13 августа 1886 года в жизни Эдуарда Васильевича Толля произошло событие, определившее всю его дальнейшую судьбу. Стоя на северном берегу острова Котельного, в устье ручья Могур, он своими глазами увидел по азимуту 14—18 градусов «ясные контуры четырех столовых гор с прилегающим к ним на востоке низким остроконечием». На современных картах я не нашел ручья под названием Могур. Это мог быть любой из ручьев, прорезающих скальные обрывы северного берега Котельного, а ручьи тут похожи друг на друга. Но я легко могу представить себе Толля, как он стоял на бровке обрыва с сильным морским биноклем в руке... Картина, открывшаяся Э. В. Толлю в тот солнечный день, была настолько четкой, что он не только определил расстояние до гор — около 150 верст, или полтора градуса по широте, но и заключил, что горы сложены трапповыми массивами, подобно островам Земли Франца-Иосифа. С этого момента все дни, какие Толлю еще оставалось прожить на свете, были подчинены мечте о достижении увиденного острова...
Но сделаем еще некоторое отступление во времени — в год 1810-й, когда усть-янский «промышленник» (охотник и сборщик мамонтовой кости) Яков Санников, будучи участником первой официальной русской экспедиции на Новосибирские острова, возглавляемой коллежским регистратором Матвеем Матвеевичем Геденштромом, увидел с северной оконечности острова Котельного доселе неизвестную землю, «...на северо-запад, в примерном расстоянии 70 верст, видны высокие каменные горы»,— записал М. М. Геденштром. Здесь берет завязку феноменальный сюжет: как «земли», на которые никогда не ступала и не ступит нога человека, в течение полутора столетий вызывали к жизни исследования, давшие бесценные результаты... Санников Яков (отчество, а также даты рождения и смерти до нас не дошли) был человеком редкой энергии и пытливости ума. Ему непосредственно принадлежит честь открытия, по крайней мере, трех островов Новосибирского архипелага — Столбового, Фаддеевского, Земли Бунге. Именем Санникова названы пролив, река, полярная станция, а также знаменитая Земля, которая, хотя и не существует в природе, известна гораздо шире, чем эти объекты.
История открытия Новосибирских островов начинается где-то в XVII столетии. 22 апреля 1647 года казак Михаило Стадухин, первым из россиян достигший Колымы, докладывал в Якутском остроге, что, ежели идти морем от Лены к Колыме, то от Святого Носа на левой руке открывается остров — «...и горы снежные, и пади, и ручьи знатны все...» — и тянется тот остров против Енисейского и Ленского устья; называют его Новою Землею, ходят на него с Поморья, с Мезени, а чукчи зимою переезжают на оленях на тот остров одним днем... Что здесь истинно? Остров Большой Ляховский с траверза мыса Святой Нос виден лучше, чем Кронштадт с Лисьего Носа под Ленинградом. Отчетливо выделяется гора Эмни-Тас высотою 311 метров, с пятнами снега даже летом. Видны долины ручьев. Но дальше в описании Стадухина все смешано в кучу... Очевидно, поэтому он и не удостоился чести считаться открывателем Новосибирских островов. Большая Советская Энциклопедия утверждает: «Первые сведения о Новосибирских островах сообщил в начале 18 в. казак Я. Пермяков, в 1712 г. о. Б. Ляховского достиг отряд казаков во главе с М. Вагиным». На рубеже XVIII — XIX столетий за дело взялись промышленники, ведущие добычу мамонтовой кости, и к 1815 году были открыты почти все острова, входящие в состав Новосибирского архипелага, если не считать островов Де-Лонга — группы крошечных скалистых островков, затерянных далеко на севере в просторах Восточно-Сибирского моря. К этому времени было известно одиннадцать островов из... семи, существующих сегодня. Это не опечатка, дальше читатель узнает, почему так случилось. Экзотические полярные острова вызвали интерес в обществе, однако после экспедиции М. М. Геденштрома стало ясно, что особых богатств, если не считать мамонтовой кости, на Новосибирских островах нет. Да и «вид их еще угрюмее Сибирского берега», сообщал М. М. Геденштром. Почему же тогда архипелаг продолжал притягивать умы? А потому, что на карте Геденштрома к северу от уже обследованных островов были нанесены еще два, никем пока не посещенные, и написано: «Земли, виденные Санниковым». Собственно, Санников видел три «земли», (одну — с острова Котельного и две — с Новой Сибири), но третью Геденштром не нанес на карту, решив, что это «гряда высочайших ледяных громад».
В 1820 году была снаряжена экспедиция под началом лейтенанта флота П. Ф. Анжу, имевшая целью проверить открытия Санникова. 5 апреля 1821 года Петр Федорович Анжу вышел в точку на севере Котельного, откуда Санников наблюдал свою Землю. Горизонт был открыт, но на северо-западе ничего, кроме ровного льда, не просматривалось. Два дня, прорубаясь через торосы, отряд двигался в указанном Геденштромом направлении и, осилив около 44 верст, вышел на край припайного льда на границе с Великой Сибирской полыньей. «Предполагаемой земли не было видно». Анжу взял пробы донного грунта (это оказался «жидкий ил»), глубина моря составляла около 34 метров — ничто не указывало на близость суши. П. Ф. Анжу в отличие от Санникова имел хорошие зрительные трубы. Он пришел к выводу, что предшественник видел «туман, похожий на землю». После этого о Новосибирских островах не вспоминали шестьдесят лет — до тех пор, пока в 1881 году американец Джордж Де-Лонг не открыл далеко на севере от острова Новая Сибирь архипелаг небольших островов, названных его именем. В следующем году ученый секретарь Императорского Русского Географического общества А. В. Григорьев опубликовал статью, где высказал мысль, что острова Беннетта и Генриетта, открытые Де-Лонгом, — эго «земли», виденные Геденштромом и Санниковым с Новой Сибири. Расстояния (до Генриетты — 260 верст!) не смущали А. В. Григорьева, он ссылался на случаи аномально далекой видимости в Арктике, особенно в ясные весенние дни. В такие дни над островами часто держится облачность, которая зрительно приподнимает их над морем, а феноменальная прозрачность воздуха в высоких широтах увеличивает видимость. «После этого, — писал Григорьев, — не может быть сомнений в действительности существования земли, виденной Санниковым же в 1810 году на NW от северной оконечности Котельного острова». Между прочим, А. В. Григорьев первым употребил в печати словосочетание «Земля Санникова». В 1885 году Академия наук организовала, по существу, первую в истории научно-исследовательскую экспедицию на Новосибирские острова. Начальником был назначен медик, впоследствии флагманский врач Балтийского флота, Александр Александрович Бунге. В помощники ему был приглашен кандидат зоологии барон Эдуард Васильевич Толль. Лично мне писать о Толле трудно. Это не просто один из исследователей геологии Новосибирских островов, это основоположник. Геологический язык Толля отличается от языка его предшественников, как язык стихов Пушкина — от языка Тредиаковского. Мы говорим на этом же языке. Только в последние годы, взяв на вооружение геофизические методы, позволяющие увидеть земную кору не в горизонтальном срезе, а в объеме, мы вступили в следующую стадию... За лето Э. В. Толль обошел маршрутом берега острова Котельного, обследовал Фаддеевский и Новую Сибирь... Ему удалось выделить главные возрастные комплексы пород, слагающих острова. Датировка мало изменилась и сегодня, разве уточнились детали. А на следующий сезон произошло то, с чего мы начали рассказ: ученый увидел остров, который принял за Землю Санникова. В 1893 году исследователю представилась возможность вновь посетить архипелаг. Академия командировала его исследовать труп мамонта в районе устья Яны. Прибыв на место еще ранней весною, Толль убедился, что останки не слишком интересны, однако решил еще раз осмотреть их после таяния снегов, а пока побывать на Новосибирских островах, благо в задании экспедиции был пункт, дававший свободу действий: «изучение неизвестных частей Сибири»... 