Замечательно). У нас здесь http://rakursy.ucoz.ru/forum/47-255-1 перевели кающаяся тема о Гиперборее, с другого ракурса. А фраза " северное сознание" меня тоже зацепила) точностью своей емкой
СЕВЕРНЫЕ РАССКАЗЫ «Мир, который он так недавно покинул, мир, где волновались народы и вершились важные дела, казался ему чем-то очень далеким. (…) Он не мог поверить в то, что существует Юг, что в этот самый момент где-то кипит жизнь. Не было ни Юга, ни людей, которые рождались, жили, вступали в брак. За унылым горизонтом расстилались другие пространства, еще более необъятные и пустынные. В мире не существовало стран, где светило солнце и благоухали цветы. Все это было лишь древней мечтой о рае. Солнечный Запад, напоенный пряными ароматами Восток, счастливая аркадия — благословенные острова блаженных!» («В далёком краю»Джек Лондон).
--------- «Но всего сильнее, всего сокрушительнее — Белое Безмолвие в его бесстрастности. Ничто не шелохнется, небо ярко, как отполированная медь, малейший шепот кажется святотатством и человек пугается звука собственного голоса. Единственная частица живого, передвигающаяся по призрачной пустыне мертвого мира, он страшится своей дерзости, остро сознавая, что он всего лишь червь. Сами собой возникают странные мысли, тайна вселенной ищет своего выражения. И на человека находит страх перед смертью, — перед богом, перед всем миром, а вместе со страхом — надежда на воскресение и жизнь и тоска по бессмертию — тщетное стремление пленённой материи; вот тогда-то человек остается наедине с богом» («Белое Безмолвие» Джек Лондон).
«Мир, который он так недавно покинул, мир, где волновались народы и вершились важные дела, казался ему чем-то очень далеким. (…) Он не мог поверить в то, что существует Юг, что в этот самый момент где-то кипит жизнь. Не было ни Юга, ни людей, которые рождались, жили, вступали в брак. За унылым горизонтом расстилались другие пространства, еще более необъятные и пустынные. В мире не существовало стран, где светило солнце и благоухали цветы. Все это было лишь древней мечтой о рае. Солнечный Запад, напоенный пряными ароматами Восток, счастливая аркадия — благословенные острова блаженных!» («В далёком краю»).
— Это убийство, — продолжал Малыш. — Он убивает этих бедняг так же, как если бы он попросту пробил им черепа. Прошел еще день, посвященный бдительному наблюдению за каждым движением Уэнтворта. Несколько раз, когда он с ведром в руках направлялся к ручью, они как бы случайно приближались к его хижине, и он каждый раз бежал обратно, не набрав воды. — Картофель спрятан в хижине, — сказал Малыш. — Это так же верно, как то, что Уэнтворт — свинья. Но где? Ведь мы же перерыли ее всю. — Он встал и натянул рукавицы. — Я найду картофель, хотя бы мне пришлось снести всю эту лачугу.
