья, родины - и она в лице Усковой это и выдает. «Рашу» хорошо б рекомендовать в список для чтения в школе, где ученики смогут анализировать сегодняшнюю реальность в своих сочинения на темы заложенные в книге, тем самым получая новую прививку вкуса родины , не только вил и вилл;
В книге есть ответы на вопросы и слава богу (это единственный спойлер в моей рецензии), ответ этот в Любви; Литературы настолько современно дышащей с настоящим сейчас просто нет; Читают люди с неохотой, поэтому государство вливается миллиарды в видео контент, а ведь литература уровня «Раши» должна быть на полках в линейке подобных переосмысливающих в своих сюжетах то что присходит СейЧас. Но коль уж выделяют средства на сериалы, то можно и экранизировать нашу «Рашу» Ольги Усковой ,главное делать.
ПС: пишу в то утро, когда всех в Москве попросили сдать кровь; Реальность и предсказания книги вышли за рамки букв и теперь уже в настоящем говорят россиянам что жизнь не будет прежней, на концерт могут ворваться и то о что ты читал в телеграмме происходит на твоих глазах… Прочтите Рашу -теперь это необходимо"
ВСТУПЛЕНИЕ Мы шли по вечерней Москве. Антон держал меня за руку и что-то рассказывал про работу. Во дворе стоял наш покровский бомж, Петрович. Летом обычно он пропадает. Путешествует по курортам, видимо, а вот к зиме обязательно возникает в районе помойки для решения вопросов полевого фуражирования и системного пропитания в условиях холодов. Петрович в этот раз стоял посреди спортивной площадки, закинув голову и подняв обе руки к небу. Мышцы его были напряжены. Лицо красно. На висках были капли пота.
Я подошла: — Петрович, все нормально? Ты медитируешь, что ли? Бомж с трудом повернул ко мне затекшую от долгого статичного напряжения голову: — Я, мать, небо держу... Пиздец, если упадет. Ты не могла бы подменить меня на пару минут? Отойду поссать за ящики. С утра стою.
— А тебе кто поручил-то это делать? — Голос был в двенадцать часов дня. Вот прямо пересекал я двор, а в голове моей — щелк! Как радио вклю чили: «Стой здесь, Петрович. А то небо наебнем». Ну и торчу тут весь день. Колени уже трясутся. Что делать-то? Антон подошел к нам. Петрович его очень уважает за развитую мускулатуру и окладистую бороду. Слушает всегда с почтением.
— Петрович, отбой. У меня вот только что был в голове тот самый голос. Сказал, отбой: ты человечество на сегодня спас. И просил передать две тысячи рублей — премия за спасение человечества. Только руки медленно убирай. Сначала левую, потом правую. Чтобы равновесие не нарушить. Оно нынче во Вселенной ни к черту. Сам должен понимать.
Петрович медленно опустил руки. Торжественно принял деньги. И, слегка приседая на затекших ногах, побрел со двора.
Сегодня нам всем приходится держать на плечах шаткое небо. Каждому — свой уголок. В наших головах крутится тьма вопросов. Мы ежедневно делим людей на своих и чужих, и они, словно круги, расходятся по воде жизни личными трагедиями и глобальными катастрофами. Но небо-то одно на всех. И нам всем приходится его поддерживать. Иначе точно кто-нибудь грохнет его по глупости или по злому умыслу.
Книга пришла ко мне в этот раз без спроса и без очереди. У меня не было возможности осесть на берегу красивого моря и писать свой второй роман, как это случилось с «Этюдами черни». Честно говоря, у меня в этот раз вообще не было никакой возможности что-либо писать. Но история мучила меня. Стучалась в сердце, теребила ум, грозилась уйти навсегда, если не начну записывать. И я начала. В машинах — между переговорами. «Сапсан» — вот еще потрясное место для писателя: четыре часа туда, четыре часа оттуда. Приемные у министра — замечательно. Никогда вовремя не принимает. Всегда торчишь минут по сорок и злишься. Но теперь это сорок минут счастья написания книги. Ну и, конечно, — ночи. Они-то уж мои. А спать? Необязательно спать-то. Сон придумали лентяи и бездари. Сон — удел здоровых людей. Сон — это не к нам, это в квартиру на втором этаже.
Ну и через два месяца этого безумия я поняла, что создаю трилогию, в которой первая книга — «Этюды черни». Она про современный мир, где сосуществуют Естественный и Искусственный Разум. И в этой книге больше про роботов, чем про людей. А вторая книга — перед вами. «Раша». Она про сегодняшний мир, где есть Естественный и Искусственный Разум, но главное сегодня — разобраться именно с человечеством, со всеми всплывшими на поверхность вопросами. С этой нашей жизнью на фоне вечной войны всех против всех и всегда.
Я имела смелость поднять многие прокля́тые и про́клятые вопросы, вставшие перед растерянными современниками из глубины текущих дней, и не компромиссничать. Возможно, ответы, которые для себя получили от жизни герои этой книги, не всем читателям понравятся, но это честные ответы, пришедшие в роман прямо из жизни. И еще: пока писала, заметила за собой новые странности. Со мной лично, с моим телом происходили те же реакции, что и у описываемых героев. Когда муж обнаружил, что я работаю над главой о лошади и сама же заливаюсь слезами, он всерьез испугался за мое здоровье и предложил прекратить такое писательство. Я гордо показала ему воспоминания современников Льва Николаевича Толстого, рассказывавших, что, когда великий Лёвушка швырнул Каренину на рельсы, у него на спине ребрах проступили полосы и держались несколько дней.