19 апреля Толль, его помощник лейтенант Евгений Иванович Шилейко и четверо каюров на собаках двинулись на остров Большой Ляховский. Поездка оказалась трудной, так как готовилась наскоро, а каюры, привыкшие к оленям, не умели обращаться с собаками. Тем не менее успели обойти Большой Ляховский и Котельный, описать множество обнажений, пополнить астрономические и магнитные наблюдения, устроить «продовольственные депо» для Нансена, который тогда готовился к рейсу на «Фраме»... В последующие годы Э. В. Толль в публичных выступлениях и в академической печати с активностью, доходящей до фанатизма, пропагандирует идею экспедиции на Землю Санникова. Его убежденность подчиняет себе факты и выстраивает их в свою систему. Анжу не видел Землю? Но ведь промышленники не сомневаются в ее существовании. Ф. Нансен, пройдя 19—20 сентября 1893 года в районе Земли Санникова, ее не обнаружил? Значит, он прошел севернее, а Земля ориентирована в широтном направлении. Густой туман, стоящий всегда над Великой Сибирской полыньей, помешал заметить ее. Позже этот мотив продолжал развивать другой энтузиаст Земли Санникова — академик В. А. Обручев. Он ссылался на парадоксальный факт: реально существующий, огромный архипелаг Северная Земля не был замечен ни Норденшельдом с «Веги», ни Нансеном с «Фрама», ни Толлем с «Зари». Что влекло Эдуарда Толля на Север? Он искал разгадку тайн недавнего геологического прошлого Арктики: существовал ли материк в районе современных Новосибирских островов? Когда и почему он распался? Почему вымер «мамонтовый комплекс» млекопитающих? Толль стремился добраться до первопричины явлений, а это счастье и мука подлинного исследователя. Идея экспедиции встретила отклик в передовых слоях русского общества. В числе ее активных сторонников были академики Д. И. Менделеев, А. П. Карпинский, Ф. Б. Шмидт, адмирал С. О. Макаров. В это же время стал известен и план канадской полярной экспедиции под руководством Бернье, который своим опорным пунктом выбрал Землю Санникова. Возможно, подстегнутые этими сообщениями («...залежи мамонтовой кости и предполагаемое обилие промысловых животных привлекают уже внимание немецких и американских торговых фирм...» — говорилось в письме Академии наук, адресованном министерству финансов), правительственные круги поддержали инициативу академии. Было принято решение об организации Русской полярной экспедиции. Подготовка сразу повелась с размахом, с широким освещением в прессе — это должно было символизировать интерес к отдаленным арктическим владениям России и охладить аппетиты иностранного капитала. Министерство финансов отпустило 150 000 рублей золотом, в Норвегии приобрели китобойное судно водоизмещением около 1000 тонн, которое назвали «Зарей». Оно имело машину в 228 индикаторных сил, но могло ходить и под парусами. Э. В. Толль лично подобрал научный состав из молодых многообещающих специалистов-энтузиастов и укомплектовал экспедицию лучшим отечественным и зарубежным снаряжением, аппаратурой, продовольствием... 21 июня 1900 года «Заря» торжественно покинула Петербург. Началось плавание, рассчитанное на три года. Нет нужды в деталях описывать это путешествие — сохранился и издан в 1959 году подробнейший дневник Толля... Более чем через год после выхода из Петербурга, 9 сентября 1901 года, «Заря» достигла района предполагаемой Земли Санникова. «Малые глубины говорят о близости земли, — записывает Толль в дневнике, — но до настоящего времени ее не видно...» Матрос из «вороньего гнезда» разглядел только подковообразный ледяной пояс, а за ним — полосу свободной воды, («...у меня закрадываются тяжелые предчувствия... но довольно об этом!») На следующий день сгустился тяжелый туман, сделав дальнейшие поиски бессмысленными и принеся Толлю неожиданное облегчение: «Теперь совершенно ясно, что можно было десять раз пройти мимо Земли Санникова, не заметив ее». 16 сентября судно встало на зимовку в лагуне Нерпэлах, у западного берега острова Котельного. В течение зимы «Заря» работала как стационарная метеорологическая и геофизическая станция. А 5 июня, когда было еще далеко от освобождения «Зари» из ледового плена, Э. В. Толль, астроном Ф. Г. Зееберг и двое местных охотников-промышленников — Василий Горохов и Николай Дьяконов — вышли по маршруту Котельный — Фаддеевский — мыс Высокий на Новой Сибири, а далее — больше ста верст почти прямо на север по льду Восточно-Сибирского моря — на остров Беннетта. Целью похода было изучение природных условий этих островов, но в глубине души Э. В. Толль таил мечту, что с острова Беннетта удастся увидеть Землю Санникова, а может быть, и пройти на нее. Планировалось, что летом «Заря» снимет группу с острова Беннетта... Но ледовая обстановка летом 1902 года сложилась крайне тяжелой. После трех неудавшихся попыток пробиться к острову Беннетта «Заря» вынуждена была уйти в Тикси. Таков был приказ Э. В. Толля, оставленный командиру судна. «Предел времени, когда Вы можете отказаться от дальнейших стараний снять меня с острова Беннетта, определяется тем моментом, когда на «Заре» израсходован весь запас топлива до 15 тонн угля...»
Вещественных следов пребывания «Зари» у острова Котельного почти не осталось. В одном месте на косе наши геологи видели вкопанное вертикально бревно и в створе с ним несколько металлических колышков — устройство для определения астропунктов. Может быть, колья вбивали люди с «Зари»? Есть также древняя избушка на берегу; в ней не мог не побывать Э. В. Толль, однако реальных свидетельств опять нет. Недалеко от избушки мы нашли чугунный утюг. Это была большая радость, но потом, оттерев ржавчину, прочли дату изготовления: 1903. Поздно. Впрочем, один бесспорный памятник есть: крест на могиле врача экспедиции Г. Э. Вальтера, умершего 3 января 1902 года. Летом 1973 года я был на мысе Вальтера. Крест стоит, хотя сильно поржавел... Землю Санникова искали моряки и полярные летчики. Над ее загадкой ломали голову ученые множества специальностей. К предвоенным годам, после многочисленных советских высокоширотных экспедиций и походов, на карте Арктики не осталось необследованных мест, куда можно было бы спрятать Землю Санникова. Так что же видели Я. Санников и Э. В. Толль — скопление торосов? Ледяной остров, айсберг, как думал известный полярник В. Ф. Бурханов? Мираж? Туман над полыньей, как считал знаток Арктики профессор А. Ф. Лактионов? В 1948 году сотрудник Арктического института В. Н. Степанов высказал мысль, что Земля Санникова существовала и лишь в самом недавнем прошлом исчезла, растаяв, так как была сложена ископаемым льдом. Эта идея мне кажется настолько очевидной, что поразительно, как она не пришла в голову Э. В. Толлю. Тем более что в истоках идеи, по существу, лежат геологические представления Толля: его учение об ископаемых льдах и его концепция «мамонтового материка». Попробуем заглянуть в недавнее геологическое прошлое. С какого рубежа начать отсчет? Геологические события, естественно, не начинаются с 1 января. Цепочка тянется из прошлого и уходит в будущее. Заглянем, к примеру, на несколько десятков тысяч лет назад, в плейстоцен. Уровень Северного Ледовитого океана был тогда на 100 метров ниже, чем сейчас. Для такой низменной страны, как север Восточной Сибири, это имело огромное значение: практически весь шельф морей Лаптевых и Восточно-Сибирского — то, что на географических картах закрашено бледно-голубым, — было сушей, бескрайней равниной. Через равнину протягивались величественные долины Анабара, Лены, Индигирки, Колымы в их нижнем — тогда — течении.