Он взглянул на Смока. Смок сидел с застывшим, отсутствующим взглядом и не слушал его. — Что с тобой? — гневно спросил Малыш. — Только не говори мне, что ты схватил цингу! — Стараюсь вспомнить что-то. — Что? — Не знаю. В том-то и беда. Во всяком случае, что-то важное… Если бы только вспомнить! — Слушай, Смок, не раскисай, пожалуйста, — взмолился Малыш. — Подумай обо мне. Плюнь ты на свои размышления. Идем, помоги мне свернуть эту лачугу. Я бы поджег ее, если бы не боялся изжарить нашу картошку. — Есть! — взревел Смок, вскакивая на ноги. — Как раз это я и старался вспомнить. Где жестянка с керосином? Я с тобой, Малыш! Картофель наш! — Что я должен делать? — Смотреть, что буду делать я, больше ничего, — самодовольно усмехнулся Смок. Через несколько минут, при слабом зеленоватом мерцании северного сияния, приятели крались к хижине Эймоса Уэнтворта. Осторожно и бесшумно облили они керосином балки, обратив особое внимание на дверную и оконную рамы. Потом чиркнули спичкой и стали наблюдать, как разгорается пламя. Они увидели, как Уэнтворт выскочил из хижины, дико уставился на пламя и нырнул обратно. Не прошло и минуты, как он появился вновь, — на этот раз медленно, согнувшись пополам под тяжестью мешка, вид которого не оставлял сомнений относительно своего содержимого. Как два голодных волка, кинулись на него Смок и Малыш. Слева и справа обрушились на него два удара. Он упал под тяжестью своего мешка, который Смок тотчас же схватил обеими руками. В то же мгновение Уэнтворт обвил его колени и поднял к нему бледное, перекошенное лицо. — Дайте мне дюжину, только дюжину! — взвыл он. — Полдюжины — берите себе остальное! — Он оскалил зубы и, охваченный слепой яростью, нагнул голову, чтобы укусить Смока за ногу, но тут же передумал и снова начал молить. — Только полдюжины! — скулил он. — Только полдюжины! Я собирался отдать его вам завтра. Да, завтра! Так я решил. В них — жизнь! Жизнь! Только несколько штук! — Где другой мешок? — рявкнул Смок. — Я все съел, — честно признался Уэнтворт. — Этот мешок — все, что осталось. Дайте мне хоть несколько штук. Можете взять остальное. — Сожрал! — взвизгнул Малыш. — Целый мешок! А те бедняги подыхали без картофеля! Вот тебе! И еще! И еще! И еще! Свинья! Боров! После первого же удара Уэнтворт оторвался от колен Смока. Второй удар опрокинул его в снег. Но Малыш продолжал бить его ногами.
В ту ночь в лагере никто не спал. Смок и Малыш обходили хижины, вливая чудотворный картофельный сок, по четверть ложки на прием, в жалкие, изуродованные рты больных. Они продолжали работать весь следующий день, сменяя друг друга.Больше не было умирающих. Самые безнадежные больные начали быстро поправляться. На третий день люди, неделями не встававшие с коек, выползли с костылями на свежий воздух. В тот день солнце, уже два месяца клонившееся к северу, в первый раз приветливо улыбнулось над хребтом ущелья.— Ни одной штуки! — говорил Малыш скулящему Уэнтворту. — Цинга вас даже не коснулась. Вы съели целый мешок и застраховали себя от цинги на добрых двадцать лет. Познакомившись с вами, я начал понимать Бога. Я всегда удивлялся, почему он позволяет жить сатане. Теперь я понимаю. Он позволяет ему жить точно так же, как я позволяю жить вам. И все-таки это вопиющая несправедливость!— И вот мой совет, — сказал Смок Уэнтворту. — Эти люди быстро поправляются. Через неделю мы с Малышом тронемся в путь, так что защищать вас будет некому, когда они примутся за вас. Снимайтесь отсюда. До Доусона восемнадцать дней пути.— Собирай пожитки, Эймос, — прибавил Малыш. — Не то моя расправа покажется тебе безделицей рядом с тем, что сделают с тобой эти выздоравливающие.— Джентльмены, выслушайте меня, молю вас, — хныкал Уэнтворт. — Я чужой в этих краях. Я не знаю здешних дорог. Я заблужусь. Позвольте мне ехать с вами. Я дам вам тысячу долларов, если вы позволите мне ехать с вами.— Ладно, — злорадно ухмыльнулся Смок. — Если Малыш согласится.— Кто? Я? — Малыш выпрямился с величайшим усилием. — Я — ничтожество. Я — червяк, гусеница, брат головастика, мухин сын. Я не боюсь и не стыжусь ничего, что ползает и копошится на земле. Но путешествовать с этой ошибкой мироздания? Отойди, человек! Меня тошнит.И Эймос Уэнтворт удалился, один как перст, волоча сани с продовольствием, рассчитанным до Доусона. Не успел он пройти милю, как его нагнал Малыш.— Эй, ты, пойди сюда, — приветствовал он Эймоса. — Поближе! Так. Вытряхивай!— Я не понимаю… — пискнул Уэнтворт, содрогаясь при воспоминании о двух затрещинах, полученных им от Малыша.— А тысячу долларов, это ты понимаешь? Тысячу долларов, которую Смок заплатил тебе за ту картофелину? Ну, пошевеливайся!Уэнтворт молча передал ему мешок.— Я надеюсь, что тебя укусит хорек, и ты сдохнешь от водобоязни, — было напутственное слово Малыша.http://coollib.net/b/218630/read#t11
Все сегодня легко, свежо...Взять хотя бы вон тот снежок, Тот, что смехом сыпучим жжет Твой полуоткрытый рот. Тот, что падает наискосок На бульвар, на киоск, На лоток, На дома, На забор из досок.