Здесь так же, как и в первой книге, перемешаны действительность и вымысел. Действия происходят прямо сейчас. Пока вы будете читать эту историю, литературные герои «Раши» будут проживать все читаемое в реальном времени в соседнем пространственном измерении. Роман я посвятила маме — это для всех близких было очевидно, ведь из-за героини «Раши», Киры Николаевны, так и выглядывала она — моя невероятная, неуемная, веселая и мудрая мама. Мамы больше нет с нами, но она вернулась в мою жизнь с этой книгой.
А вот коня Нептуна я даже не решилась переименовывать. Он так и вошел в повествование весь в огненных шариках моих воспоминаний и покинул его, умытый моими слезами и обещанием встретиться. Дорогие мои друзья, у каждого романа есть одна главная мысль, из которой раскручиваются все остальные смыслы. И если в «Этюдах черни» таковой стала тема избавления от страхов, то в «Раше» несущей балкой является избавление от лжи. Закончу вступление реальным письмом от релоцировавшегося бывшего сотрудника моей компании Cognitive Technologies. Публикую с его разрешения.
«...О. А., здесь принято хорохориться и... только о хорошем тут и об отвратительном в России друг другу, но реально никогда еще не накрывало такое чувство одиночества, хотя вокруг знакомых сейчас даже больше, чем в Москве. Сквозь сон слышишь крик муэдзина. Пять утра. Сука. Зачем? Почему? Я не хочу докричаться до Аллаха. И до пророка Магомета не хочу. Просто спать, а утром похрустеть листьями в Сокольниках на работу... Зато солнце и Босфор. Но я не хожу туда на залив. Никто, кстати, не ходит из понаехавших. Почему-то бесит всё то в Стамбуле, что на отдыхе так нравилось. Сижу в комнате целый день. Пытаюсь работать. Я же прогер. Мне все равно, где кодить. Но я еще и человек. Не все равно... Дело в воздухе. Дело в мелочах. Дело в этих кафухах. Дело в глазах таких же, как я здесь, сидящих в этих кафухах. Дело во взглядах местных, которые видят в нас только объект наживы и иногда источник развлечения: — Как дела, брат? Война — плохо! Мир! Ты — молодец, брат! С тебя за рыбу сто долларов, брат! — Что-о-о? Сотня? Неделю назад же было шестьдесят? — Инфляция, брат! Мы не такие богатые, как вы, брат! — и скользит взглядом в мой карман...
Хозяин моих апартаментов за два месяца уже третий раз цену двигает и сочувственно языком цокает: — Ужас, ужас! Инфляция! Ах, какая! А еще мы здесь, все приехавшие из России, НЕ ДРУЖИМ между собой. У всех подозрительный взгляд, разное финансовое положение. Общество понаприехавших тут же разделилось на попрошаек, мошенников и стоиков. И самое интересное, что мошенники тащат бабки ИЗ СВОИХ ЖЕ! “Поможем устроиться на работу...”, “Поможем найти инвестора...”, “Поможем переехать в Армению, Эмираты, Казахстан: там лучше...”, “Поможем с жильем...”, “Поможем с садиками для детей...” — и всё за деньги. Всё это погано: кругом фейки и подставы. А стоики — себя отношу к ним — всё ждут, когда ЭТО ЗАКОНЧИТСЯ и можно будет вернуться к своей, той жизни, которая нас всех устраивала и которую мы сейчас в голове своей уже вылизали, как леденец на палочке... <...> Наверное, я привыкну.
Посмотрю еще пару стран и где-нибудь брошу якорь. И классно, что я сам по себе. Ни детей. Ни собак. Ни жены. Никого. Тут уж или привыкать, или... Всем привет. Я понял главное. Главное — в мелочах. В простых человеческих бытовых мелочах. Картинка, колокольный звон в переулке, тыквенный латте, если хотите... Я знаю, вы пишете роман. Это вам в подарок письма. Пригодятся...»
P. S. Ах, ну да! Чуть не забыла! Все герои вымышленные, все события придуманы, а совпадения с реальностью случайны...
Сообщение отредактировал: IP - Чт, 28.03.2024, 22:52
...Той же ночью Кэт с детьми уезжала в Париж. Вокзал был пустынный, тихий. Лил дождь. Сонно попыхивал паровоз. В мокром асфальте расплывчато змеились отражения фонарей. Кэт все время плакала, потому что только сейчас, когда спало страшное напряжение этих дней, в глазах ее, не исчезая ни на минуту, стоял Эрвин. Он виделся ей все время одним и тем же: в углу за радиолами, которые он так любил чинить в те дин, когда у него не было сеансов радиосвязи с Москвой...