Сейчас эти низовья затоплены и доступен для наблюдения только фрагмент древней долины Пра-Яны — песчаная пустыня Земли Бунге, «полярная Сахара». В южном направлении равнина захватывала площадь сегодняшних Яно-Индигирской и Приморской низменностей. Длительное время на всем этом едином пространстве накапливалась толща озерно-проточных отложений. Верхняя часть толщи заключает в себе уникальный геологический объект — слой ископаемого льда мощностью в десятки метров. Горизонт развит на материке по всей низменности и занимает огромные пространства на островах Новой Сибири, Фаддеевском, Малом и Большом Ляховских. Как образовался каменный лед? Более полувека образцом научного изящества считалась теория Э. В. Толля, согласно которой ископаемые льды Новосибирских островов суть погребенные древние снежно-ледяные поля, вроде глетчеров Гренландии. Однако в цепи доказательств не было одного, возможно, самого главного звена — нигде на севере Восточной Сибири не было найдено обязательных следов покровного оледенения: морен, «бараньих лбов» и т. п. Сам Толль ощущал эту слабость и пытался увидеть ледниковые образования в других, внешне похожих геологических объектах. Сейчас происхождение льдов объясняют иначе, но сохранили силу мысли Толля о том, что образование льдов происходило в интервал времени, отвечающий максимальному оледенению Сибири, и что толща льда послужила своего рода фундаментом громадной равнины — «мамонтового материка». Ледниковые эпохи в Сибири не сопровождались широким покровным оледенением, как это было в Европе, но глубокое похолодание поставило перед органическим миром альтернативу — приспособиться к холоду или погибнуть. Это был колоссальный рубеж. Вымерли теплолюбивые звери третичного периода. Древний человек научился жить в пещерах, пользоваться огнем и одеваться в шкуры. На севере Восточной Сибири прочно обосновались не боящиеся холода и неприхотливые к пище млекопитающие «мамонтового комплекса». «Там они бродили, — пишет Толль, — по обширному свободному пространству, которое, соединяясь с нынешним материком, достигало, быть может, через полюс американского архипелага и, несмотря на глетчеры, не было бедно пастбищами». «Мамонтовый материк» начал распадаться, когда закончилось последнее оледенение и стал повышаться уровень моря. Где здесь причина и где следствие? Знакомо ли читателю понятие «эвстазия»? Это комплекс процессов, обусловливающих периодические колебания уровня Мирового океана. Процессы разные: планетарные, внутримантийные, климатические... Различают, в частности, тектоно-эвстазию — вертикальные движения земной коры, обусловленные глубинными причинами, и гляциоэвстазию — процессы, связанные с оледенениями. Понижение уровня океана в эпоху плейстоценовых оледенений определялось тем, что огромные массы воды были переведены в твердое состояние — в форме покровных или погребенных ледников. Последующее таяние льдов вызвало повышение уровня океана. Гляциоэвстазия! — скажет читатель. Но почему происходили сами оледенения? Потому, что прерывалось поступление в Арктический бассейн теплых атлантических вод: вследствие тектонического подъема участка земной коры где-то далеко на западе образовался порог, который воды из Атлантики не могли преодолеть. Тектоноэвстазия! Что же было раньше — курица или яйцо? Потепление плюс колебания уровня моря привели к тому, что от «мамонтового материка» осталось лишь несколько островов. Все остальное... растаяло. ...Мы ехали на вездеходе по южному берегу Большого Ляховского, от Кигиляха на восток. Полуостров Кигилях — это царство гранита. От воды идет почти ровная гранитная стена (как будто на Неве, с лодки, смотришь на отвес Дворцовой набережной), выше камень лежит ступенями, как остатки трибун стадиона великанов, а вершину венчают сами великаны — «кигиляхи», по-якутски «каменные люди», — причудливо обработанные ветром гранитные останцы. В солнечный день, при мареве «кигиляхи» слегка покачиваются, словно разговаривают друг с другом. Иллюзия полная, немудрено, что охотники-якуты по традиции оставляют у подножия «каменных людей» символические жертвоприношения: мелкие деньги, конфеты, какие-то ленточки... Когда в свое время А. А. Бунге пытался отбить образцы кигиляхских гранитов, местные обитатели решительно воспротивились, опасаясь гнева великанов... Около Ванькиной речки мы поднялись на кромку берегового обрыва и встали на свой прошлогодний след. След — хороший ориентир, он снимает тягостную необходимость быть все время начеку, чтобы не сбиться с маршрута. Слева по ходу отлого и длинно уходили вверх склоны горы Хаптагай-Таас, а справа, то приближаясь, то удаляясь от следа, тянулась кромка берегового обрыва. Сам обрыв сверху не был виден, просто тундра кончалась, и там, этажом ниже, блестела поверхность моря. Вдруг водитель резко остановился, и я увидел, что колея под углом уходит за край обрыва, в никуда, словно рельсы у края взорванного железнодорожного моста. Мы проехали немного вдоль обрыва, и след вновь появился, как будто прошлогодний вездеход пролетел по воздуху над морем и вернулся на твердую землю. Вся эта мистика означала только то, что за год добрый кусок берега успел разрушиться. Разрушающийся берег. Огромные ниши. Карнизы. Трещины, которых не перепрыгнуть. Обвалившиеся блоки диаметром в десятки метров загромождают подножия уступов. Картина наводит на мысль о катастрофических явлениях природы, возможно, о землетрясениях. Трудно поверить, что все это сделало беззвучное и постепенное таяние льда под солнечным теплом... ...Острова Семеновский и Васильевский лежали в море Лаптевых западнее Столбового. Зимой 1823 года первый из островов имел параметры 14 816 на 4630 метров, второй был вытянут на 4 мили, при ширине в четверть мили. Экспедиция на «Вайгаче» в 1912 году зарегистрировала следующие размеры острова Семеновского: длина 4630 и ширина 926 метров. В 1936 году к островам подошло гидрографическое судно «Хронометр», имевшее задание установить на них навигационные знаки. Увы, острова Васильевского уже не существовало, а Семеновский уменьшился вдвое. Знак на нем установили в 180 метрах от западного берега, а в 1945 году, когда остров посетил И. П. Григоров, он уже стоял в метре от обрыва, грозя вот-вот упасть в воду... Остров прекратил свое существование в 1950 году. Весной 73-го нашей экспедицией было пробурено несколько мелких скважин со льда Пролива Дмитрия Лаптева. Оказалось, что на дне пролива лежат те же плейстоценовые породы, что и на островах, и на прилегающем материковом берегу, но без слоев каменного льда в верху разреза. Этот лед растаял. Зато на глубине, в самих породах, сохранились реликты «вечной» мерзлоты. Мерзлота и море несовместимы. Значит, пролив образовался