Он белее, чем белый конь, Он свежее, чем молоко, Он навален до самых стрех, Он просеян сквозь сотню сит. Вот уже неподвижно висит, Это город летит вверх.
Город - вверх, мимо снежных сетей, Город - вверх, на забаву детей. Мимо снега Летят фонари, Окна, Трубы, Часы, Карниз - Прямо в медленную пургу.
Эй, держись! Не свались Вниз! Там все тоже в снегу! В снегу!
Если ты сегодня счастлив, Я возьму тебя в снежный лифт.
Подъем на гору Айкуайвенчорр, что в переводе с саамского - гора "Спящая Красавица". Высота 1075 метров над уровнем моря.
2. Лысая гора и труба апатит-нефелиновой обогатительной фабрики АНОФ-3.
3. 4. Хибины - крупнейший горный массив на Кольском полуострове. Пусть он и не очень высокий (высшая точка - гора Юдычвумчорр, 1200 метров над уровнем моря), но горы по своему красивы и необычны.
5. Жили себе Хибины порядка 350 млн лет и не тужили, пока сюда не пришел человек.
7. В городе стояла морозная и солнечная погода, а на вершину горы то и дело прилетали облака. 8. Не самая удачная фотография с видом на рудник "Центральный". 9. Серпантин и 120-тонные самосвальчики. 10. Рудник долгое время не хотел показываться. Облака переваливались через дорогу и застревали в карьере.
20. Тот же вид через 30 минут. Когда-то тут была гора, а теперь яма глубиной 600 метров. Со смотровой площадки дна даже не видно. 21. ОАО «Апатит» - крупнейшее в мире предприятие по производству высококачественного апатитового концентрата. Оно выпускает более 70% апатитового концентрата в России. 22. Всего за период с 1929 по 2010 год на рудниках ОАО «Апатит» добыто более 1,7 млрд тонн апатит-нефелиновой руды.
бычно фотографы, следуя девизу «Земля прекрасна», направляют объективы в прямо противоположную сторону от подобных сюжетов. Но иногда мы делаем исключения, чтобы привлечь внимание к проблеме, и в итоге, сделать нашу планету чище. Если Вы прилетаете на арктическое побережье нашей страны, первое, что вас встречает – бескрайние горы мусора и россыпи ржавых бочек до горизонта. Взлетные полосы в Арктике – это военные, а военные в Заполярье – это прежде всего гигантские свалки.
3. «Остров Врангеля», еще называемого родильным домом белых медведей.
4. Помимо белых медведей, тут в больших количествах встречаются полярные совы, белые гуси, черные казарки, овцебыки, песцы, моржи и другие животные. Ныне сохранность природных комплексов острова обеспечивается отсутствием населения, а также географической изоляцией.Однако до организации государственного природного заповедника государство пыталось освоить территорию разными методами: была создана фактория, отделение оленеводческого совхоза, вспомогательный военный аэродром и база ПВО. Ежегодно на остров завозились тонны ГСМ, значительное количество которого проливалось на землю и в прибрежную акваторию; тяжелая техника, тонны оборудования для работы, бытовое и продовольственное обеспечение жителей поселка с населением в 200 человек. Ничего, кроме личного имущества отъезжающих на материк, с острова не вывозились – все отходы, бытовой мусор и пришедшая в негодность техника остались на свалках на острове. Остров Врангеля не исключение, а всего лишь пример освоения нашего Севера.