Штирлиц сидел в маленьком вокзальном кафе возле большого стеклянного окна: отсюда ему был виден весь состав. - Месье? - спросила толстая, улыбчивая официантка. - Сметаны, пожалуйста, и чашку кофе. - С молоком? - Нет, я бы выпил черный кофе. Официантка принесла ему взбитую сметану и кофе. - Знаете, - сказал Штирлиц, виновато улыбнувшись, - я не ем взбитую сметану. Это у меня с детства. Я просил обыкновенную сметану, просто полстакана сметаны. Официантка сказала: - О, простите, мосье... Она открыла прейскурант и быстро полистала его. - У нас есть сметана восьми сортов, есть и взбитая, и с вареньем, и с сыром, а вот простой сметаны у нас нет. Пожалуйста, простите меня. Я пойду к повару и попрошу его придумать что-нибудь для вас. У нас не едят простую сметану, ноя постараюсь что-нибудь сделать... "У них не едят простую сметану, - подумал Штирлиц. - А у нас мечтают о простой корке хлеба. А здесь нейтралитет: восемь сортов сметаны, предпочитают взбитую. Как, наверное, хорошо, когда нейтралитет. И для человека, и для государства... Только когда пройдут годы, вдруг до тебя дойдет, что, пока ты хранил нейтралитет и ел взбитую сметану, главное-то прошло мимо. Нет, это страшно: всегда хранить нейтралитет. Какой, к черту, нейтралитет? Если бы не сломили Гитлера под Сталинградом, он бы оккупировал эту Швейцарию - и тю-тю нейтралитету вместе со взбитой сметаной". - Мосье, вот простая сметана. Она будет стоить несколько дороже, потому что такой нет в прейскуранте. Штирлиц вдруг засмеялся. - Хорошо, - сказал он. - Это неважно. Спасибо вам. Поезд медленно тронулся. Он смотрел во все окна, но лица Кэт так и не увидел: наверное, она забилась в купе, как мышка, со своими малышами и сидит, ждет, когда увидит своих... Он проводил глазами ушедший состав и поднялся из-за стола. Сметану он так и не съел, а кофе выпил."
**********************
В конце 1969 года, роман был опубликован в журнале "Москва". Я в это время начал работать после защиты диплома на одном крупном предприятии. Среди сотрудников нашей лаборатории были большие любители литературы, новьём быстро делились с друзьями. Книга давалась на сутки, и была очередь желающих. Перепечатывали тексты на машинках и переплетали в твёрдые обложки. Таким образом распространяли малотиражную литературу (типа "братьев Стругатских" ;).
Сегодня всё проще - клик по картинке ниже и можно читать.....
Надо будет перечитать заново. Интересно, какое впечатление будет после того, как почти наизусь, выучили все диалоги по замечательному сериалу Татьяны Лиозновой.
IP, а я дочитываю "Экспансию-3", Штирлиц в Аргентине, 47-й год. Образование ЦРУ, нацисты, сбежавшие в Латинскую Америку, манипуляции американцами правительствами этих стран. Например, не знала, то были разорваны дипломатические отношения Бразилии с СССР с 1947 по 1961 годы, Чили тоже 21 октября 1947 года разорвала дипотношения с СССР. 24 октября 1964 года они были восстановлены, в других странах региона у американцев что-то не сложилось. И останется мне "Отчаяние" .
Полные бездарности, получающие премии,издающиеся, жирующие исключительно за свою русофобию. За свою ненависть к нам. За ложь о русском народе. Гнилая зазападная тусня процветает в России. Это больше, чем несправедливость. Это больше, чем предательство. И грязнее грязи. И это уже на третий год войны.
ИНОАГЕНТЫ с премиями
1. Дмитрий Быков – Большая книга (3 раза), Нацбест (7 раз) 2. Линор Горалик – Нос, Триумф 3. Дмитрий Глуховский – премия Ника 4. Олег Кашин - Нацбест 5. Юлия Латынина – Русский Букер 6. Олег Радзинский – премия А. и Б. Стругацких, Новые горизонты 7. Людмила Улицкая – Большая книга (3 раза), Нацбест 8. Андрей Филимонов – Большая книга, Нацбест 9. Борис Акунин – Российский писатель года (2000) 10. Александр Минкин – Золотое перо России 11. Сергей Пархоменко – Золотое перо России
АНТИРОССИЙСКАЯ ПОЗИЦИЯ с премиями
1. Михаил Шишкин – Большая книга (2 раза), Нацбест (2 раза) 2. Наринэ Абгарян – Большая книга, Ясная Поляна 3. Максим Кантор - Нацбест 4. Владимир Сорокин – Большая книга (2 раза), Нацбест (3 раза), премия Андрея Белого, премия Горького, Нос 5. Гузель Яхина – Большая книга (3 раза), Ясная поляна 6. Мария Степанова – Большая книга, Ясная поляна, премия Андрея Белого 7. Майя Кучерская – Большая книга (2 раза), премия Бунина 8. Александр Иличевский – Большая книга (2 раза), Русский Букер 9. Александр Архангельский – Большая книга 10. Людмила Петрушевская – Большая книга, Бунинская премия, Триумф, Золотая маска 11. Светлана Алексиевич – Большая книга 12. Анна Козлова – Нацбест 13. Анна Старобинец – Нацбест (2 раза) 14. Ксения Букша – Нацбест 15. Михаил Гиголашвили - Нацбест
Но есть еще герои, никому особо незаметные, те, кто сигналит нам об опасности у нас под боком – внутри страны. Внутри нас, внутри нашей культуры, образования, да вы сами знаете про эту опасность. Есть герои, которые четко – по именам – называют нам наших внутренних врагов, врагов, как плесень, как гниль, как тараканы лезущих из всех щелей. Герои, которые называют врагов народа и которые борются именно с ними.