совсем недавно. Действовал тот же механизм, что и при разрушении острова Семеновского, а еще раньше — острова Фигурина, лежавшего в прошлом столетии к северу от Фаддеевского, и островов Меркурия и Диомида в проливе Дмитрия Лаптева... Наши исчезающие острова ломают представления о геологическом времени. Принято считать, что геологические процессы, кроме землетрясений и извержений вулканов, идут настолько медленно, что их невозможно наблюдать. Однако это, по крайней мере, для тех районов, о которых идет речь, не так. «Лик Земли», как красиво выражались в старину, меняется на наших глазах. Мой товарищ по работе геофизик В. А. Литинский, занимаясь глубинным строением акватории морей Восточной Сибири, заинтересовался Землей Санникова. Это было вроде разминки для ума: любопытно попробовать приложить к старой задачке новейшие геологические и геофизические данные. Сразу же обнаружилось, что, определяя азимут на виденную им Землю, Э. В. Толль не учел вариаций магнитного склонения во времени. Взяв в Институте земного магнетизма и распространения радиоволн все данные по магнитному склонению за прошлое столетие, Литинский рассчитал, что истинный азимут на Землю Санникова составлял не 29—33 градуса на северо-восток, как это было принято считать, а 22—26 градусов. Проложив это направление на карте донных осадков моря Лаптевых, составленной морскими геологами Ю. П. Семеновым и Е. П. Шкатовым, нетрудно было убедиться, что линия прямо попадает на участок развития песчаных грунтов среди поля илов. Пески сформировались в условиях мелководья — сегодняшнего или совсем недавнего. (Второй такой же участок располагался на месте бывших островов Семеновского и Васильевского.) Наконец, по геофизическим данным, на этом же месте был выделен интенсивный максимум поля силы тяжести, отвечающий блоку древнего фундамента шельфа, перекрытого лишь тонким чехлом молодых морских осадков. Это значит, что блок имел устойчивую тенденцию к воздыманию, которое только в недавнем прошлом сменилось погружением. Участок отличается повышенной тектонической активностью, здесь было зафиксировано несколько землетрясений. Правда, интенсивность их невелика, только высокочувствительные сейсмографы могли уловить толчки... Все рассказанное свидетельствует о том, что недавно — не в геологическом, а в данном случае в человеческом смысле слова — к северу от островов Анжу существовали еще острова, и путешественники могли видеть их. Как далеко от Котельного располагалась Земля? Санников и Геденштром оценивали расстояние в 70 верст. Э. В. Толль впоследствии «отодвинул» ее на 150 верст или даже дальше. Остается загадкой следующее: Э. В. Толль сделал свое наблюдение в 1886 году — всего за полтора десятилетия до плавания «Зари». Могла ли Земля исчезнуть за такой короткий срок? Остров Семеновский за 14 лет «до смерти» имел размеры всего 2 на 0,5 километра. Выходит, остров, виденный Толлем в 1886 году, был примерно такого размера и должен был располагаться совсем близко, чтобы быть увиденным? Правда, как мы уже говорили, расстояния и размеры объектов, оцененные в Арктике на глаз, очень обманчивы. ...Спасательная партия пробилась к острову Беннетта только 17 августа следующего, 1903 года. В 17 часов вельбот подошел к берегу у мыса Эммы, и в тот же момент матрос Василий Железников, стоящий с крючком на баке, увидел у уреза воды крышку от алюминиевого котелка, каким пользовался Толль. На берегу лежали ящики с коллекциями, а в поварне, наполовину заполненной смерзшимся снегом, нашли кое-какие приборы, листы из астрономии Циглера, обрывки платья, кожаную портупею для геологического молотка... Под кучей камней лежал обшитый парусиновый ящик, в нем находился круг Пистора и документ, адресованный президенту Академии наук. В записке приводились краткие сведения о геологии острова Беннетта, о его современных обитателях, о птицах, пролетавших над островом с севера на юг. «...Вследствие туманов земли, откуда прилетели эти птицы, так же не видно было, как и во время прошлой навигации Земли Санникова...» (И здесь он не забыл о Земле!) «Отправимся сегодня на юг. Провизии имеем на 14—20 дней. Все здоровы. 26.Х, 8.XI Э. Толль». Они отправились на юг по живому, подвижному, коварному дрейфующему льду... Адмирал С. О. Макаров писал: «Все полярные экспедиции... в смысле достижения цели были неудачны, но если мы что-нибудь знаем о Ледовитом океане, то благодаря этим неудачным экспедициям». Все научные труды Толля базируются на результатах двух его первых поездок. Материалы последней экспедиции обработать не довелось. Большая потеря для науки! Но остались дневниковые записи. Остались коллекции: четыре ящика на мысе Высоком, еще четыре и корзина — на острове Беннетта. Полностью они были вывезены оттуда только в 1914 году экспедицией на ледокольных транспортах «Таймыр» и «Вайгач». Участники экспедиции поставили деревянный крест над символической могилой Толля и его спутников. В 1956 году, побывав на Беннетте, мои друзья геологи Д. С. Сороков и Д. А. Вольнов вместе с зоологом С. М. Успенским укрепили крест, успевший к тому времени наклониться. Коллекции Э. В. Толля много лет изучались, служа важным источником информации о геологии Новосибирского архипелага, они жили уже самостоятельной, отдельной от их собирателя жизнью... Кем был Э. В. Толль по своей научной специализации? В свое время А. А. Бунге писал, что помощником ему был назначен «кандидат зоологии» барон Толль. Во всех последующих источниках Э. В. Толль именуется геологом. Толль окончил естественноисторический факультет Дерптского университета, где изучал сначала минералогию, затем увлекся медициной, а на последних курсах — зоологией. Работая на рубеже XIX и XX столетий, в еще отдаленном преддверии научно-технической революции, Э. В. Толль обладал всесторонней эрудицией естествоиспытателей прошлых эпох, одновременно умудряясь держаться на уровне самых последних достижений науки своих дней. Толль одинаково профессионально мог выполнить магнитные наблюдения и определить встреченных птиц или растений. «...Вся доступная нам природа образует некую систему, некую совокупную связь тел, причем мы понимаем здесь под словом тело все материальные реальности, начиная от звезды и кончая атомом...» Не знаю, читал ли Э. Толль работы Ф. Энгельса, но в своем подходе к познанию геологических явлений он следовал этому принципу, стараясь охватить всю сложную и противоречивую совокупность причинно-следственных связей в эволюции земной коры.
...Толль не нашел Землю Санникова как конкретный географический объект. Но его научные исследования помогли приблизиться к решению этой загадки природы.
Об участии Колчака в попытке спасения экспедиции Толля - не писали в 1979 году.