16. НО САМОЕ ГЛАВНОЕ, ЧТО ОСТРОВ ВРАНГЕЛЯ ДАЖЕ НЕ ВКЛЮЧИЛИ В ГОСУДАРСТВЕННУЮ ПРОГРАММУ ПО ЗАЧИСТКЕ АРКТИКЕ! Наши отцы отравили Арктику. В наших силах оставить ее нашим детям немного чище.
ВЕЧЕРНЕЕ РАЗМЫШЛЕНИЕ О БОЖИЕМ ВЕЛИЧЕСТВЕ ПРИ СЛУЧАЕ ВЕЛИКОГО СЕВЕРНОГО СИЯНИЯ
Лице свое скрывает день; Поля покрыла мрачна ночь; Взошла на горы чорна тень; Лучи от нас склонились прочь;
Открылась бездна звезд полна; Звездам числа нет, бездне дна. Песчинка как в морских волнах, Как мала искра в вечном льде, Как в сильном вихре тонкой прах, В свирепом как перо огне, Так я, в сей бездне углублен, Теряюсь, мысльми утомлен!
Уста премудрых нам гласят: Там разных множество светов; Несчетны солнца там горят, Народы там и круг веков: Для общей славы божества Там равна сила естества. Но где ж, натура, твой закон? С полночных стран встает заря! Не солнце ль ставит там свой трон? Не льдисты ль мещут огнь моря? Се хладный пламень нас покрыл! Се в ночь на землю день вступил! О вы, которых быстрый зрак Пронзает в книгу вечных прав,
Любовь Царькова - Что-то в последние годы северных сияний не видно)))) - А ты вечером из дома-то когда в последний раз выходил? (Из разговора)
Михаил Ломоносов в «Размышлении о божием величестве при случае северного сияния» представлял себя "искрой в вечном льде" и "песчинкой в морских волнах…".
Что человек, даже такой великий, перед бездной ночного неба, полною звезд, символом беспредельности мироздания?
Небеса в Заполярье озарены северным сиянием, «пожаром среди зимы», как называет его великий помор. В уме пробуждается множество вопросов и главный из них: «Скажите ж, коль велик творец?» Простор заполярных небес выступает как апофеоз величия Промысла Господнего. Вселенная – его творение:
"Уста премудрых нам гласят: Там разных множество светов; Несчетны солнца там горят, Народы там и круг веков…"
Край земли, Заполярье, становится в поэзии (и в жизни?) местом, наиболее приближенным к Богу, символом вечных вещей, к которым люди стремятся с постоянством птиц, прилетающих сюда весной… Тему величия и святости Севера, открытую в торжественном стихотворении Михаила Ломоносова, продолжают «знахари созвучий» всех поколений. Они воспевают этот суровый край. По существу, все произведения на эту тему – это хвала, молитва.
«Да светятся снова те края!» Каких только метафор не находится, каких эпитетов не даётся! Север - синий, бескрайний, вечный, мудрый, прекрасный… Здесь все золотое - солнце, небо, вода, лес… У людей – золотые руки и «златые мечты»: ищут в море золотую рыбку. Отсвет приполярных и заполярных далей золотист при свете солнца, а зимние ночи озаряются светом, еще более романтическим и необычным.
Северное сияние - игра ярких сполохов в ночном небе – своеобразный символ святости края, воистину, отмеченного Богом. Для этой переменчивой игры света нашлись метафоры: «полярные цветы», «электрическое пламя», «живая цветная дуга»...
Зимняя тьма, когда "всю полярную ночь напролет горят колючие звезды" – отдельная тема в стихах… Контрасты особенно резко проявляются в высоких широтах: свет и тьма, зима и лето. Всю зиму – ночь, все лето – день. Как сказал поэт: "И тьма – как будто бы от света, и свет, как будто отблеск тьмы". http://www.proza.ru/2012/10/13/1460
Все года и века и эпохи подряд Все стремится к теплу от морозов и вьюг. Почему ж эти птицы на север летят, Если птицам положено только на юг.