Мне не нравится слово «иноагент» - заигрывание какое-то очередное, ивашиминашим, нет в нем четкости, понимания. Враг народа – тот, кто против русских, кто работает в угоду западу, в угоду нашему глобальному врагу, у которого цель одна – уничтожить Россию. Все просто и ясно. И народ это знает. И народу не нравится мудреный (мудрствования – от лукавого) язык, завуалированный.
Так вот есть герои, которые называют вещи своими именами. И по именам – врагов. Для меня это труд великий и очень тяжелый. Это авгиевы конюшни чистить, это в такую клоаку залезть, от одних ведь имен врагов народа противно, брезгливо, мерзко. Слышать их, не то, что писать и говорить, как сквернословить. Их имена – как грязная ругань. И вот есть герои, которые не боятся погрузиться в такое говнище, чтобы вычистить, очистить от него страну. К сожалению, невозможно мыть, чистить, вычищать от говна, не прикасаясь к говну. Говорю, как уборщица. И хотя я человек небрезгливый, столько унитазов вымыла и бомжа могу обнять, и на ступеньках в метро присесть, но даже для меня говорить (писать) о врагах народа, это больше чем просто в говне копаться – это грязнее обычной грязи. Это более мерзко, чем просто мерзость.
Я даже когда вижу фотки всяких заукраинцев, махровых русофобов всяких арбениных-пугачевых-смоляниновых, посты о них, мне хочется вымыться. И люди, которые честно пишут о них, честно говорят о врагах, для меня герои.
Ингвар Коротков, Яна Поплавская, Вячеслав Манучаров, тгканал Культ-ПроZект, люди, которые рассказывают о реальном положении дел. О том, что русофобы внутри нашего общества – и на своих хлебных местах. В ТВ, в образовании, в искусстве, в СМИ, в литературе. Герои для меня те, кто рассказывает нам об этом и борется с этим годами, воюет, как на фронте и не опускает руки. Не отчаивается, не разочаровывается.
Когда брала интервью у Манучарова, спросила, почему его программа (у которой на ютубе миллионные просмотры) до сих пор не идет в прайм по ТВ. Как несложно догадаться ответил, что решает это не он, а люди с ТВ. Какую классную и нужную программу могла бы делать Поплавская, но ее тоже нет на телеке. Зато там Швыдкой и юбилей Познера. И Малахов с сиськами экстрасенсов и своими клонами. Восхищаюсь людьми, которые верят, что эта вакханалия когда-нибудь закончится. Они – герои для меня. Настоящие герои.
Сообщение отредактировал: IP - Пт, 05.04.2024, 23:02
lu-chia, приведу определение: "Слово литература образовано от латинского корня литера, что означает буква. Значит, можно считать, что все написанное писателями и является литературой. Литература обозначает произведения, написанные авторами, поэтами и напечатанные для чтения людьми. Это книги, журналы, статьи, Это еще и вид искусства."
К сожалению бывает плоохая литература
Сообщение отредактировал: IP - Пн, 15.04.2024, 20:13
Поверхностно рассуждая, можно подумать, что вот-де Есенин - это всё русское, а Маяковский или Гумилёв - нечто такое почти уже чужеродное, почти сконструированное, временами - странное.
На самом деле элемент игры, забавы, огромная инерция поиска была и у Есенина, и его имажинизм занимал в его миропонимании места нисколько не меньше, чем футуризм и левачество - в жизни Маяковского, или акмеизм и конквистадорство - в судьбе Гумилева.
Русскую генеалогию и Маяковского, и Гумилева можно проследить, выстроить, понять.
Постигнув истинно русское желание переустройства, переделки мира у Маяковского.
И не менее русскую страсть к путешествиям и воинскому порыву у Гумилёва.
Гордость великоросса на самом деле была свойственна всем троим, просто выражалась так по разному.
В этом и состоит великое счастье невероятной русской литературы.
А единило всех троих, конечно же, мучительное отношение к женщине, непрестанные и болезненные влюбленности.
И вера в абсолютную силу русского поэтического слова.
Сегодня вспомним о том, как русские художники видели Гумилёва.
Потрясающее всё-таки преображение! Как он из фантазёра, франта, амбициозного рифмовщика своих парадоксов - обратился в русского воителя и святого.
Потому что лучшие наши поэты - это наши святые, которые вечно молят Господа о русском народе, о благе и радости.
*** Та страна, что могла быть раем Стала логовищем огня. Мы четвёртый день наступаем, Мы не ели четыре дня.
Но не нужно яства земного В этот страшный и светлый час, От того, что Господне слово Лучше хлеба питает нас.
И залитые кровью недели Ослепительны и легки, Надо мною рвутся шрапнели, Птиц быстрей взлетают клинки.
Я кричу и мой голос дикий, Это медь ударяет в медь, Я, носитель мысли великой Не могу, не могу умереть!
Словно молоты громовые Или волны гневных морей, Золотое сердце России Мерно бьётся в груди моей.