Арктическая легенда Можно представить, с каким восторгом в конце 1899 года Колчак принял приглашение участвовать (в качестве вахтенного офицера и ученого-гидролога) в Русской полярной экспедиции на шхуне «Заря», снаряженной Императорской Академией наук для изучения морского пути вдоль северного побережья Евразии в Тихий океан. Одной из целей экспедиции было также обнаружение легендарной «Земли Санникова» — суши, предположительно располагавшейся в океане к северу от Новосибирских островов. Ею бредил руководитель экспедиции — геолог барон Эдуард Васильевич Толль. История этого плавания, продолжавшегося несколько лет, полна драматических и даже трагических страниц. Необычайно нервный и честолюбивый Толль не слишком разбирался в морском деле, а «Заря» была не в лучшем состоянии, да и вообще не очень годилась для длительного плавания во льдах. В мае 1902 года, несмотря на накопившуюся за два года усталость, руководитель принял крайне рискованное решение: небольшой партией, на санях отправиться на окруженный льдами остров Беннетта (за ним, как считалось, и располагалась «Земля Санникова»)… А через несколько месяцев, когда «Заря» попыталась перед началом зимы забрать товарищей, она не смогла и близко подойти к острову. Толль и трое его спутников оказались в западне. 7 января 1903 года в Петербурге в Академии наук состоялось экстренное совещание. Обсуждались способы спасения партии. Предпочтение было отдано проекту, по-видимому, придуманному Колчаком и выглядевшему достаточно безумно: не привлекая крупных судов, добраться до острова Беннетта на вельботе (небольшой китобойной шлюпке). По льду ее предполагалось тащить волоком, а при необходимости — спускать на воду. Именно этот план и был утвержден, а Колчак назначен руководителем спасательной экспедиции. Переход в тяжелейших условиях продолжался три месяца. Но добравшись в конце концов до цели, Александр Васильевич и его спутники обнаружили лагерь Толля покинутым. В оставленной бароном записке, датированной 26 октября, лаконично сообщалось: «Отправляемся сегодня на юг. Провизии имеем на 14—20 дней. Все здоровы». Это звучало как смертный приговор, ведь шансы для истощенных людей выбраться с острова полярной зимой были нулевыми. Видимо, Толля погнала на верную смерть перспектива погибнуть от голода, сидя на месте. Почему же он не позаботился о заготовке запасов летом? На этот вопрос ответа нет. Возвращались с тяжелым сердцем. К декабрю по вставшему льду экспедиция добралась до материка. Здесь Колчака ждал сюрприз: его встревоженная невеста, воспитанница Смольного института, утонченная Софья Омирова, не в силах усидеть в столице, примчалась навстречу жениху за Полярный круг. Четырехлетняя полярная эпопея Колчака тем временем подходила к концу, сделав знаменитым и его самого, и арктические просторы. В феврале 1906 года после сделанного Колчаком доклада о ходе и итогах экспедиции Русское географическое общество присудило ему свою высшую награду — Большую Константиновскую медаль. Прозвище Колчак-Полярный, закрепившееся за ним на флоте, Александр Васильевич подтвердил, став одним из инициаторов новой полярной экспедиции в 1909—1910 годах, когда два специально построенных под его наблюдением стальных судна — «Таймыр» и «Вайгач» — пробивались через арктические льды уже не с запада, а с востока. Стоит сказать, что именем Колчака был назван открытый экспедицией Толля остров в Таймырском заливе Карского моря. (Правда, в советское время память об адмирале, конечно, старательно вымарывалась, а остров с 1937 года и до недавнего времени носил имя другого участника экспедиции — «простолюдина» Расторгуева.)
Мы рады приветствовать Вас на странице, посвященной острову Колчака. Это необитаемый остров в Таймырском заливе Карского моря возле побережья Таймырского полуострова к северу от полуострова Летчиков и залива Зееберга. Отделен от материка проливом Расторгуева. Длина острова около 20 км, ширина до 6 км. Наивысшая точка — 50 м.
Остров был открыт в 1901 году Русской Полярной Экспедицией Императорской Академии Наук под руководством барона Эдуарда Васильевича Толля. Наименован в честь Александра Васильевича Колчака в 1908 году по одноименному мысу, названному в 1901 году начальником Русской Полярной Экспедиции бароном Толлем.
В 1937 году остров Колчака был переименован в остров Расторгуева, по названию пролива, омывающего этот остров. Пролив Расторгуева был нанесен на карту одновременно с островом Колчака и назван по фамилии урядника Якутского казачьего полка Степана Расторгуева, который также участвовал в экспедиции Толля в качестве каюра.
15 июля 2005 года постановлением Правительства Российской Федерации № 433 историческое название было восстановлено. Инициатива исходила от общественных организаций и впоследствии была поддержана Думой Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа.
1 сентября 2009 года в рамках работ Морской Арктической Комплексной Экспедиции (МАКЭ) Российского НИИ Культурного и природного наследия имени Д. С. Лихачева на острове был установлен памятный знак в честь русского военного моряка и полярного исследователя Александра Васильевича Колчака (1874–1920)
как-то это мне напомнило сталкеровскую Зону, только с другой мотивацией.. А фильм у меня не пошел, несмотря на красивые виды, мне было скучно, не стала смотреть.
Пири Роберт Эдвин (1856-1920) американский полярный путешественник, адмирал (1911). В 1892 и 1895 годах пересек Гренландию. 6 апреля 1909 года на собачьих упряжках достиг района Северного полюса. Пять раз шел Роберт Пири к вершине планеты и пять раз вынужден был поворачивать обратно. То незамерзающая открытая вода, то непроходимые торосы останавливали его. В промежутках между экспедициями на год-другой он возвращался на родину в США. Возвращался только для того, чтобы подготовить новую экспедицию. В общей сложности он прожил среди эскимосов на крайнем севере Гренландии полтора десятка лет. Во время одной из экспедиций он отморозил ноги. Восемь пальцев пришлось ампутировать. Но ни этот несчастный случай, ни многочисленные неудачи не смогли сломить упорства путешественника... Роберт Эдвин Пири родился в Крессон-Спрингсе (штат Пенсильвания) 8 мая 1856 года. Отец умер, когда мальчику было два года. Мать вернулась с сыном в Мэн, на южную границу штата, где он рос среди дикой природы. Он был единственным сыном. Окончив школу первой и второй ступени в Портленде, он был принят в колледж Бодуэна в Брунсвике. В Брунсвик переехала и мать, чтобы не разлучаться с сыном хотя бы в первые годы его студенческой жизни. После окончания колледжа Роберт едет в Вашингтон, где работает чертежником в Береговой и геодезической службе США. Вскоре, однако, он переходит в военно-морское ведомство на должность инженера и получает воинское звание лейтенанта. Через три года его посылают в Никарагуа. В тропических лесах он проводил изыскания трассы канала через перешеек. Министерство настолько высоко оценило эту работу Пири, что предоставило ему несколько месяцев отпуска. В 1886 Году Роберт взял отпуск, попросил у матери 500 долларов и неожиданно для всех уехал в Гренландию. В июне 1886 года китобойное суденышко Игл ( Орел ) высадило Роберта Пири в Годхавне. Кажется, в то время Пири еще не задумывался всерьез о покорении полюса. Планы его были более скромными: пересечение Гренландии от западного берега до восточного. В то время внутренняя часть Гренландии оставалась на картах белым пятном. Существовало мнение, что ледники только окаймляют остров, а за ними должны находиться обнаженные скальные участки с более мягким климатом, даже покрытые лесами. В 1878 году пересечь Гренландию пытался датчанин Йенсен, в 1883 году швед Норденшельд. Но обе эти попытки окончились неудачей. Пири также не смог добиться успеха. За 26 дней его отряд сумел продвинуться менее чем на 100 миль в глубь ледяной пустыни меньше даже, чем отряд Норденшельда. Пири писал о своей первой неудачной попытке пересечь Гренландию как о разведывательном походе; на самом деле, план Пири, как уже говорилось, состоял в том, чтобы добраться до пика Петермана на противоположной стороне острова.