Слава им не нужна и величие, Вот под крыльями кончится лед- И найдут они счастье птичее Как награду за дерзкий полет.
Что же нам не жилось, что же нам не спалось, Что нас выгнало в путь по высокой волне? Нам сиянья пока наблюдать не пришлось, Это редко бывает - сиянья в цене!
Тишина. Только чайки как молнии. Пустотой мы их кормим из рук. Но наградою нам за безмолвие обязательно будет звук.
Как давно снятся нам только белые сны, Все другие оттенки снега замели, Мы ослепли давно от такой белизны, Но прозреем от темной полоски земли.
Наше горло отпустит молчание, Наша слабость растает как тень. и наградой за ночи отчаянья будет вечный полярный день. север, воля, надежда, страна без границ.
Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья. Воронье нам не выклюет глаз из глазниц, потому что не водится здесь воронья. Кто не верил в дурные пророчества,
в снег не лег ни на миг отдохнуть, Тем наградою за одиночество Должен встретиться кто-нибудь
Падает снег, Мутный и белый и долгий, Падает снег, Заметая дороги, Засыпая могилы, Падает снег... Белые влажные звезды! Я так люблю вас, Тихие гостьи оврагов!
Холод и нега забвенья Сердцу так сладки... О, белые звезды... Зачем же, Ветер, зачем ты свеваешь, Жгучий мучительный ветер, С думы и черной и тяжкой, Точно могильная насыпь, Белые блестки мечты?.. В поле зачем их уносишь?
Если б заснуть, Но не навеки, Если б заснуть Так, чтобы после проснуться, Только под небом лазурным... Новым, счастливым, любимым…
эти скалы совсем не обласканы морем невзрачным. это море совсем не из сказки о маленьких принцах. эти принцы давно повзрослели и спят по-собачьи, охраняя лабазы… грызутся и метят границы. эта долгая ночь – скандинавского бога секира, этот трепетный день – ароматом морошки и клюквы устилает полмира. пол самого странного мира, где слова на ветру так легко превращаются в буквы, буквы – в точки-тире… и летят над волнами морзянки - тонкоклювые птицы, незримые вестники шторма. это Север, где стынет душа чернобровой цыганки, это Север, где спят поезда, замерев у платформы. здесь цари не нужны, и прислужники их неуместны, здесь пронзенная осью земля на ладони вселенной. сердце Одина гулко стучит в неприступно-отвесных необласканных скалах. а волны как лошади пенны. эй, фигура, замри! замерев, не дыши и не мысли, если мысли твои нечестивы, несмелы и жалки, если чувства твои в мертвом штиле недвижно повисли. это Север, где спят по-собачьи и грезят о палке только бывшие принцы…
Бывший военный поселок Африканда в Мурманской области превращается в призрак. До 2001 года там стояла воинская часть, но теперь ее "сократили". В поселке остались только семьи, которые не попали под программу выдачи жилищных сертификатов. Дома старого фонда разграблены, превращены в свалку. В них самовольно заселились лица без определенного места жительства (бомжи) . Пятиэтажные дома наполовину пусты. В Африканде закрыли Дом офицеров, столовую, детский сад. В поселке сложилась сложная криминогенная обстановка. Администрация города Полярные Зори обратилась к военным с просьбой быстрее передать поселок муниципалитету. Но ответа пока нет, военные не торопятся. А Африканда не готовится к зиме, и может случиться так, что поселок просто законсервируют. Что делать тогда семьям, которые по воле судьбы остались в "поселке-призраке"?