И так сладко рядить победу Словно девушку в жемчуга, Проходя по дымному следу Отступающего врага.
Лючия, я решил поэкспериментировать с с ИИ ГигаЧат и узнать согласится ли он с моим мнением.... Вот какой текст он мне выдал в конце нашего общения:
"Знакомство с творчеством русских поэтов можно начинать в любом возрасте, однако для разных авторов существуют определенные рекомендации. Так, Александра Блока, одного из самых известных и значимых русских поэтов, лучше всего начинать читать в старших классах школы или в начале студенческих лет, когда у молодых людей появляется интерес к философии и психологии. Творчество Николая Гумилёва, выдающегося поэта Серебряного века, отличается оригинальностью формы и содержания, поэтому знакомиться с его стихами рекомендуется начиная со средней школы. Что касается Владимира Маяковского, знаменитого советского поэта, чьи стихи отражают эпоху революционных преобразований начала XX века, то его творчество насыщено социальной проблематикой и ярко выраженной гражданской позицией, поэтому начинать читать его произведения лучше всего в старших классах школы или в начале студенческих лет, когда молодые люди начинают задумываться о смысле жизни и своем месте в обществе.
*********
Автор «Слова пацана» приступил к работе над книгой о женских бандах
Фото Кадр из сериала «Слово пацана. Кровь на асфальте»
Роберт Гараев, написавший книгу «Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970-2010-х», по мотивам которой был снят самый громкий российский сериал прошлого года, приступил к работе над новым документальным сборником — о так называемых бабских конторах — женских криминальных группировках. По словам автора, раньше создание подобной книги было проблематичным: женщины не хотели рассказывать о своем сложном прошлом, но после успеха проекта Жоры Крыжовникова передумали. На данный момент дата выхода книги Роберта Гараева о женских бандах неизвестна. Сегодня на телеканале НТВ пройдет телевизионная премьера сериала «Слово пацана. Кровь на асфальте». Первая серия выйдет в 23.00.
Книги, которые вы любите, нужно читать, вздрагивая и задыхаясь от восторга… Литературу надо принимать мелкими дозами, раздробив, раскрошив, размолов, — тогда вы почувствуете ее сладостное благоухание в глубине ладоней; ее нужно разгрызать, с наслаждением перекатывая языком во рту — тогда и только тогда вы оцените по достоинству ее редкостный аромат, и раздробленные частицы вновь соединятся воедино в вашем сознании и обретут красоту целого, к которому вы подмешали чуточку собственной крови. Владимир Набоков «Лекции по русской литературе»
«Счастье — это когда тебя понимают», - написал в своём сочинении ученик 9 «В» Генка Шестопал… И мир вокруг нас разделился на тех, кто согласен с ним всей Душой и на тех, кто с хохотом крутит пальцем у виска, слыша ТАКОЕ представление о счастье… Трудно поверить, что сценарий к этому легендарному фильму - "Доживём до понедельника" - стал, практически, первой пробой пера для человека, который в одном их стихотворений характеризовал себя так: "Интеллигент российского покроя, стихами начиненный человек"... 20 апреля – День Рождения драматурга Георгия Полонского
Слышите? Спасите наши Души, наши слабые, подверженные износу и нежности невечные Души, принявшие на себя так много испытаний, чтобы заслужить так мало тепла... Георгий ПОЛОНСКИЙ, рассказ "Дайте мне человека".
*** Это не вранье, не небылица, Видели другие видел я, Как в ручную глупую синицу Превратить пытались журавля.
Чтоб ему не видеть синей дали И не отрываться от земли, Грубо журавля окольцевали И в журнал отметку занесли.
Спрятали в шкафу, связали крылья Белой птице счастья моего, Чтоб она дышала теплой пылью И не замечала ничего.
Но недаром птица в небе крепла. Дураки остались в дураках. Сломанная клетка, кучка пепла. А журавлик снова в облаках
*** …От книги странствий я не ждал обмана, Я верил, что в какой-нибудь главе Он выступит навстречу из тумана Твой берег в невесомой синеве…
Но есть ошибка в курсе корабля! С недавних пор я это ясно вижу, Стремительно вращается Земля, А мы с тобой не делаемся ближе...
*** Я в общем чист на этом свете белом: Не мучил кошек и не трогал гнезд, Любил детей; больших долгов не делал; Казне урона тоже не нанес... Не предавал; и не злословил даром; Не пил вина на деньги подлеца; И никогда рассчитанным ударом Не портил человечьего лица... Я в общем чист... И все-таки ночами Мне давит грудь безмерная вина. Озябшая от каменной печали Ко мне приходит девочка одна... Приходит не для жалоб, не для бунта; Протягивает пальчики свои Через года... с другой планеты будто; Сквозь атмосферы плотные слои... Тут не соврать, что болен или занят И черным ходом не уйти в бега... Она своими скорбными глазами Разденет мою душу донага! И все, чего боялся я на свете, Почудится во вьюжной полутьме: Обломки гнезд...И плачущие дети... И снова Бухенвальд на Колыме. И я в поту взвиваюсь на кровати, Ищу окурок, с ног сбиваю стул... Мне трудно жить; я по ночам предатель: Я женщину однажды обманул! А днем я чист на этом свете белом: Хранитель кошек, детворы и гнезд, Я никогда больших долгов не делал И Родине ущерба не нанес.