Пири прошел примерно одну шестую расстояния и вынужден был вернуться. Но гренландская экспедиция составила ему имя, а сам он теперь уже безнадежно заболел Севером. Биограф пишет: В материковых льдах Гренландии во время разведывательной экспедиции в нем впервые проснулся вкус к арктическим путешествиям. Это был путь, суливший ему желанную славу . Пири возвратился в Никарагуа, потом перебрался в Филадельфию. Заручившись поддержкой Американского географического общества и Филадельфийской академии наук, получил денежную субсидию, выхлопотал на службе восемнадцатимесячный отпуск и в 1891 году вновь отправился в Гренландию. Свою цель он сформулировал так: ...достигнуть и определить северную границу Гренландии сухопутно, то есть пересечь внутренний лед . Первую свою поездку в Гренландию Пири называл разведкой. Но на этот раз он действительно возглавил экспедицию: специальное судно, тридцать человек на борту. В самом начале, еще на подходах к месту зимовки, огромный кусок льда заклинил руль судна, тяжелый железный румпель резко развернуло. Удар пришелся Пири по ногам. Перелом обеих костей над лодыжкой , определил врач экспедиции Фредерик Кук. Пири в своей книге уделяет этому эпизоду три строчки: Благодаря профессиональному искусству моего врача Кука и неусыпной и внимательной заботе миссис Пири мое полное выздоровление было быстро достигнуто . И уже через полтора месяца Пири лично участвует в заброске продовольственных складов, которые должны обеспечить санные путешествия будущего года. Зимой в коротких походах испытывалось снаряжение, люди тренировались в ходьбе на лыжах. Эскимосские женщины шили одежду. А весной Пири отправился в поход и прошел по ледниковому щиту более 2000 километров, совершив двойное пересечение Гренландии в самой северной ее части. В январе 1899 года Пири, готовя бросок к полюсу, в самое темное время полярной ночи решится забросить вспомогательный склад продовольствия. Его отряд будет неделю пробиваться к Форту-Конгер: Мы шли в полной темноте, по ледяным нагромождениям, спотыкаясь, падая, снова поднимаясь, и пробивали дорогу дальше и дальше в течение 18 часов . Когда в Форте-Конгер, в том самом доме, где когда-то зимовала экспедиция Грили, он впервые за неделю сможет раздеться, он увидит, что ноги безнадежно отморожены. Корабельный врач Томас Дедрик ампутирует ему восемь пальцев, и вновь отряд будет пробиваться в ночи теперь уже назад, к месту стоянки Виндоуорда . Но в своей книге Пири напишет об этой обратной дороге только две строчки: Двадцать восьмого мы достигли места стоянки Виндоуорда .Все, за исключением меня, прошли пешком 250 миль за 11 дней... Его эти 11 дней везли на нартах. А уже через месяц после ампутации он снова отправится к Форту-Конгер... на костылях. Что бы там ни было, весной они должны идти к полюсу! Пири был неистов в работе, он не щадил ни себя, ни других людей. И не терпел, когда его спутники проявляли самостоятельность, когда имели собственное мнение, отличное от его мнения. Кстати сказать, спешка при заброске продовольствия в форт-Конгер в 1899 году, когда Пири так серьезно обморозился, объясняется именно тем, что американский путешественник стремился опередить норвежца Отто Свердрупа... В 1892 году в своем отчете Филадельфийской академии наук Пири характеризовал доктора Кука как неутомимого исследователя необычного народа, среди которого нам довелось жить . Чуть позже Кук написал статью о своих этнографических исследованиях и попросил у Пири разрешения на ее публикацию, поскольку еще до начала экспедиции был связан определенными договорными обязательствами. Пири отказал. Всю свою жизнь Роберт Пири подчинил исполнению мечты о покорении полюса. Не раз я возвращался из великой замерзшей пустыни побежденный, измученный и обессиленный, иногда изувеченный, убежденный, что это моя последняя попытка... Но не проходило года, как меня снова обуревало хорошо знакомое мне ощущение беспокойства... Меня невыразимо тянуло туда, к безграничным ледяным просторам, я жаждал борьбы с застывшей стихией . Пири уже за пятьдесят, но он не хочет мириться с неудачами. Я не занимался систематической физической тренировкой, так как не вижу в ней особенной пользы. До сих пор мое тело всегда подчинялось воле, каковы бы ни были предъявляемые к нему требования , писал Пири. С годами у него появилось чувство, что покорение вершины планеты предначертано ему судьбой. Я долгие годы верил, что достичь полюса написано мне на роду . Деньги на новую экспедицию дают богатые меценаты из Арктического клуба Пири. Сам президент Теодор Рузвельт, обнимая его на прощание, называет Пири национальной надеждой. С годами планы покорения полюса несколько менялись. Только очень маленькие партии годны для действительной работы в полярных областях , --писал когда-то Пири. Теперь он считает, что вспомогательные партии необходимы . Они прокладывают дорогу в торосах, строят иглу (ледяную хижину) для ночевок, они должны забросить как можно севернее запасы продовольствия и, наконец, сохранить силы основного отряда для решающего броска к полюсу. В конце февраля 1909 года огромный караван уходит с мыса Колумбия: 19 нарт, 133 собаки, 24 человека.1 марта в арьергарде стартует сам Роберт Пири... Радиосвязь в то время еще не вошла в обиход полярных экспедиций, и о судьбе Пири мир ничего не знал до осени 1909 года. Только 7 сентября в Европу пришла победная телеграмма: Звезды и полосы вбиты в полюс! Как вы понимаете, звезды и полосы это американский флаг, который Пири, по его словам, водрузил на полюсе 6 апреля 1909 года. В тот самый день, когда телеграмма Пири достигла Европы, в Копенгагене уже чествовали покорителя Северного полюса... доктора Фредерика Кука! Он утверждал, что достиг вершины планеты 21 апреля 1908 года. Доктор Кук узнал об успехе Пири на банкете, устроенном в его честь: Мертвая тишина наступила в комнате... Казалось, воздух наэлектризован. Услышав новость, я не почувствовал... ни зависти, ни досады. Я думал лишь о Пири, о долгих и тяжелых годах, и я был рад за него. У меня не было ощущения соперничества. Я верил, что Пири решил в своем походе кроме тщеславной и большие научные задачи. Возможно, ему удалось открыть новые земли и нанести на карту новые пространства . Выступая в тот день перед журналистами, Кук будет сдержан: Мы оба американцы, и, следовательно, не может возникнуть никакого международного конфликта из-за этого чудесного открытия, так давно и так горячо желанного . Казалось, Кук и Пири с полным основанием поделят между собой честь и славу первооткрывателей. Но Пири не мог смириться с тем, что он только второй . Он слишком привык считать полюс своей собственностью. Уже одна из первых телеграмм Пири была объявлением войны: Примите к сведению, что Кук просто надул публику. Он не был на полюсе ни 21 апреля 1908 года, ни в какое другое время... И разразился скандал беспрецедентный в истории географических открытий. Много раз вопрос о приоритете открытия полюса разбирался на заседаниях специальной комиссии и даже в самом конгрессе США. Пири говорил: Я положил всю жизнь, чтобы совершить то, что казалось мне стоящим, ибо задача была ясной и многообещающей... И когда наконец я добился цели, какой-то поганый трусливый самозванец все испакостил и испортил . Кук направил письмо президенту: Если вы подпишете указ о Пири, то тем самым вы окажете честь человеку с греховными руками... В данное время на безотрадном Севере есть по крайней мере двое детей, которые кричат о хлебе, молоке и своем отце. Они являются живыми свидетелями пакостей Пири, который покрыт паршой невыразимого порока . А ведь Кук был участником экспедиции Пири в 1891 1892 годах. Молодой Фредерик Кук тогда смотрел на своего начальника как на божество, а Пири после окончания экспедиции писал: Доктору Куку мы обязаны тем, что среди членов нашей экспедиции почти не было заболеваний.