В книге А. Е. Ферсмана " Воспоминания о камне" имеется указание о происхождении названия "Африканда" :
"... Жарко сегодня.. . Пойти бы выкупаться в Имандре, а то невмоготу; тут еще пристал диспетчер: поезжай в Охтоканду, принимай какой-то барак.. . и в такую жару. Ну, просто Африка, Африканда какая-то! "
Легенда гласит: "На берегу озера Имандра загорали строители. Был жаркий летний день, необыкновенно жаркий для этих широт. И один из строителей сказал: Африка! " Другой подтвердил: " Нда ". Так и возникло это название.
Дата образования поселка Африканда - 1930 год. С начала своего существования это была железнодорожная станция, 61-ый разъезд, с 1934 года именуемый Африкандой. В 1959 году население Африканды1 составляло 1774 человека (здесь располагались железнодорожная станция, воинские части, военный лазарет, позже госпиталь, военторг, начальная школа на 240 мест) . День рождения Африканды 2 - 1949г. , когда началось строительство обогатительной фабрики, поселка для рабочих. Здесь и сегодня находятся больница, средняя школа, магазины.
Страницы истории:
Военный городок при одноимённом аэродроме и железнодорожной станции, неподалёку от города Полярные Зори Мурманской области.
Основан в 1937 году после открытия месторождения титановых руд. В годы войны на территории поселка размещался военный аэродром, где базировались различные авиационные части. Нередко Африканда становилась объектом секретных операций. Аэродром также использовался и для дозаправки/ремонта самолетов союзников, направляющихся вглубь СССР.
В послевоенные годы Африканда не утратила свой военный статус, на аэродроме продолжали базироваться авиационные части, в Африканде в 1953 г был построен новый аэродром с БВПП 2 класса (одним из первых в Заполярье). На африкандский аэродром «заселился» вошедший в состав ПВО 431-й истребительный авиационный полк. Для гарнизона было построено множество довольно комфортабельных по тем временам одно- и двухэтажных домов. Постепенно авиаполк обрастал инфраструктурой, богател, появились и пятиэтажные дома – сначала кирпичные, потом блочные, построили школу, детсад, офицерский клуб.
В четырех километрах от военной Африканды начали строить гражданский посёлок, занятый добычей титановой руды. В обиходе их называли так: военная – Африканда-2 (потому что она дальше от города, хотя и старше), гражданская – под номером 1. Когда в Африканду в 1970-е годы пришел ленинградский институт «Механобр», который работал с рудами, началась совсем бурная жизнь.
В 1991 году закрылся и выехал «Механобр». В 1993 г. 431 истребительный авиаполк был расформирован и на его базе, а также переведенного с аэр.Рогачево (Новая Земля) 641 истребительного авиаполка был сформирован новый 470 гвардейский Виленский ордена Кутузова истребительно-авиационный полк на Су-27 (самолеты переведены с Новой Земли, личный состав - частично оттуда же, частично из бывшего 431 истребительного авиаполка .
В 2001 г. 470-й гвардейский Виленский ордена Кутузова истребительно-авиационный полк был также расформирован, самолеты переданы в 941 истребительный авиаполк в Килп-Явре, который после этого был переформирован в 9 гвардейский истребительный авиаполк. После этого Минобороны решило сократить авиабазу и перевести полк под Мурманск, в местечко Килпъявр. В настоящий момент большая часть посёлка брошена, расселение оставшихся жителей продолжается.
Старая застройка Африканды-2 относится к 50-м годам. Эти дома на 90% пришли в негодность. Стропила там деревянные, перекрытия тоже, всё давно сгнило. Плюс (вернее, минус) - заполярные условия, вечная мерзлота. Здесь в июне земля оттаивает на штык лопаты, поэтому все местные огороды - практически насыпные, а деревья имеют поверхностную корневую систему.
Из воспоминаний Булина Евгения Павловича, бывшего пилота самолёта Ил-2. "На этом аэродроме половина авиации Карельского фронта погибла… Аэродром расположен вдоль реки, а с востока и с запада закрыт сопками. Поэтому заход только с севера и с юга. А зенитной артиллерии на нем было уйма. Этот аэродром был как бельмо на глазу."