*** Обида на судьбу бывает безутешна. За что карает нас её слепая плеть? Не покидай меня, волшебница-надежда! Я спел ещё не всё, я должен уцелеть.
Черна бывает ночь, и власть её безбрежна. А свет - он только там, где улыбнулась ты. Не покидай меня, красавица-надежда, Не прячь под капюшон прекрасные черты.
Победа доброты не так уже неизбежна... Ей мало наших слов - ей много надо сил! Не покидай меня, заступница-надежда! Я так ещё тебя ни разу не просил...
Георгий ПОЛОНСКИЙ.
С детства он писал стихи и ещё в школе принёс их на отзыв самому Михаилу Светлову. Светлов посоветовал занятия литературой не бросать ни в коем случае, но заняться – прозой. Стихи Полонский писать продолжал, но не публиковал их никогда - эти стихи увидели свет только после его ухода. Кроме Светлова в жизни молодого Полонского была ещё одна судьбоносная встреча (как водится - Судьба не скупится на своих посланников!) - встреча с Роланом Быковым. "Неистовый Ролан" руководил в то время Студенческим театром МГУ, и - сразу почувстовав в этом юноше "родственную Душу" - предложил ему заведовать в этом театре литературной частью. Они, и в самом деле, были - родственными Душами! Их объединяла, в первую очередь - любовь к детям, прекрасное НЕравнодушие к проблемам детства, к их нравственным истокам... После окончания Педагогического института Георгий Полонский несколько лет работал в школе: преподавал английский, затем – русский язык и литературу. Так что школьные проблемы знакомы ему были совсем не понаслышке! Ох, как же я завидую тем школьникам, которые у него учились!.. За несколько минут до окончания каждого урока этот молодой и увлечённый учитель откладывал в сторону учебник и говорил: "А теперь - стихи!". И в притихшем классе звучали, Пастернак, Слуцкий, Заболоцкий... И, конечно, в главном герое его будущего фильма"Доживём до понедельника" - учителе Мельникове - очень многое от самого Георгия Полонского: и страстная любовь к Истине, и мучительное неравнодушие, и умение ставить "неудобные вопросы" и искать на них ответы...
Уйдя из школы, Полонский поступил на Высшие сценарные курсы, дипломной работой по окончании которых и стал сценарий, названный автором "Журавль в небе". Фильм, "Доживём до понедельника", снятый по этому сценарию Станиславом Ростоцким стал - без преувеличения! - лучшим фильмом о школе, который продолжают любить зрители уже более полувека! "Лучший фильм о школе" - это, конечно, так. Но - и не так тоже... На вопрос, о чём этот удивительный фильм - ответов такое множество! И все они одновременно и верны, и - неполны... Точно так же, как ответ на вопрос о счастье в самом фильме - ответить на который всё равно что "прикнопить к бумаге солнечный зайчик". А ведь сценарий этого фильма - который отозвался в Душах и подростков,и взрослых людей, который продолжают любить уже десятилетия! - стал САМЫМ ПЕРВЫМ сценарием Полонского! Талант ! Да, конечно, безусловно - Талант! Но было в нём, кроме Таланта, и что-то ещё: чуткость Души, интерес к человеческому в Человеке и стремление понять главный нравственный ориентир...
Наверное, именно поэтому Полонский очень любил писать сказки… Необычные сказки - сказки для взрослых. «Для взрослых, не забывших детство» - так адресовал он свои произведения. Режиссёр Леонид Нечаев экранизировал две сказки Полонского, и они стали фильмами – «Рыжий, честный, влюблённый...» и «Не покидай!». В этих прекрасных сказках звенят чистыми струнами понятия о Добре, Любви, Честности… Ведь их Автор был таким же, как и его герой Генка Шестопал – романтиком, Поэтом, человеком, понимавшим ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ…
Галя, знаешь, я много, Много думал о том, Что случилось с нами и Что было потом... Может быть мы уснули? Нет, мне не понять, Как не переплюнуть моря И как вечности не обьять.
Ты устала?
Я?...
тоже,
Но - похоже ни я, ни ты, Не жалеем о прожитых
С нах.
Мечты Растворились как сахар в стакане чая, Я всё реже и реже тебя вспоминаю, Замечая всё реже в старом ящике письма...
Время ветром уносит опавшие листья С тротуаров памяти, Лица друзей забываются, Их ведь не сдашь в музей Как портреты работы Винсента Ван Гога... Люди пашут землю, люди молятся Богу, Люди верят и ждут под осенним дождём... Только
Мы
Никого в этом мире Не ждём.
Слово "дружба", такое же хрупкое
Слово,
Как и
Слово
"любовь",
только что здесь такого?
Помнишь, ночью, шептала на ухо: "ты - мой!"? От любви до измены - лишь шаг по прямой, От "любви" до измены - всего лишь
раз лука...
Я уже никода не пожму твою руку, Никогда этих ласковых губ не коснусь.
Древнейшее стихотворение на свете. Человечеству оно стало известно благодаря Максу Маллоуэну – второму мужу Агаты Кристи.