Я не могу не отдать должное его профессиональному умению, неизменному терпению и хладнокровию в критические моменты. Занимаясь этнографией, он собрал огромный материал о практически еще не изученном племени гренландских эскимосов. Он всегда был полезным и неутомимым работником . На стороне Пири стоял Арктический клуб, созданный им самим еще в 1898 году и носивший его имя. В состав клуба входили состоятельные и весьма влиятельные люди: президент Американского естественноисторического музея, президент крупнейшего банка Америки, железнодорожный магнат, владелец-газет и многие другие. В течение десяти лет они субсидировали все экспедиции Роберта Пири. Можно сказать, они сделали ставку на него. Его успех был одновременно их успехом, его лавры отчасти и их лаврами. Но что такое эфемерные лавры! Его успех сулил им вполне реальные дивиденды. Вполне очевидно, что Арктический клуб безоговорочно встал на сторону Пири, мало того, поставил на сторону Пири и свое влияние, и свои деньги, и большую часть американской прессы. В 1911 году после долгих дебатов нижняя палата конгресса США приняла резолюцию, которую вскоре подписал президент. Пири присваивалось звание контр-адмирала и от имени конгресса объявлялась благодарность за его арктические исследования, завершившиеся достижением Северного полюса . Роберту Пири еще при жизни были оказаны многие почести. Впрочем, исчерпывающих доказательств достижения полюса не смогли представить ни Кук, ни Пири. Такими доказательствами могли бы стать прежде всего глубины океана, измеренные в районе полюса (их можно было бы проверить впоследствии), либо многократные повторные астрономические определения, проведенные на дрейфующем льду независимо друг от друга несколькими участниками экспедиции и желательно несколькими инструментами. Однако ни Кук, ни Пири не смогли измерить глубину океана в районе полюса и провести полноценные астрономические определения. Кука сопровождали два эскимоса, но они, естественно, не умели пользоваться секстантом. Многие участники экспедиции Пири были достаточно опытными штурманами, но ни один из них не достиг полюса. Точнее, ни одного из них Пири не взял к полюсу. Капитана Бартлетта, начальника передового отряда, он отослал назад с широты 87°47'', когда до полюса оставалось всего 133 мили. В книге Северный полюс Роберт Пири напишет: Я долго глядел вслед могучей фигуре капитана. Она становилась все меньше и меньше и наконец исчезла за белоснежными сверкающими торосами. Мне было невыразимо грустно, что пришлось расставаться с лучшим товарищем и бесценным спутником, всегда жизнерадостным, спокойным и мудрым, на долю которого выпала самая тяжелая работа по проложению пути для наших партий .Один из историков-географов, цитируя эти слова, заметил совершенно справедливо: Можно лишь удивляться лицемерию Пири . И действительно, Пири всегда стремился, чтобы ни один белый не мог претендовать на его славу. На пути к полюсу его сопровождали четыре эскимоса и слуга-телохранитель мулат Мет Хенсон. Позднее на заседании комиссии конгресса он заявит совершенно откровенно: Полюс цель всей моей жизни. И поэтому я не считал, что достижение этой цели я должен делить с человеком, может быть, способным и достойным, но еще молодым и посвятившим этому всего несколько лет жизни. Честно говоря, мне кажется, он не имеет тех же прав, что я . Записи Роберта Пири вызывали и вызывают множество вопросов. Во-первых, было установлено, что полюсные фотографии, представленные Пири как доказательство его победы, сделаны не на полюсе. Во-вторых, не может не вызвать удивление скорость его передвижения по дрейфующим льдам. Роберт Пири в 1906 году смог достичь скорости 25,9 километра в сутки, Фредерик Кук на своем пути к полюсу проходил в среднем за сутки 27,6 километра, капитан Бартлетт, налегке возвращаясь к мысу Колумбия, 28,9 километра. Несложный расчет показывает чтобы успеть за восемнадцать дней достичь полюса и вернуться к мысу Колумбия, Пири после расставания со вспомогательным отрядом должен был проходить в 1909 году по 50 (!) километров в сутки. Такая скорость кажется совершенно невероятной. Сам Пири объяснял свою феноменальную скорость тем, что на обратном пути его отряд шел по тому же самому следу, по которому двигался к полюсу. Однако подобное объяснение сразу же вызывает новые вопросы. В наши дни американец Теон Райт провел обстоятельный анализ документов и материалов, относящихся к истории спора между Пири и Куком. Его книга Большой гвоздь издана и в нашей стране. Теона Райта не могли не смутить несообразности в описаниях Пири, и он, изучив все и вся, приходит к заключению: Все вместе показывает, что возможен только один вывод: Пири не был на полюсе, а его сообщения о последнем походе сплошная мистификация . Однако далеко не все принимают точку зрения Райта. Споры между сторонниками Пири и Кука не утихают и до сих пор. И решить этот спор окончательно могут, наверное, только американские исследователи они имеют доступ к материалам и документам своих соотечественников. Проявив несомненное мужество, величайшую настойчивость в достижении цели, Пири не захотел, не смог признать свое поражение. Показательно, что, вернувшись на судно, он даже не оповестил участников экспедиции о достижении полюса.Видимо, план фальсификации записей возник лишь тогда, когда Пири узнал от эскимосов об успехе Кука. До этого он еще мог надеяться честно повторить попытку например, на следующий год. Но весть о достижении соперника стала для Пири крушением всего, чему он посвятил жизнь. И тогда в нем победило честолюбие... Пири скончался в Вашингтоне 20 февраля 1920 года после продолжительной болезни.
спасибо, Мелодия. Внезависимости от того был Пири на полюсе или нет, мы снимаем шляпу пред его обстоятельным подходом к делу, и напоминаем, что не столько важна сама цель, сколько движение к этой цели. Его система несколько схожа с системой покорения гор:
1. Во время зимовки вести интенсивную охоту, чтобы у участников экспедиции всегда имелся запас свежего мяса. 2. Взять с собой на 60 % больше собак, чем потребуется. 3. Подобрать трудоспособных, выносливых и, безусловно, преданных общему делу людей, в числе которых обязательно должны быть эскимосы, как наиболее приспособленные к суровым условиям Арктики. 4. Предварительно доставить к месту выхода экспедиции в санный поход достаточно провианта, топлива, одежды, походных кухонь, и других предметов снаряжения, дабы главная партия смогла дойти до полюса, а вспомогательные отряды до места назначения и обратно. 5. Тщательно проверить и испытать каждый предмет снаряжения, убедиться, что он наилучшего качества, и имеет минимальный вес. 6. Экспедиция должна быть обеспечена лучшим типом саней. 7. Начальник экспедиции должен пользоваться абсолютным авторитетом у всех участников экспедиции, дабы любое его приказание беспрекословно выполнялось.