Из воспоминаний бывшего летчика 828-го штурмового авиаполка Николая Васильевича Боровкова. "Мы знали, что Алакуртти — орешек твердый. У немцев там на каждой сопке стояли зенитки разных калибров. Над этим опасным гнездом мы уже потеряли многих хороших ребят." Вид на оз. Суонимаярви, оз Викуриярви,пос. Алакуртти с сопки Кюнситунтури.
1.ИЗ МОИХ ВОСПОМИНАНИЙ Сопка над аэродромом Алакуртти вызывала у нас мальчишек определённый интерес-на высоте 100 метров среди сосен укрывающих каменное изваяние виднелась ниша напоминающая вход в пещеру. В воскресный осенних день начала сентября мы решили раскрыть тайну этой достопримечательности, расположенной над недействующим военным аэродромом Алакуртти. Перед взлётно-посадочной полосой аэродрома, с человеческий рост, возвышались два бетонных дота испещренных пулями. В качестве покрытия аэродрома использовались металлические гофрированные листы образующих сплошную ковровую дорожку. На дальнем краю аэродрома у леса стоял аварийный МИГ -15. В то время (начало 70-х годов) аэродром не охранялся, поскольку на нём не базировались авиационные части. За "финским городком" -ул. Содружества, видна взлётно-посадочная полоса аэродрома Алакуртти.Перейдя аэродром, лесок и заболоченный участок мы стали подниматься на сопку и вышли к назначенному месту. Это был искусственный грот глубиной 10 метров. Перед входом в грот была площадка с которой весь посёлок был как на ладони. Назначение этого грота нам осталось неизвестным. Через несколько минут за нами уже гонялись солдаты, намерения которых нам так же были не понятны. Предположительно -на сопке стояла РЛС и в целях секретности нас требовалось депортировать обратно в посёлок. В средней школе №3 об истории Алакуртти нас не просвещали, но все знали -здесь была война. Разбросанный повсюду металл и боеприпасы военных лет создавали определённый исторический колорит и эти ощущения связанные с селом Алакуртти сохранились у меня на всю жизнь. Спасибо Андрею Мезенцеву за снимки Алакуртти 1973-1974 годов (это виды моего детства). http://lubimeg.blogspot.ru/2012/07/blog-post.html
В данной статье речь пойдёт о пяти легендарных кораблях застрявших во льдах. Начнём с 1850 года.
В том году корабль Investigator («Испытатель») под командой Роберта Макклюра отчалил от английских берегов, чтобы присоединиться к поискам двух кораблей канадского капитана Джона Франклина, которые пропали в отчаянной попытке отыскать Северо-Западный проход. «Испытатель» зашел дальше любой другой европейской экспедиции, завязнув в итоге во льдах, высота которых порою доходила до 15 м. Два года они просидели на берегу, продуваемом со всех сторон. Поскольку запасы и терпение подходили к концу, капитан разделил экипаж, 69 человек, на три группы и отправил две из них добираться до цивилизации по суше. Больше их никто не видел. Третья группа осталась ждать следующей весны в надежде вызволить судно. Всего через несколько недель на горизонте чудесным образом появился моряк с другого корабля, объявивший о том, что неподалёку, на берегу острова Мелвилла, точно так же зимуют ещё два британских судна. Остатки команды Макклюра перешли на борт корабля Resolute («Непоколебимый»), где провели ещё одну зиму, после чего их подобрала North Star («Северная звезда»). Останки «Испытателя» обнаружены в мелких и абсолютно прозрачных водах, частично увязшими в иле. Верхняя палуба находится всего в восьми метрах от поверхности и в 150 метрах от берега.