Маллоуэн, известный археолог, занимался раскопками города Ур в тогдашней британской колонии – Ираке. Это Месопотамия, Междуречье. Ур – древнейший город на планете.
Нашли табличку с клинописным текстом. Возраст таблички – 6000 лет, она появилась за 4000 лет до нашей эры.
На русский язык это стихотворение перевёл американский лингвист Джулиан Генри Лоуэнфельд. Он, кстати, считается одним из лучших англоязычных пушкинистов в мире (его перевод с русского на английский «Евгения Онегина» признают лучшим).
Мы точно не знаем, как звучало стихотворение – у нас нет возможности услышать правильное произношение этого древнего языка, но в этом стихотворении это не главное. Содержание куда важнее. Итак!
Несчастный современный человек! Таскается один-одинёшенек По шумным улицам грязного города, Голова у него раскалывается от едкой боли. Нет у него больше настоящих друзей, Он уже не слышит голос Бога своего, Поющего ему в тишине.
Прошло 6000 лет. Ничего не изменилось.
Если кто-то вдруг отдалился от вас, не печальтесь. Возможно это ответ Бога на вашу молитву:
Мне уже достаточно много лет, чтоб перестать стараться быть корректным там, где этого, думаю, не требуется.
Считаю постсоветский путь и Астафьева, и Окуджавы не просто порочным, не просто предательским по отношению к Советскому проекту, но подлым по отношению к нашему Отечеству вообще.
Роман Астафьева «Прокляты и убиты» - это чудовищное (и за счет недюжинного таланта автора ещё и временами убедительное) нагромождение ненависти, глупостей и оголтелого вранья - при всем том, что озлобленный человек мог бы написать такую книгу вообще о любой русской войне - хоть 1812 года, хоть Первой Мировой, хоть нынешней - на любой большой войне всегда много бардака и ужаса.
Однако «Прокляты и убиты» до сих пор упрямо преподносятся как «глоток правды» - и (я смотрю рейтинги), за счет мощнейшего антисоветского промо - продается в разы больше, чем проза всех остальных (и куда более честных, и, по совести сказать, в лучших своих вещах куда более одаренных) фронтовиков - Юрия Бондарева, Евгения Носова, Александра Бека, Константина Воробьева.
По той простой причине, что книги вышеназванных не заряжены бешеным неприятием «советизма» - их ловкими пассами выводят за кадр, подсовывая Астафьева: правду ищите тут.
Нет там правды в толстовском смысле. Это оголтелая и черная книга.
Что до Окуджавы - да, у него есть десяток отличных песен, я их тоже очень любил; прозаик он неплохой, впрочем, у нас таких много; однако его постсоветская снисходительно-презрительная неприязнь к СССР - всё это, признаться, не только противно, но ещё и смешно.
Как сказал писатель Владимир Максимов: «…сочинитель гитарных романсов, возомнивший себя аристократом. Господи, и откуда же такая спесь у потомков тифлисских лавочников?»
Максимов, надо сказать, был реальный диссидент и эмигрант - но у него хватило ума не принять и 1991 год, и 1993-й. В отличие от Астафьева и Окуджавы, официальных советских классиков, которые вдруг разом стали такими антисоветскими революционерами, что хоть стой, хоть падай.
У Астафьева между тем было 5 советских государственных премий, у Окуджавы - одна, зато 80 советских фильмов с его песнями, плюс орден «Дружбы народов», полученный в 1984 году; Астафьев тот же орден получил в 1981-м. Мелкие россыпи иных их советских наград, значков и грамот разбирать не станем. Отметим только, что получали они их не год и не два, а 30 лет подряд - будучи при этом не юношами мятущимися, а зрелыми, седыми мужами, отлично понимающими что и от кого получают.
Ну а в финале оба подписали письмо «Раздавите гадину!» - с требованием закатать в асфальт всю просоветскую оппозицию.
Напомню подзабывшим, что оппозиция та и антиельцинские митинги начала 90-х - состояли минимум на половину из ветеранов Великой Отечественной. Их, в числе прочих и требовали авторы письма раздавить, чтоб не мешали великому шествию демократии и европейских ценностей по России.
Только не надо мне писать, что «как позже выяснилось» письма этого они не подписывали.
Подписывали, говорю, оба, и вполне сознательно.
И те люди, кто сегодня умело продолжают продвигать и Астафьева, и Окуджаву - они знают, что делают. Они помнят про их выбор, сделанный и в 1991 году, и в 1993 году.
А для удивленных простаков всегда есть контрдоводы.
Если помягче: «Но песни-то, но книги-то хорошие - мы не должны их забывать!»
Если пожёстче: «Кто тут смеет поднять голос на фронтовиков?»
Мы не будем подробно расписывать, что минометчик Окуджава пробыл в зоне боевых действий 1,5 месяца, потом получил случайное ранение и больше фронта не видел; что до Астафьева - он сам писал, что большую часть войны провел в госпиталях - в данном случае, в честности ему не откажешь. Зря он, конечно, с госпитальным своим опытом, войну окончивший рядовым и никакого военного образования естественно не имевший - на старости лет решил поучить советских маршалов военной стратегии (подобных, преисполненных натуральной старческой дурости, пассажей в упомянутом романе «Прокляты и убиты» - увы, великое множество); но это уже частности.