История: Проблема достижения Северного полюса впервые возникла в XVII веке, в связи с необходимостью найти кратчайший путь из Европы в Китай. Тогда же возникла легенда о том, что во время полярного дня в районе Северного полюса существует свободное ото льда море. Первую попытку достигнуть это море совершил в 1607 году английский мореплаватель Генри Гудзон, экспедицию которого финансировала «Московская компания». Добравшись до восточного берега Гренландии, Гудзон был остановлен льдами. Пробираясь вдоль кромки пака на восток, команда достигла Шпицбергена, но не смогла продвинуться севернее 80°23' с. ш.[5]
Михаил Ломоносов теоретически обосновал возможность достижения Северного полюса морским путём. Из поморских легенд он сделал вывод, что сильные ветра отгоняют ледовые поля от северного побережья Шпицбергена, и открывают свободное море[5]. По указу Екатерины II в 1765 и 1766 годах адмирал Василий Чичагов дважды пытался продвинуться севернее Шпицбергена, но достиг только 80°30' с. ш.[6].
В 1773 году британская экспедиция барона Константина Фиппса у Шпицбергена достигла 80°48' с. ш. В 1818 году отряд британских кораблей, одним из которых командовал Джон Франклин, не сумел преодолеть отметки 80°34' с. ш. После этого на долгое время идея достижения Северного полюса на корабле была оставлена[6].
В 1884 году остатки снаряжения с «Жаннетты» были найдены вмерзшими в лёд в окрестностях Какортока на юге Гренландии, в тысячах километрах от места крушения. Метеоролог Хенрик Мон на основании этой находки высказал предположение о существовании течения в Северном Ледовитом океане, которое переносит лёд с востока на запад, от сибирского побережья к американскому. Норвежский исследователь Фритьоф Нансен заинтересовался идеей достичь Северного полюса с помощью этого течения на вмёрзшем в лёд корабле. Для этого Нансен организовал Норвежскую полярную экспедицию на корабле «Фрам». «Фрам» был построен, по заказу Нансена, специально для дрейфа во льдах — его корпус был укреплён и в поперечном сечении был округлым, как яйцо. Таким образом, лёд, сдавливая «Фрам» по бокам, не ломал судно, а постепенно выжимал его наверх, на поверхность. 24 июня 1893 года «Фрам» покинул Кристианию. Пройдя по Северному морскому пути, 28 сентября корабль достиг ледового поля у Новосибирских островов и лёг в дрейф. 14 марта 1895 года, когда «Фрам» достиг 84°4' с. ш., Нансен и Ялмар Йохансен покинули корабль, решив продолжить путь к Северному полюсу на лыжах. Нансен рассчитывал преодолеть 660 км до полюса за 50 дней, а оттуда направиться к Земле Франца-Иосифа. Провизию на 120 дней пути они загрузили на три собачьи упряжки. Первоначально лёд был довольно ровный, и исследователи могли быстро передвигаться вперёд. Но постепенно ландшафт становился всё более неровным, значительно замедляя скорость их продвижения. 7 апреля пара достигла 86°14' с. ш. Дальнейший путь, насколько они могли его видеть, состоял из нагромождений льда. Осознавая, что им не хватит продовольствия, чтобы достигнуть Северного полюса и вернуться обратно, пара отказалась от дальнейшей попытки и повернула на юг, в конечном счёте достигнув Земли Франца-ИосифА
Много было экспедиций, итальянцы даже пытались , теплолюбивые, как же они (. Да, с доказательствами пребывания на полюсе сложности возникали , все равно ," безумству храбрых поем мы песню"..
И самолёты рулят ): Первыми людьми, ступившими на Северный полюс (чьё достижение не было подвергнуто сомнению), стали участники советской Высокоширотной воздушной экспедиции «Север-2» под руководством начальника Главсевморпути Александра Кузнецова и в составе Павла Гордиенко, Павла Сенько, Михаила Сомова, Михаила Острекина[20] и других[21]. 23 апреля 1948 года, вылетев на трёх самолётах с о. Котельный, они приземлились (приледнились) в 16:44 (моск. вр.)[22] практически на точку 90°00’00" северной широты. Они установили временный лагерь на Северном полюсе и в течение следующих двух дней вели научные наблюдения. 26 апреля исследователи вылетели обратно на контине
П. А. Кропоткин представил в Русском Географическом обществе в 1871 году свой проект экспедиции для их исследования, однако правительство отказало ему в средствах.
Земля Франца-Иосифа была открыта Австро-Венгерской экспедицией под руководством Карла Вейпрехта и Юлиуса Пайера на парусно-паровой шхуне «Адмирал Тегетгофф» (нем. Admiral Tegetthoff)[1], отправившаяся в 1872 г. для открытия Северо-Восточного прохода, была затёрта льдами к северо-западу от Новой Земли и затем, постепенно уносимая ими к западу, 30 августа 1873 года принесена была к берегам неизвестной земли, которая и была тогда же К. Вейпрехтом и Ю. Пайером обследована, насколько было возможно к северу и вдоль южной её окраины.
Ю. Пайеру удалось достигнуть 82°5' с.ш. (в апреле 1874 г.) и составить карту этого обширного архипелага, казавшегося первым исследователям состоящим из ряда обширных островов. Австрийские путешественники дали новооткрытой земле имя австро-венгерского императора Франца Иосифа I.
Да, и гонка уже тогда шла с америкосами за освоение территорий. .Челюскин тоже, считай, покорил его, пролетев из СССР в Канаду. А Нансен молодец, осознанно лёг в дрейф в определенной точке.
да, поражение в Крымской войне привело к тому, что уже и наглые венгро-австрияки стали лезсть на Север. Хотелось бы узнать про эту экспедицию подробнее, по-моему седовцы в точности повторили их путь туда (к земле), поэтому и паники у них не было, знали.
Про посёлок Джексона сделала тему. http://www.arctic-info.ru/Encyclo....ovateli - смотри, Что пишут -экспедиции 1909-1911 годов помешали норвежцам присвоить ничейные земли - острова, как я понимаю - то есть , получается, из принадлежность России была под вопросом . Экспедиции капитанов были чуть позже .
--- "
В конце XIX века российское правительство приняло решение о создании арктического флота, задачей которого было освоение Северного морского пути. Для ее реализации вице-адмирал Степан Макаров предложил строительство специальных прочных судов с мощной энергетической установкой, способных форсировать тяжелые льды и расчищать путь кораблям. В 1899 году был построен первый в мире ледокол «Ермак». Именно тогда началась история русских арктических экспедиций. Благодаря Русской полярной экспедиции под руководством Эдуарда Толля на шхуне «Заря» в 1900-1902 годах были изучены морские течения в Карском и Восточно-Сибирском морях, проведены геологические исследования Новосибирских островов. Важная роль в защите национальных интересов России принадлежит экспедициям Владимира Русанова. Его исследования стали важным этапом в борьбе России за укрепление суверенитета над архипелагом Новой Земли. В 1909-1911 годах экспедиции помешали захвату русской территории норвежцами, которые пытались объявить Северный остров Новой Земли территорией, никому не принадлежащей. Кроме того, на архипелаге были обнаружены многочисленные месторождения каменного угля, мрамора и диабаза.
интересная ситуация и по Шпицбергену, где проводил свои разработки по добыче угля Русанов. Территория принадлежит Норвегии, но зона объявлена демилитаризованной, то есть без всяких баз и прочей военщины. Сохранение природы. Несколько заповедников. За русскими оставлен г.Баренцбург, как я понял.