Британский корабль «Эндьюранс» принял участие в Имперской трансантарктической экспедиции, целью которой было пересечение всего Антарктического материка. 21 февраля 1915 года «Эндьюранс» оказался в самой южной точке своего пути, затем начал дрейфовать на север. Уже в апреле начались подвижки льда. 30 сентября 1915 года «Эндьюранс» перенёс тяжелейшие ледовые сжатия за всё время экспедиции. 24 октября сильный напор льдов со штирборта привёл к разрушению деревянной конструкции и образованию пробоины. На лёд были выгружены припасы и три шлюпки. Трое суток команда боролась за жизнь корабля, откачивая из трюмов воду при −27 °C и пытаясь подвести пластырь. 27 октября командир экспедиции Эрнест Шеклтон распорядился начать эвакуацию на лёд. Команда была спасена только через год, 30 августа 1916 года.
В 1915 году русское правительство приобрело для работы на линии Мурманск-Архангельск корабль «Линтрос». В 1916 году он был переименован в «Садко». Летом 1937 года экспедиция на «Садко» под руководством профессора Визе, отплыла из Мурманска к островам Де-Лонга. Однако задачи были изменены и ледокол направлен для помощи судам в Карском море и море Лаптевых. Попытка преодолеть льды оказалась неудачной и «Садко» оказался блокирован льдами в районе Новосибирских островов. «Садко» дрейфовал во льдах на север от Бельковского острова. Экспедиция на «Садко» не имела достаточных припасов для столь долгой зимовки. Из-за сложных метеоусловий часть членов экспедиции и экипажа удалось эвакуировать лишь в апреле 1938 года. Сам «Садко» освободился из ледового плена только в сентябре 1938 года с помощью ледокола «Ермак».
Советский пароход Челюскин был построен в Дании на верфях фирмы Burmeister og Wain (B&W, Copenhagen) по заказу советских внешнеторговых организаций. Пароход был предназначен для плавания между устьем Лены (первоначальное название корабля «Лена») и Владивостоком. По техническим данным пароход был для того времени наиболее современным грузопассажирским кораблём. Пароход был отнесён к судам ледокольного типа. Судно имело водоизмещение 7,5 тысяч тонн. Пароход был спущен на воду 11 марта 1933 года, испытательное плавание состоялось 6 мая. В Чукотском море пароход встретился со сплошными льдами и 23 сентября оказался полностью заблокирован в районе места прошлогодней аварии. 4 ноября 1933 года благодаря удачному дрейфу вместе со льдами «Челюскин» вошёл в Берингов пролив. До чистой воды оставались считанные мили. Однако затем судно было увлечено назад, в северо-западном направлении. 13 февраля 1934 года в результате сильного сжатия «Челюскин» был раздавлен льдами и затонул в течение двух часов. Экипаж заранее подготовил всё необходимое для выгрузки на окружающие льды. В результате катастрофы на льду оказалось 104 человека. Все они были спасены.
«Георгий Седов» — пароход ледокольного типа был заложен 25 декабря 1908 года на верфи «Гендерсон и К°» в Глазго (Шотландия). Назван в честь русского полярного исследователя Георгия Яковлевича Седова. В 1937 году «Георгий Седов», который уже завершил программу исследований, был послан на помощь судам «ленинского» каравана, застрявшим в тяжёлых льдах юго-западной части моря Лаптевых. Здесь собралось несколько ледокольных пароходов, но их усилия были тщетны: наступала ранняя зима — пробитые ледоколами каналы быстро затягивались молодым льдом; закрыт был путь и на запад — через пролив Вилькицкого. Однако «Георгий Седов» также застрял во льдах. Знаменитый дрейф начался 23 октября 1937 года у западного побережья острова Бельковского. 3 января 1940 года уже в Гренландском море (Северо-Западнее Шпицбергена) к дрейфующему пароходу на расстояние 25 миль подошёл ледокол «Иосиф Сталин». На оставшиеся мили он потратил 10 дней, и только 13 января корабли стали борт о борт, после чего «Иосиф Сталин» вывел «Георгия Седова» на чистую воду. Дрейф продолжался 812 дней. Пройденный путь составил 3307 миль. 21 января суда добрались до Баренцбурга на Шпицбергене. 3 февраля 1940 года «Георгий Седов» был награждён орденом Ленина. Ссылка на источник http://yachtstroy.club/statiy/december2014/ledyanoyplen/
24. 