Проблема в том, что из целой генерации фронтовиков, выбрали именно этих двоих, как самых показательных.
Ну и Солженицына ещё, конечно. Фронтовики же, не принявшие горбачевскую перестройку и ельцинские реформы - они, как это у нас называют, «не выдержали конкуренции», и программ о них по центральным каналам вы в эти дни - не увидите.
Причем лет 30 уже не увидите. В то время, как все эти 30 лет юбилеи Астафьева. Окуджавы и Солженицына отмечаются настойчиво и последовательно. Мы не против того, чтоб их юбилеи отмечались: как говорится, по совокупности заслуг - и они право имеют.
Но мы против такой демократии, где в почете только почетные демократы.
Знаете почему я эти фотографии выбрал к публикации? Потому что эти фотографии никогда и никто не поставит в качестве иллюстраций к астафьевским сочинениям о войне.
Эти фотографии и его проза находятся в тотальном, жесточайшем противоречии.
Я такой взрослый, что ещё учился у реальных орденоносных фронтовиков - в том числе, на нижегородском филфаке. И состоял с ними в одном Союзе писателей. И вино с ними пил, и 9 мая праздновал.
И я твердо и осмысленно говорю: никто из них, ни один - романа Астафьева за правду не признавал.
Ни, скажем, арзамасский поэт Александр Иванович Плотников Ни мой преподаватель Иван Кириллович Кузьмичев.
Ни многие иные.
Но эти фронтовики - это не те фронтовики, у которых патент на правду. Патенты у других.
Сообщение отредактировал: IP - Ср, 01.05.2024, 23:20
..Вскоре после того случая я опять захандрила слегка, но, уже умея с этим бороться, пошла в Летний сад утрясать свою взбаламученною душу. А чтобы не сидеть без дела, взяла с собой незаконченное вышивание, парадную скатерть. Платье надела самое простенькое, а волосы заплела в косу и не стала делать никакой прически: не на бал ведь, а на душевную стирку собралась идти.
Прихожу в Летний сад, нахожу свободную скамеечку, сажусь и начинаю свою работу. Вышиваю, а сама себя успокаиваю: «Опомнись, успокойся. Ты же знаешь, что ты не несчастна». Немного я поуспокоилась за работой и с этими мыслями и собралась идти домой. Тут со скамейки напротив поднимается старушка, подходит ко мне и говорит:
— Если Вы не торопитесь, то позвольте мне присесть рядом и кое-что вам сказать... — Конечно, пожалуйста. Садится она рядом, смотрит на меня с улыбкой и говорит: — Знаете, я целый час за Вами наблюдала, и это был очень хороший для меня час. Такое редко теперь увидишь. — Что же тут особенного? — Всё. В центре современного Ленинграда вдруг увидеть молодую красивую женщину с темно-русой косой, в скромном белом платьице из холстинки, да еще с вышиванием в руках. Вы даже представить себе не можете, какая это чудесная картина со стороны. Это я кладу в свою счастливую корзинку. — А что это за «счастливая корзинка»? — О, это большой секрет! Но Вам я его открою. Вы хотите быть счастливой? — Да, конечно. Все хотят. — Все хотят, да не все умеют. А Вас я научу. В награду за то, что Вы мне дали. Счастье, деточка, - это вовсе не удача, везение, и даже не любовь, как Вы сейчас, наверняка, по-молодости думаете. Счастье — это счастливые мгновения, когда спокойное сердце кому-то или чему-то улыбается. Вот я сидела на скамеечке, видела красивую девушку напротив, прилежно что-то вышивающую, и мое сердце Вам улыбалось. Я отметила это мгновение, чтобы потом проживать его снова и снова, спрятала его в «счастливую корзинку». Теперь, если мне станет грустно, я открою свою корзинку и начну перебирать свои сокровища. Среди них будет мгновение, которое я назову «Девушка в белом вышивает в Летнем саду». Я прикоснусь к нему, и мгновение тотчас расцветет, и я увижу на фоне темной летней зелени и бело-мраморных статуй девушку с вышиванием на коленях. Я вспомню, что на Ваше платье падали солнечные зайчики сквозь листву липы, что коса Ваша перекинулась через спинку скамьи и почти касалась кончиком земли, что босоножки вам немного жали, а потому Вы их сбросили и сидели босиком, чуть-чуть ежась ногами от прохлады земли. Может быть, что-то еще вспомнится, какая-то подробность, которую я сейчас еще не вижу. — Как это замечательно! — воскликнула я. — Корзинка со счастливыми мгновениями! И Вы всю жизнь их копите? — С тех пор, как меня научил этому один мудрый человек. Да Вы его знаете, читали. Это Александр Грин. Мне-то он сказал это лично, мы когда-то дружили. А Вы можете найти эту же мысль во многих его рассказах. И Вы поймете, что мудрый и щедрый сердцем человек способен забыть и простить жизни все дурное, сохранив в памяти только хорошее. Но для этого надо тренировать память сердца: вот я и придумала себе «мысленную корзинку счастливых мгновений».
Я поблагодарила старушку и пошла домой. А по дороге начала вспоминать счастливые минуты с самого раннего детства, и когда я пришла домой, в моей «корзинке счастья» уже лежали первые сокровища.
< 
